Свой выбор (1-2 части, первый курс) - Рина Зеленая
Проверку одежда прошла уже на следующий день. И прошла с честью. Чары создавали вокруг Поттера сплошной щит. И если в пыльных коридорах действие этого купола было не очень-то заметно, то в подвале, добравшись до самых нижних уровней, Гарри убедился, что может спокойно нырять в образовавшееся там болото, не рискуя изгваздаться по самые уши. Да, немного грязи все же осело на одежде, но юноша посчитал защитную схему более чем успешной.
Поттер как раз расписывал рунами стены в затопленной части подвала, когда его позвал Кричер и известил о получении письма. Бросать грязное, но интересное дело не хотелось, но пришлось. Раз уж выпал шанс поговорить с профессором вне Хогвартса, то стоило им воспользоваться.
Северус Снейп был очень интересен Поттеру и до этого лета, но на каникулах у юноши появилась возможность как следует изучить досье на мужчину. Что Гарри и сделал. А потом просмотрел еще раз то, что сыщик накопал на всех остальных. И все лишь для того, чтобы убедиться – зельевар единственный человек из его списка, кроме Амелии Боунс, правда и слухи о котором почти не расходились с действительностью. Северус Снейп был именно тем, кем казался. Талантливый студент, самый юный мастер зелий, сторонник Того-Кого-Нельзя-Называть, шпион, предатель, профессор Хогвартса. Не самая приятная личность, не самая простая судьба, но Снейп не прятался за светлыми фасадами и не пытался обелить себя за чужой счет. И Гарри не мог не уважать его за это.
Но это не значило, что Поттер решил довериться.
Не так просто.
В магазине юноша пристально следил за профессором, подмечая каждый взгляд, жест и слово. А после пригласил в гости, прекрасно осознавая, кого и куда ведет.
Именно поэтому переместились они не в дом и даже не на крыльцо, а к воротам. Гарри хотелось посмотреть, как отреагирует на зельевара внешняя защита мэнора, которая и самого юного мага до сих пор пропускала с трудом.
Проведя несколько опытов, Поттер выяснил, что защита «гавкает» на странную темную субстанцию под шрамом. Стоит чуть ослабить и распустить силовой кокон вокруг этого места – и защита встает стеной, не желая пропускать хозяина, но если вернуть оболочку на место, а то и добавить слоев из нитей магии, чары перестают видеть аномалию.
Но дальше экспериментов Гарри не зашел. Пока он не видел в себе достаточно сил для самостоятельного извлечения явно вредоносного подселенца. Но это не означало, что юный маг собирался всю жизнь прожить с довеском.
Защита встретила Снейпа спокойно. Ощупала со всех сторон, едва ли не обнюхала, на миг проявила все, что было скрыто щитами, но отпустила. Профессор лишь плечами передернул и с прищуром огляделся.
- Добро пожаловать, - улыбнулся Гарри, стоило воротам за их спинами с шелестом захлопнуться. – Это Поттер-мэнор!
Поттер с нежностью осмотрел открывшийся вид, не веря, что впервые появился в этом месте всего лишь год назад. Сколько утекло воды!
Он не только окончательно убедился в собственной необычности, но и с головой нырнул в новый для себя мир, пытаясь приспособиться, научиться жить как волшебник.
И вот он тут. На аллее, разрезающей чуть заросший сад и ведущей к дому. К дому. К его собственному дому. Месту, куда он с радостью готов возвращаться. Где живет его семья, пусть и в виде портретов. Где его ждут. Где он может быть собой. Где каждая вещь полна памяти, истории, знаний.
- Хм… красиво, - обронил Снейп, идя рядом с Поттером.
Гарри улыбнулся, искоса наблюдая за учителем, и попытался увидеть сад и дом его глазами: большой дом, старые яблони, на ветвях которых зреют крутобокие плоды; розовые кусты, усыпанные бутонами, явно в душе считающие себя пионами.
- Да, тут здорово, - согласился юноша. – Сад большой. Отсюда не видно, но за домом еще одно строение – мастерская, а дальше поле. Все заросло, конечно. Но мне так даже больше нравится!
Дальше они шли молча.
В одном из последних писем Луна, сейчас путешествующая с отцом по магической Индии, рассказала об одном махарадже. Тот построил величественный дворец с сотнями комнат, окруженный прекраснейшим садом. Дворец был так велик, что гости, послы и даже родня должны были преодолеть десятки и десятки галерей, залов, внутренних двориков и комнат, прежде чем попадали в приемные покои махараджи. Многие считали, что князь сознательно отправлял всех по столь длинному маршруту, находились даже те, кто открыто обвинял махараджу в чванстве, ведь все те галереи, залы, дворики и комнаты были полны драгоценных ковров, тканей, золота, камней и диковинок со всего света. Но не гордыня и тщеславие вели махараджу. В каждом коридоре, зале, дворике и комнате стояли слуги и воины князя, и пока гости и послы проходили мимо, верные люди слушали их разговоры, наблюдали и подмечали. И к моменту, когда гость добирался в приемные покои, махараджа уже знал все о прибывшем. Вот и Гарри наблюдал за выражением лица Снейпа, подмечая сложную смесь едва уловимых эмоций: настороженность, любопытство и горечь.
- Вашей матери тоже тут понравилось бы, - сказал волшебник, когда они подходили к крыльцу. – Она любила… естественность. Солнце, зелень. И аромат роз.
Гарри тихонько вздохнул и прикусил губу. От него не ждали ответа. Зельевар вообще выглядел так, будто неосознанно произнес мысли вслух.
Стоило им войти в холл, рядом с лестницей материализовалась Тинки.
- Как дела? – спросил Гарри. – Как… наша гостья?
- Все хорошо, Гарри, - пискнула домовушка, на миг замерев. – А… Гостья как раз собирается обедать.
- Отлично! Возьми-ка, - Поттер протянул Тинки купленный сыр. – Обязательно добавьте к столу. Хочу попробовать!
- Да, Гарри.
Гарри улыбнулся и кивнул, а потом спросил у Снейпа:
- Пообедаете с нами, сэр?
Зельевар хотел было что-то сказать, но Поттер его перебил:
- Пожалуйста, сэр. Не отказывайтесь! И… кстати! Тинки, скажи Памкину, чтобы подобрал в кладовых что-нибудь из джемов. Я обещал угостить профессора Снейпа.
- Да, Гарри, - махнула ушами эльфийка и исчезла.
- Поттер, - прошипел декан Слизерина. – Не надо мне…
- Не отказывайтесь, - снова перебил юноша. – Что вам стоит? А мне и эльфам будет очень приятно! У нас огромные запасы. Под чарами все, конечно, может храниться годами, но Памкин уже жаловался на то, что урожай этого года не поместится.
