В. Королюк - Западные славяне и Киевская Русь в X-XI вв.
В пользу такого решения вопроса говорит тот факт, что эта внешне точная дата брака Казимира в действительности является ошибочной Как удалось доказать еще О Бальцеру, брак Казимира и Марии Добронеги следует датировать не позже, чем 1039 г 81
По-видимому, и речь Ярослава к Казимиру является продуктом вольного творчества позднейшего редактора, на основании знакомства с предыдущими летописными сообщениями о Польше ошибочно назвавшего Казимира сыном Болеслава Храброго. Такая комбинация имен не могла представляться ему неправдоподобной, так как летописи не было известно имя Мешко II
Отбросив эти поздние напластования, получаем следующий текст:
“В си же времена Ярослав даст сестру свою за Казимира И в та лета обидяше Моислав Казимира и ходи Ярослав двожды в лодиях на Мазовшаны И собра Казимир людий его Руси полоненых семьсот, кроме жен и детей, и вда за вено Ярославу, шурину своему Сей же Казимир даст сестру свою за Изяслава, сына Ярослава”.
Сравнение восстановленного таким образом текста с соответствующим местом “Повести временных лет” свидетельствует в пользу того, что сообщение последней представляет собой по существу лишь краткий пересказ текста, реконструируемого на основе рассказа Новгородской 4 летописи “Повесть временных лет” под 1043 г. не сообщает ничего ни Q походах на Мазовию, ни о браке Изяслава и сестры Казимира Не поясняет она и того обстоятельства, что в число 800 возвращаемых пленных не входили женщины и дети
Только в одном месте текст “Повести временных лет” при пересказе первоначального текста сохраняет, по-видимому, его более древнюю редакцию Речь идет об имеющемся в “Повести временных лет” упоминании о том, что возвращаемые на Русь пленники были захвачены еще Болеславом I Слова восстановленного выше текста. “И собра Казимир людий его Руси полоненых семьсот ”, без сомнения, были связаны с вставкой разобранной выше речи Ярослава к Казимиру Опираясь на известие “Повести временных лет” под 1043 г, можно восстановить это место в первоначальном тексте в следующем виде: “И вда Казимир за вено Ярославу, шурину своему, людий 8 сот, кроме жен и детей, яже бе полонил Болеслав, победив Ярослава” Но даже восстановленный таким^ образом текст Новгородской 4 летописи не может, по всей вероятности, считаться первоначальным Как уже указывалось выше, летописный текст помещает заключение брака между сестрой Ярослава и Казимиром то под 1041 г. (Новгородская 4), то под 1043 г (Софийская I), связывая с ним два похода Ярослава на мазов-
317
шан, в то время как в действительности брак этот был заключен в 1039 г.
Ни у кого из исследователей не появлялось сомнения в том, что династический союз между русской и польской княжескими фамилиями и походы русского князя в Ма-зовию — явления, теснейшим образом связанные между собой. В таком случае было бы естественным предположить, что первый поход Ярослава против Маслаоза был предпринят непосредственно после заключения брака между Казимиром и Марией Добронегой, т. е. еще в 1039 г., когда Казимир I больше всего нуждался в вооруженной помощи русского князя.
В таком случае заключение русско-польского союза и предполагаемый поход 1039 г. следовал бы непосредственно за походом на ятвягов 1038 г., о котором упоминают наши летописи и который окончился неудачно для Ярослава. Затем, в следующем 1040 г., Ярослав совершил поход на Литву. А под 1041 г. “Повесть временных лет” и Новгородская 4 летопись рассказывали бы уже о втором походе Ярослава на мазовшан “в лодиях”. Причем между предполагаемым первым (1039 г.) и вторым (1041 г.) походами Ярослава на мазовшан оказалось бы отмеченное в немецких анналах русское посольство в Империю 1040 г. Источник не сообщает, правда, целей посольства 8г, не трудно, однако, предположить, что оно было в какой-то мере связано с ситуацией в Польше, поддержать которую в этот момент считали в своих интересах германские феодалы.
Такая последовательность и напряженность дипломатических и военных действий Ярослава и Казимира вполне отвечала бы тому отчаянному положению, в котором находился Казимир в Польше (Чехия еще не вышла из борьбы) и тем трудностям, с которыми встретился Ярослав в борьбе с мазовецко-прусско-ятвяжской коалицией. Нельзя забывать также, что торопиться союзников заставляло и массовое антифеодальное движение в Польше.
Если согласиться с предположением, что впервые русская помощь была оказана Казимиру I еще в 1039 г., то будет вполне логичным признать восстановленный выше на основе рассказа Новгородской 4 летописи под 1041 г.
