О пользе волшебства - Бруно Беттельхейм
Что нужно предпринять в процессе личностного развития для достижения самореализации? В «Золушке» это, можно сказать, описано по шагам, причем на языке сказки, так что любой может понять, что от него требуется, чтобы стать человеком в полном смысле слова. Вряд ли это утверждение удивит читателя, ведь сказка, как я пытался показать на протяжении этой книги, как нельзя лучше демонстрирует происходящее в нашей психике, ведет речь о наших психологических проблемах и о том, как с ними справиться. Модель жизненного цикла человека, созданная Э. Эриксоном, подразумевает, что в идеальном варианте человеческое существо развивается, проживая на каждом жизненном этапе так называемые психосоциальные кризисы, в том случае если последовательно достигает целей каждого этапа. Эриксон перечисляет следующие кризисы. Первый происходит на стадии формирования базового доверия, олицетворением которого служит опыт отношений Золушки с доброй матерью, а также стойкий результат влияния, которое эти отношения оказали на ее личность. Второй — это этап формирования автономии (иными словами, то, как Золушка принимает на себя особую, собственную роль и исполняет ее наилучшим образом). Третий этап связан с формированием инициативы, которую Золушка проявляет, сажая ветку и ухаживая за ней: она поливает ее слезами, молится, выражает свои чувства и тем самым, можно сказать, побуждает дерево расти. Четвертый, связанный с воспитанием трудолюбия, находит символическое выражение в усердном труде Золушки (в том числе в сортировке чечевицы). Центральной составляющей пятого этапа является идентичность. Героиня убегает с бала, прячется на голубятне и на дереве и наконец настаивает, чтобы принц сначала увидел ее в обличье Золушки. Ему следует принять эту негативную составляющую ее идентичности, прежде чем он примет позитивную составляющую — ту, что связана с ее ролью невесты: подлинная идентичность всегда подразумевает и негативный, и позитивный аспекты. Согласно схеме Эриксона, тот, кто сможет полностью разрешить эти психосоциальные кризисы, обретя перечисленные выше личностные качества, оказывается готов к установлению по-настоящему близких отношений с другим[186].
Разница между тем, что происходит с сестрами, которые соединены неразрывной связью с добрыми родителями и не претерпевают никаких внутренних изменений, и Золушкой, которая испытывает значительные трудности и проходит немалый путь в своем развитии, когда ее добрые родители превращаются в «отчима» и «мачеху», дает возможность понять и ребенку, и взрослому: в интересах ребенка необходимо, чтобы его отец и мать — даже самые лучшие — на время обратились в отвергающих и требовательных «отчима» и «мачеху». Если родители окажутся неравнодушны к нашей сказке, она поможет им понять, что ради развития ребенка, направленного на обретение зрелости, им неизбежно придется на время стать «плохими». Сказка также гласит: когда ребенок обретет идентичность, в его сознании вновь появится образ хороших родителей. Будучи куда более ярким, чем прежде, он навсегда заместит собой образы «плохих» отца и матери.
Таким образом, «Золушка» обеспечивает родителям столь нужное им утешение, поскольку она может объяснить им, почему они представляются ребенку плохими и какую пользу это может принести. Ребенок усваивает из сказки, что ради обретения собственного королевства он должен быть готов какое-то время вести жизнь Золушки. (Имеются в виду не только сопутствующие трудности, но и сложные задачи, с которыми он должен справиться по собственному почину.) В зависимости от того, на каком этапе психологического развития находится ребенок, обретение «Золушкиного королевства» окажется связано либо с безграничным удовлетворением, либо с теми достижениями, которые важны именно для него как личности, и формированием его индивидуальности.
На бессознательном уровне и взрослые, и дети также откликаются на другие уверения сказки: она учит, что, вопреки эдиповым конфликтам (на первый взгляд опустошительным), которые стали причиной унижения героини, разочарования в родителе другого пола и превращения доброй матери в мачеху, Золушку ожидает хорошая жизнь[187] — даже лучшая, чем была у ее родителей. Далее, история уверяет, что кастрационная тревога — лишь порождение беспокойного детского воображения. В благополучном брачном союзе даже то, что лишь грезилось и казалось невозможным, окажется реализовано: он станет обладателем золотой вагины, она на время получит пенис.
«Золушка» ведет ребенка от величайших разочарований (утраты иллюзий, связанных с эдиповым комплексом, кастрационной тревоги, понижения самооценки, вызванного якобы низкой оценкой со стороны других) к развитию самостоятельности и трудолюбия, к обретению так называемой позитивной идентичности. К концу сказки Золушка вполне готова к счастливому браку. Но любит ли она принца? В сказке об этом нигде не упоминается. История завершается в момент обручения, когда принц вручает Золушке золотую туфельку — аналог обручального кольца (в некоторых вариантах сказки речь идет именно о кольце[188]). Но чему еще предстоит научиться Золушке? Какой еще опыт необходим ребенку, чтобы он понял, что означает любить по-настоящему? Ответ на эти вопросы предлагается в последнем цикле сказок, который мы рассмотрим в этой книге, — сказках о женихе из животного царства.
Цикл сказок о женихе-животном
БОРЬБА ЗА ЗРЕЛОСТЬ
В «Белоснежке» принц выносит из пещеры героиню, лежащую без чувств в стеклянном гробу; лишь по случайности она избавляется от куска яблока, застрявшего у нее в горле, и благодаря этому возвращается к жизни. Спящая красавица пробуждается лишь после того, как ее целует возлюбленный. Унижения Золушки заканчиваются, когда туфелька оказывается ей впору. Во всех этих сказках (как и во многих других) избавитель так или иначе выражает любовь к будущей невесте. Однако чувства героинь остаются, так сказать, покрыты мраком неизвестности. Сюжет «Золушки» в сборнике братьев Гримм изложен так, что нам нигде не сообщается, была ли героиня влюблена, хотя мы и можем сделать некоторые выводы из того, что она трижды отправляется на бал, чтобы встретить своего принца. О чувствах Спящей красавицы мы узнаем лишь то, что она приветливо поглядела на мужчину, освободившего ее от злых чар. Равным образом и о Белоснежке говорится, что она ощутила симпатию к человеку, расколдовавшему ее (симпатию — и не более!). Похоже, что все эти истории нарочно избегают утверждений, будто героини испытывают
