Эволюционер из трущоб. Том 6 - Антон Панарин
— Отлично. Тогда топай, а мы продолжим патрулирование. — Гвардеец задумался на секунду и добавил. — Соболезную. Ты держись. Жизнь на этом не заканчивается.
— Х-х-хорошо, — кивнул парень и пошел дальше по улице.
Отойдя от патрульных на почтительное расстояние, парень вытер лицо рукавом и усмехнулся.
— Придурки. Это надо же поверить в такую чушь?
Парень прошел город насквозь и наткнулся на указатель «Гора Думная». Посмотрев по сторонам, он так и не понял, где местные увидели гору? Возвышенность? Да. Каменистый холм? Определённо. Гора? Точно нет. Не доросла она до такого звания.
В голове парня пронеслись слова отца:
Поля усеяны телами,
Хоть не встречалися мы с вами.
Зато здесь думать очень просто,
Хотя гигант и маленького роста.
— Вот это ты точно подметил. Гигант очень маленького роста, — улыбнулся парнишка и направился к реке Полевая, которая текла у подножья горы.
Рядом с высохшими камышами сидели три мужика и имитировали рыбную ловлю. Подняв высоко гранёный стакан, седой рыбак сказал:
— Ну шо, мужики? За то, чтоб рыба ловилась, а гонорея нет!
— Ха-ха! Ну ты скажешь тоже, — рассмеялся его товарищ с оттопыренными ушами, а вот третьему было не смешно.
— Да ты достал уже. Один раз от Вальки зацепил, а ты уже пять лет мне это припоминаешь.
— Зацепил? Или сам её наградил? — усмехнулся первый.
— Да иди ты в задницу, — отмахнулся третий. — Вон, лучше подсекай, а не языком мели. Клюёт у тебя.
— Поклюёт и перестанет. Всё. Дрогнули!
Мужики залпом осушили стаканы, занюхали ржаным хлебушком, и с наслажденьем крякнули. Ушастый заметил паренька, снимающего свои лохмотья у самой воды.
— Малый! Ты куда? Вода ледяная! — предупредил он.
Парень сбросил с себя всю одежду и повернулся к ним — совершенно голый.
— А я морж. Вон, у меня даже бивень есть.
О каком именно бивне он говорил, рыбаки тут же догадались и покатились со смеху.
— Ха-ха! Не, ну ты слышал? Бивень, блин. Вот умора!
— Ага! Илюха своим бивнем Натаху обрюхатил, теперь алименты платит.
— Во-во. Поэтому его сейчас с нами и нет. Должен же кто-то две семьи разом кормить.
Пока рыбаки отмачивали шутки, парнишка нырнул в тёмные воды и исчез из виду. Мощными гребками он добрался до самого дна, где нащупал крышку люка. Упёрся ногами в песок и потянул крышку на себя. Нехотя она поддалась, открыв парню подводный тоннель, тускло освещённый синеватыми огнями.
Проникнув внутрь тоннеля, он захлопнул за собой крышку люка и направился вслед за уходящими во тьму синеватыми огоньками. Проплыв около двухсот метров, парень всплыл на поверхность и очутился в царстве железобетонных конструкций. Мощные сваи, бетонные помосты, высоченный потолок и тишина. Абсолютная тишина, за которой слышалось лишь мерное потрескивание люминесцентных ламп.
Любой, увидевший этого странного мальчишку, удивился бы тому, что парень проплыл столь длинный путь в ледяной воде и при этом не только не устал, но даже не запыхался. Удивительная выносливость, даже чудовищная. Парень вылез из воды и направился в сторону неприметной консоли, расположившейся у дальней стены. Казалось, что консоль давно мертва и обесточена, но это было не так.
Подойдя ближе, он положил ладонь на потухшую консоль. Пару секунд ничего не происходило, а потом она загорелась зелёным цветом и на экране высветилась надпись: «Проект ОСТА.П. распознан. ОСТАнки Патриарха вернулись домой. Можешь войти, сын мой».
В глубине бетонной конструкции загрохотал спрятанный механизм, и стена слева от парня медленно поползла вниз, открыв взору ярко освещённую лабораторию. На полу нарисованы пять разноцветных линий, каждая из которых подписана. Красная — Администрация, синяя — Исследовательский Институт генетики, желтый — Бестиарий, зелёный — Проект Возрождение, белый — Жилой блок.
Парень пошел по пути, указанному красной линией, и по ней добрался до длинного коридора с десятком дверей. Но его интересовала самая последняя дверь, выполненная из ребристой стали; на ней красовалась табличка «Профессор Преображенский». Как только парнишка приблизился к двери, затрещали динамики, и в коридоре послышался хриплый голос:
— О! Триста двенадцатый вернулся. А я уж запереживал. Проходи.
С шипением массивная дверь открылась, пропустив парнишку внутрь кабинета.
Глава 2
Знаете чем отличается работорговец от рабовладельца? Тем что первый старается заработать, продав живой товар. А чтобы его продать, товар должен идеально выглядеть. Поэтому рабов кормят, лишний раз не заставляют надрывать спину и в целом относятся сносно. Да, торговать людьми омерзительно, но владеть рабами — омерзительно втройне.
В большинстве своём рабовладельцы заставляют рабов пахать на себя, выжимая из них последние соки. Чтобы те слушались, рабов регулярно избивают, унижают и морят голодом. Стоит ли говорить о том, что пленники в девяноста девяти и девяти десятых процентов случаев никогда не увидят свободы. Не почувствуют, каково это — жить, не слыша звона цепей.
Как-то в Дреморе я умудрился заварить такую кашу, что против меня ополчилась целая Империя. Тогда я ещё был юн и не мог щелчком пальца испепелить всю столицу. А всё началось с того, что я уничтожил один невольничий рынок, за ним второй. После пришел в центр Империи и спалил пару богатых городов, которые промышляли работорговлей.
Так уж вышло, что местный Император был круглым дураком и не слышал о диверсификации рисков. Что такое диверсификация? Это когда ты вкладываешь деньги не в один вид бизнеса, а сразу в несколько. Прогорела, например, швейная фабрика — не беда, ведь у тебя есть мясо-молочная ферма.
А этот дурак… Как там его звали? Хусмаил Третий, кажется. Так вот, он львиную долю казны вложил в невольничьи рынки и стал крупнейшим поставщиком рабов на трёх континентах! За мной гонялись по всей Дреморе, но в итоге…
В итоге я спас кучу людей, вот только если сравнивать количество спасённых жизней и отнятых, то убил я намного, намного больше! Да, мной двигала благая цель, но что-то мне подсказывает, что этими действиями я лишь преумножил горе и ненависть.
Ха-ха. Подсказывает? Давайте на чистоту. Рабы, которых я спас, решили, что настало их время! Взяли в руки оружие и устроили такую резню, которой я не видел долгие годы. Грабили караваны, осаждали города и убивали всех, кто богаче раба. Как вы понимаете, даже обычный булочник имеет хоть пару монет за душой, а значит, под нож шли абсолютно все жители городов.
Да, я впал в