текст не первоначальным, а являющимся результатом объединения и обработки сводчиком двух текстов—1039 и 1041 гг. В первом из них говорилось о браке Казимира и Добронеги, о возвращении -пленных русских людей и о первом походе на мазовшан: “В се же лето Ярослав даст сестру свою за Казимира. И вда Казимир за вено Ярославу, шурину своему, людий 8 сот, кроме жен и детей, яже бе полонил Болеслав, победив Ярослава. И в тыи лета обидяше Моислав Казимира, и ходи Ярослав в ло-днях на Мазовшаны”. В другом тексте читалось о новом походе русского князя в Мазовию: “В се же лето иде Ярослав в лодиях на Мазовшаны”. Слово “двожды” в тексте Новгородской 4 и Софийской I летописей появилось, по-видимому, в результате объединения летописных сообщений 1039 и 1041 гг. Что касается сообщения о браке Изяслава и сестры Казимира, TOO нем речь пойдет ниже.
Помимо походов 1039, 1041 и 1047 гг., в промежутке между ними, в 1043 г., Ярослав, по-видимому, совершил еще один поход на Мазовию. В этом убеждают не столь ко показания Софийской I летописи, которая сообщает о походах на мазовшан под 1041 г.83, 1043 г.84 и под 1047 г.85, поскольку ее текст под 1043 г. повторяет соответствующий текст Новгородской 4 летописи под 1041 г., сколько соображения о времени вступления Изяслава в брак с сестрой Казимира. Изяслав родился в 1024 г.8S, следовательно, в 1039 г. он еще не мог вступить в брак с польской княжной. Зато в 1043 г. брак этот был вполне возможен, так как в это время Изяславу было уже 19 лет. Вероятность такой датировки этого брака признает и О. Бальцер 87.
Вступление в брак Изяслава, очевидно, означало укрепление польско-русского союза и, естественно, новый . поход против Маслава. Тезис, что занятая борьбой с Византией Русь была не в состоянии вести борьбу с мазов-шанами88, едва ли выдерживает критику и противоречит существующему представлению о военных ресурсах киевского князя 8Э. Нет оснований и говорить о пассивности Руси на международной арене между 1043 и 1047 гг. В 1043 г. в Империи вновь появилось русское посольство90, предлагавшее императору Генриху III жениться на дочери Ярослава. Посольство, возможно, вело переговоры не только по польским, но и византийским сюжетам91. А под 1044 г. Новгородская 4 летопись вновь сообщает о тоходе на Литв> 92.
В таком случае первоначальный летописный текст под 1043 г. мог звучать приблизительно так: “Иде Ярослав на мазавшаны, и вда Казимир сестру свою 31 Изяслава, сына Ярослава”.
По-видимому, следует также признать, что в первоначальном тексте, объединявшем известия 1039 и 1041 гг., сообщение о браке Изяслава с сестрой Казимира отсутствовало. Оно появилось здесь в результате объединения сведений 1041 и 1043 гг. Иными словами, текст Новгородской 4 летописи под 1041 г., как и аналогичный ему текст Софийской I летописи под 1043 г. являются результатом соединения и обработки целых трех летописных статей, читавшихся первоначально под 1039, 1041 и 1043 гг. В ходе такой редакционной работы упоминание об одном из походов могло легко выпасть, так как число походов сводчик должен был стремиться подогнать под число браков: два брака — два похода.
Объединяя эти показания своего источника, сводчик-летописец руководствовался, очевидно, стремлением дать в рамках погодного изложения более яркую и связную картину русско-польских отношений конца 30-х— начала 40-х годов XI в., несколько драматизировать сухой рассказ. Работа эта не была им завершена, так как окончание борьбы с мазовшанами оказалось вне этого текста, о нем говорится в особой записи лод 1047 г.
Что касается текста “Повести временных лет” под 1043 г., то он представляет собой извлечение из разобранного выше летописного рассказа. Из всего пространного текста оставлено только упоминание о браке Казимира и Марии Добронеги. Полностью выпало известие о браке Изяслава и Гертруды. Таким образом, исчезло как раз то сообщение, которое давало сводчикам основание группировать известия о русско-польском союзе и походах на мазовшан вокруг 1043 г.
Как показал уже А. А. Шахматов, известия о походах Ярослава на Литву и ятвягов восходят к новгородскому летописанию XI в. Интерес к борьбе с ятвягами и Литвой у новгородских летописцев, вероятно, объясняется тем, что в этих событиях принимали непосредственное участие вооруженные силы Новгорода93. К новгородскому летописанию XI в. следует, возможно, возводить и разобранное выше летописное сообщение о русско-польском сотрудничестве.
