ОКР под контролем. Как выйти из сумрака навязчивых мыслей к ясности в своей жизни - Джеффри Шварц
Однажды к доктору Хэнду обратилась женщина, которой помощь потребовалась после жалоб соседей на то, что она слишком громко отпирает дверь в свою квартиру. Она пояснила, что просто хочет понять, как успокоить соседей. Во время терапии женщина рассказала о компульсивном переводе Библии. В юности она ушла в монастырь, желая ни с кем не общаться, и отдала монахам большую часть денег, которые достались ей в наследство. Но когда год спустя женщина решила вернуться в мир, деньги ей не вернули. Вскоре она взялась за перевод Библии, желая доказать настоятелю, что все существующие переводы полны ошибок, – раз монахи, которые так плохо с ней поступили, опирались на них. Перевод Библии стал ее единственной жизненной задачей. Работая секретарем на полставки, она продолжала жить как монашка, бесконечно занимаясь переводом и отсылая свою работу настоятелю. Но компульсии предали ее. Вместо того чтобы свести счеты с монахами, эта женщина оказалась в плену навязчивого поведения, которое заменило ей всю жизнь.
ПРОСТИТЬ ОКР ВМЕСТЕ
Если члены семьи объединяются, то могут достичь потрясающих результатов. Одна пациентка, которой на пути к здоровью очень помогал муж, сказала мне: «Вместе мы простили мое ОКР».
Лара, с ее жестокими мыслями о ножах, говорит, что при обострениях склонна замыкаться, становиться тихой, угрюмой и грустной. В таких ситуациях муж обычно говорит ей: «Лара, прекрати зацикливаться. Я слышу, как у тебя в голове шестеренки крутятся. Остановись». Переименование быстро возвращает ее к реальности. Мужа, говорит Лара, расстраивает только то, сколько боли она испытывает из-за ОКР. А еще он защищает ее. «Если по телевизору показывают какую-нибудь ужасную катастрофу, например падение самолета, муж говорит мне, что я не должна это смотреть, потому что я и так уже боюсь летать. Он знает, что подобное зрелище меня провоцирует».
Лара обнаружила, что ее муж очень заботливый и понимающий, а еще не дает ее расстройству себя напугать. Но порой ОКР пугает ее саму, – и объяснить, что происходит, очень сложно. Они с мужем обсуждали усыновление ребенка, но Лара зациклилась на том, что этот малыш – совершенно воображаемый на тот момент – обязательно пострадает. «Меня донимает жуткое ощущение, что ребенок всегда будет в опасности: попадет в аварию, заболеет, его похитят, он умрет». Поэтому идею об усыновлении они пока отложили.
Карла, одержимая предчувствием, что убьет свою новорожденную дочь, в браке пережила интимные проблемы. «Я вообще не думала о близости. ОКР пожирало все мое время. Я пыталась хоть как-то выжить. Мужу было очень сложно понять, что происходит и почему я так изменилась». До ОКР она была суперэффективной женщиной, способной одновременно работать, заниматься волонтерством и заботиться о престарелых родителях. Но из-за болезни у нее больше не получалось успевать все и сразу. Карлу это очень расстраивало, и зачастую она срывалась на муже. Он не понимал, что происходит, потому что в предыдущие четырнадцать лет его жена все брала на себя и со всем справлялась. А теперь ей вдруг понадобилось время на себя, к чему он не привык. «К сожалению, у меня не было времени на то, чтобы разобраться в наших отношениях. И я не хотела делиться тем, что творилось у меня в голове. Уж слишком это было пугающе».
Члены семьи могут принести наибольшую пользу поддержкой, пониманием, добротой и воодушевлением на терапию и четыре шага, но не попустительством и поощрением симптомов ОКР. Поддержка невероятно важна, каждое улучшение нужно отмечать. Люди с ОКР нуждаются в том, чтобы принимать себя, потому что очень давно этого не делали. Им не нужна злобная критика, они и так часто ругают себя. Но и давить на них, требуя немедленных улучшений, тоже не стоит. Своих целей они могут добиться чередой маленьких шагов, а не гигантскими прыжками. Конечно, избежать ситуаций, когда партнер устанет и потеряет терпение из-за ОКР, невозможно: всем бывает нужна передышка. Это тоже нормально. Чувствовать за это вину не следует – напротив, пациент с ОКР должен приветствовать желание супруга или партнера отдохнуть.
Джек, помешанный на мытье рук, и его жена пережили несколько сложных периодов, до того как он обратился за помощью. Его супруга и дочь устали от постоянных допросов о том, помыли ли они руки. Теперь Джек понимает: «Я как будто постоянно говорил им, что они грязные». Его зараженный ОКР разум продолжал считать, что жена каким-то образом загрязнит приготовленную для всех еду, и сама эта мысль почти сводила Джека с ума. Но он заставил себя перестать спрашивать, помыла ли она руки. «Меня это по-прежнему беспокоило, но я осознал, что, если продолжу в том же духе, произойдет кое-что куда более страшное, – например, жена просто уйдет от меня». Подобные озарения могут стать отличным мотиватором для применения четырех шагов.
В терапии Джек рассказал о том, как его расстраивает, что родные не замечают улучшений и хотят, чтобы его ОКР исчезло мгновенно. Жена признавалась: «Я знаю, что ты делаешь и почему, но это продолжает меня бесить». До того как Джеку поставили диагноз, она сердилась на него и говорила, что у него отвалятся руки, если он продолжит их так намывать, но считала, что это просто странная привычка. Джек смеется: «Как только ставят диагноз, как только у происходящего появляется название, люди осознают, что могут спросить у тебя, что происходит. А до того они ничего не понимают и предпочитают не уточнять. Вы представляете, каково жить с тем, кто постоянно, каждую минуту, пытается тебя изменить? “Ты знаешь, почему ты это делаешь. Что ты делаешь в ванной? Зачем ты опять моешь руки?” Это сводило меня с ума. В какой-то момент жена поняла, что теперь я получаю профессиональную помощь, и немного успокоилась. А однажды заплакала и сказала, что хотела бы мне помочь. Я ответил, что она уже помогает – своей нетерпимостью к моему ОКР и тем, что не поддерживает мои симптомы».
Конечно, члены семьи в своей нетерпимости порой могут переходить границы.
Для жены Джека пределом стала групповая терапия. Она сказала: «Зачем мне идти туда и смотреть на людей, которые делают то же, что и ты?» Он не стал давить. «Мне кажется, ее все это напугало. До того она считала, что у меня есть пара заскоков. И вдруг оказалось, что я психически болен. Ей не хотелось об этом думать».
Карен вспоминает, что порой из-за ОКР она была настолько расстроенной, напряженной и погруженной в депрессию, что становилась жутко раздражительной. «Муж назвал меня стервой, и я страшно разозлилась, потому что мне и так было очень тяжело. Так что я ответила ему, что он в стервах специалист, потому что в его семье их полно». Они стали часто ругаться и практически перестали заниматься сексом. В терапии Карен поняла, что ее муж тоже болен ОКР, – это объясняло, почему все эти годы он терпел ее накопительство.
Поскольку они оказались
