Миф об идеальном человеке. Найди общий язык со своей тенью и отправляйся в путь к силе и свободе - Светлана Андреевна Филатова
Они думают: «Надо быть стойким, быть выше своих желаний, смиренным, самым умным, самым красивым, добрым, понимающим, сильным. Нужно быть сильнее обстоятельств и душевных мук, контролирующим мир и других вокруг, всем нравиться, быть только успешным, а значит, ничего не начинающим, потому что может вдруг не получиться, а провал неприемлем.
Заменителей «реального Я» много. И они носят плащ отчаяния от нежелания быть собой, отвращения к возможности согреваться своим «Реальным Я».
* * *
Клиент Артём – большой начальник в суровой сфере и, на контрасте, аристократично сложённый, интеллигентный человек. У Артёма два высших образования, и его ежемесячный оклад почти достиг семизначного значения.
Всё своё детство и юность клиент Артём впитывал с молоком матери, пирожками бабушки и оплеухами отца, что ему следует быть «настоящим мужиком». Весь остальной Артём, не подходящий под трафарет «настоящего мужика», тотально игнорировался. С малых лет он чувствовал себя нежеланным гостем у родителей. Если он не соответствовал их ожиданиям, его переставали замечать. Если драться, то до победного конца, даже если не хочется, если подтягиваться, то до сорванных сухожилий, даже когда руки тянутся не к турнику, а скрипке. И конечно же, нельзя плакать над умершим котёнком, потому что в ответ слышишь: «Ишь, что удумал, рёва-корова, соберись и не порти настроение нам, взрослым, своими слезами».
Клиенту Артёму по заветам семейной династии не было уготовано иной судьбы, кроме как пойти в железнодорожный. Он не был против, но и не был за. Мысль преподносилась ему родителями, окружением, друзьями семьи, родственниками и соседями как само собой разумеющееся, как «должное». Поэтому Артём смирился, как послушник на причастии, и исполнял свой сыновний долг.
Уже в университете у Артёма стали закрадываться мысли, его ли это призвание. Вокруг крутились в основном, огромные похожие на медведей сокурсники, способные остановить поезд подножкой. Брутальность и тестостерон капали прямо с козырьков кепок. Да и годы были знаменитые, воспетые сериалами «Бригада» и «Слово пацана».
Девочки-однокашницы не уступали. Спутать студенток железнодорожного с танком можно было даже вблизи. Таких побаивались водители в маршрутках времён 90-х. Хотя, казалось бы, те вообще никого и никогда не боялись.
Подспудно клиент Артём чувствовал, что уж очень он выделяется среди толпы. Спокойный, умный, любящий шахматы, умеющий замедляться, рефлексировать, анализировать свои поступки прежде, чем принимать решения. Но ярлыки, навешанные ближним кругом, – «ты единственный ребёнок», «ты наследник», «ты продолжатель династии», – мешали.
Вырастая, Артём как мог встраивал свою харизматичность и креативность в профессию, где это не особо ценится. И получилось у него настолько, что во взрослые годы он занял самую творческую должность из возможных и стал маркетинговым топ-менеджером. А потом пришли сорок лет, а с ними – ощущение упущенных желаний и возможностей.
К этому моменту клиент Артём понял, что больше всего на свете ему нравится заниматься рекламой, но своего потенциала в суровой, маскулинной госкорпорации реализовать не получится. Своего финансового потолка на рабочем месте он несколько лет как достиг, а границы рекламных кампаний были изучены многим раньше. Стремление уйти в свободное плавание и открыть собственное рекламное агентство не поддерживались ни женой, ни родителями – да-да, снова против Артёма работало его окружение. Даже больше: стремление порицалось и осуждалось из страха, что попытка отличиться приведёт к провалу, в том числе и денежному. К «наследнику» и «продолжателю династии» добавился «главный кормилец».
Вот и стал Артём думать, что с ним что-то не так, потому что он вообще-то хороший, он и мухи не обидит, он никого не расстроит, ему это всегда было важно. Настолько, что, впервые заикнувшись о собственном бизнесе, он отпаивал супругу корвалолом и клялся больше никогда не поднимать этот вопрос. Удобные взрослые, которые живут под девизом «живу так, чтобы не расстраивать других людей», – это часто выходцы из тюрем родительского молчания и игнорирования.
Это бывшие пленники немых холодных матерей и отцов, которые испепеляли взглядом, но, поджав губы, не извергали ни слова, если ребёнок вёл себя не так, как им удобно.
Игнорирование – это яд. Поражающий самую сущность жизни. Это заявление взрослых ребёнку: «Тебя нет», «Ты не значим», «Ты мёртв», «Ты плохой, исправься, и тогда мы дадим тебе кроху внимания». Дети в этот момент чувствуют себя призраками и, чтобы хоть как-то ожить, часто валяются в ногах родителей с просьбой: «Прости, я больше не буду, я стану таким, каким ты меня хочешь видеть».
И действительно, после сотни часов дрессировки молчанием они «больше не будут». Не будут мечтать, громко смеяться, заявлять о своих потребностях, проявляться, выделяться. Они «кастрируют» любую возможность самореализации. Лишь бы мир не молчал.
В своём стремлении угодить и сделать так, как просит и ждёт общество, мой клиент точно попадает под характеристику Карла Юнга: «Каждый несёт свою тень. И чем меньше она воплощена в сознательной жизни, тем чернее и плотнее внутри». Артём – идеальное слияние доктора Джекила и мистера Хайда[1]. Он так давно и так долго живёт чью угодно, только не свою собственную жизнь, осуществляет чьи угодно, только не свои мечты и испытывает чьи угодно, только не свои эмоции, что душу клиента Артёма разрывает на части.
Собственные желания, чувства, обиды на навязанные установки он отрицает, мотает головой и парирует: «Но у меня хорошая, сытая жизнь, отличный дом и прекрасная семья». А я уверена, что с подобными внутренними распрями люди потом хватаются за топор или выходят в окно. Вы наверняка видели подобные новостные заголовки и свидетельства очевидцев: «Приличный семьянин, не пил, не бил, не курил и мухи не обидел…» Ну кто бы мог подумать?! Все «мистеры Хайды» взращены и вскормлены нашим обществом.
Люди, способные противостоять массовому давлению, дают своей Тени выход, не держат негативные эмоции взаперти. Они ругаются, когда им это нужно. Они плачут, когда требуется дать волю слезам. Они принимают себя целиком и полностью, зная, что сотканы не только из положительных характеристик, и будучи знакомыми со своей тёмной стороной. Это сродни выгулу питомца: если собаку запереть в комнате и слишком долго не выпускать на волю, она изгадит всё вокруг, обдерёт диван, разорвёт обои, а потом выломает дверь и окончательно озвереет.
Неприятие себя как полноценной личности у Артёма произошло именно через работу. И место, и должность в этой истории выдуманы, но суть остаётся
