Контракт - Дмитрий Панасенко
При желании молодой человек мог вспомнить даже день и час, когда это с ним приключилось впервые. Особых усилий для этого не требовалось. Ведь именно в этот день его жизнь сломалась и покатилась по совсем другой колее. Первый приступ настиг отпрыска славного рода Вернстромов ровно через три седмицы после его четырнадцатого дня рождения. В тот самый час, когда он должен был стать оруженосцем у богатого и довольно известного Ромульского[1] рыцаря, одного из многочисленных «добрых друзей» его батюшки. Видит Создатель, если бы судьба была к нему более благосклонна, сейчас он наверняка уже бы носил золотые шпоры[2]. Жители южных провинций, не любили ждать окончания срока[3]. Что же, получи он рыцарский пояс, наверняка уже служил бы квартирмейстером в императорской гвардии, имел место в офицерских казармах, и стабильное жалование из казны. Ну и конечно, как и любой уважающий себя офицер, небольшой приработок на стороне. Что-то типа обмена старых, списанных, пехотных панцирей на сгущенное виноградное вино которое можно потом отправить на север и продать втридорога. А по прошествии двадцати лет, получил бы небольшой надел земли и смог бы со спокойной душой уйти на покой. В общем-то неплохая жизнь для младшего из восьми сыновей, хоть и древнего, но, как это в таких случаях водится, обладающем лишь разумным достатком рода. Очень неплохая. Видимо судьбе было угодно иначе. Он до сих пор помнил, как исказилось от смеси удивления и отвращения лицо загорелого до черноты, пухлого будто сдобная булка, увешанного золотом ромульца, когда его обильно вышитый лазурным иатайским жемчугом камзол окропила первая струя рвоты. Вторая порция внезапно ударившего из юного Августа зловонного ключа окатила носки дорогущих, совуховой[4] кожи, сапог гостя. Знатное вышло знакомство, чего уж там. Что было дальше, он почти не помнил. В голове остались какие-то смутные обрывки, обрывки жалобных причитаний всполошившейся матушки, грозный, раздраженный рык отца и блаженный холод каменных плит пола. Слуги говорили, что юный господин, перед тем как упасть и потерять сознание, издал такой страшный крик, что согласно давней традиции присутствующий при представлении оруженосца священник, от испуга упал со стула. Август в это не особо верил. Отец Евмений не отличался особой впечатлительностью. Да и какая, в конце концов, разница. Важен результат. А результат был. Намеченный на вечер того же дня, званный ужин не состоялся. Оскорбленный в лучших чувствах «добрый друг семьи» не забыв прихватить, уже врученные дары, покинул замок тем же вечером. Отец не разговаривал с Августом целый сезон. Впрочем, юноше тогда было не до того. Первый приступ оказался настолько тяжелым, что встать с постели он смог только через три дня. Еще через два он отважился съесть первую ложку жидкого бульона. К концу шестого он смог заставить себя выйти во двор замка и посмотреть на солнце. Тогда он считал это победой. Думал, что смог побороть хворь. Тогда ему казалось, что все еще наладится, что все станет по прежнему. Не стало. Ровно через месяц, приступ повторился вновь. А потом еще раз, и еще. С тех пор жизнь молодого барона изменилась. Исчез старый язвительный фейхтмейстер[5] и выписанный из самого императорского университета Лютеция молодой и смешливый знаток философии[6]. Исчез обучающий этикету и танцам хмурый и тощий, чем-то напоминающий флагшток, гармандец, Бром. Исчезли тренировки, охота, конные прогулки и прочие занятия, приличествующие молодому человеку знатного рода. А их место заняли отвары, примочки, а также бесконечные ланцеты пиявки и клистеры в бледных, будто никогда не видящих света руках, меняющихся с периодичностью стука стоявшего в его комнате изящного, сверкающего медью и полированным деревом метронома, медикусов-лекарей. А когда лекари закончились… Впрочем, Август не любил вспоминать об этом периоде своей жизни. Он не жаловался. Какой смысл, если и врачи, и клирики, и даже приглашенный отцом из далекого Сулджука заклинатель духов только разводили руками. Юноша не был ни одержим, ни болен. Черная и желтая желчь текла в его теле там, где надо и когда надо. В его организм не было ни переизбытка крови ни недостатка флегмы. Над ним не довлело ни родовое проклятье, ни сглаз. Он был здоров. Совершенно здоров. Даже удивительно здоров, для человека, в теле которого, поселилась постоянная боль. Иногда терпимая, иногда нет. Первую он стойко переносил, стараясь не выказать ни малейших признаков слабости. Вторую… Когда приходила вторая, все что ему оставалось, это запираться в своих покоях, плотно задраивать тяжелые шторы и скрежетать зубами. Впрочем, даже самые сильные приступы редко длились дольше, чем пара дней. Главное соблюдать правила. Не пить слишком много вина, не переедать, не забывать о регулярном и здоровом сне и главное не беспокоится.
Не беспокоиться… С трудом сдержав рвущийся из груди вызванный очередным шевелением поселившейся в голове твари, страдальческий вздох, молодой человек, с грустной усмешкой провел ладонью по нагретому солнцем зубцу замковой стены и обернувшись принялся внимательно разглядывать открывающуюся перед ним картину. Да. Не беспокоится. Точно. Волноваться не о чем. Стены почти закончены, как и первый этаж донжона, А если судить по скорости работ, то второй и третий этажи центральной башни появятся уже к осени. Замок не велик, всего полторы сотни шагов, если считать, по самой длинной, выходящей на реку, стене. Пара башен, конюшни и казарма, сам донжон, надвратное укрепление. Да, его новому дому далеко до твердынь великих лордов. Зато расположен он настолько удачно, что даже с гарнизоном в пять десятков дружины, и нескольких дюжин ополчения он легко сможет удержать здесь хоть тысячную армию. Так говорил Гаррис, а гаррису юноша в подобных вопросах верил больше чем себе. А еще скоро придется серьезно подумать о барбакане[7] и машикулях[8]…
Не то чтобы Август сильно опасался нападения, а тысячная армия в приграничье, это уж совсем что-то из мира грез, но… барбакан и машикули все равно будут. Установить бы еще на крыши башен несколько баллист и требушетов… Или ставшую такой популярной после последней северной кампании Ромульскую мантикору[9]… К сожалению, о таком оставалось только мечтать. Если пару требушетов его люди и смогут собрать, недостатка в хорошей древесине не ощущается, то секреты изготовления тяжелых баллист неизвестны никому кроме гильдии мастеров осады. А их услуги дороги. Слишком дроги.
Еще разок ласково похлопав ладонью по нагревшимся на солнце парапету цу Вернстром заставил себя распрямить спину и улыбнуться. Это было правильное решение, строить замок
