Джон Мэн - Чингисхан

Где бы ни застигла Чингиса немощь, это что-то очень серьезное, и все окружающие знают это. Невозможно

268

269

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

скрыть, что хан чем-то болен, но насколько серьезно, не должно породить слухи. Поэтому в первый день последней недели жизни Чингиса стремительно, в закрытой повозке, отправляют в укромную долину в горах Люпань, где можно гарантировать сохранение тайны и где под рукой войска, го­ товые выполнить его приказ и, при необходимости, вско­ чить на коней и двинуться на Си Ся и Цзинь. Здесь также есть возможность организовать его лечение целебными лесны­ми растениями.

Ничего не помогает. К нему подкрадывается смерть.

Но несколько дней, как написано в одном китайском ис­ точнике, «Юань ши» («История династии Юань»), Чингис все еще остается стратегом и думает о будущем. Его указания ясны. В одной из версий этого события, принадлежащей арабскому историку Рашиду ад-Дину, писавшему двумя по­ колениями спустя, Чингис говорит: «Никто не должен знать о моей смерти. Не плачьте и не оплакивайте меня, чтобы вра­ гам не стало известно об этом. Но когда правитель тангутов и население в назначенный день и час выйдут из города, уничтожьте всех до единого».

А потом, как передают китайские источники, Чингис из­ лагает свою стратегию, согласно которой разгром Цзинь должен стать первым шагом к завоеванию всего Китая. И в этот момент у него мутнеет взгляд, смерть приближается. Его окружение понимает, какая катастрофа может произой­ ти. Император Си Ся вышел из Иньчуаня, и может получить­ ся, что перед ним не будет победителя, чтобы вручить ему ка­ питуляцию. Если до него дойдет эта новость, он тут же по­ вернет назад и начнет думать, как спастись самому и как сохранить государство. Самый лучший выход для него будет немедленно обратиться к Цзинь, объединить с ним силы против общего врага, ликвидировать достигнутое Чингисом и нанести смертельный удар по великой Чингисовой стра­тегии будущих захватов.

Есть только один курс возможных действий. Все должно идти как запланировано. Ни намека на случившееся не долж-

но просочиться вовне. Важно, чтобы император Си Ся прие­хал, капитулировал и затем первым из своего предательско­ го народа расстался с жизнью.

Но все это нужно осуществить с умом. Это народ религи­озный. Какова бы ни была политическая роль Сяня, он окру­ жен аурой великих религиозных традиций - традиций, ко­ торые уважаются Чингисом и его приближенными. В «Тай­ ной истории» Сяня называют его религиозным титулом, Илуху Бурхан, Святейший, выражая таким образом почте­ ние к нему как мирскому и духовному вождю. Было бы не со­ всем хорошо расправиться с живым Буддой. С той же про­ блемой сталкивались средневековые короли в Европе, когда убивали архиепископов. Это дело необходимо обставить благими намерениями и убедительными оправданиями. Генрих Второй заламывал руки, стеная, что убийство Бекетта было ужасным недоразумением. Чингис тоже умел жонгли­ровать словами. Для того чтобы превратить Сяня из близко­ го к Богу священнослужителя в земную политическую фигу­ ру, Чингис объявил, что Святейший отныне будет называть­ ся буддийским титулом Сидургу (Верный). На первый взгляд это звучало очень лестно, достойной признательностью за смирение. На самом же деле это был завуалированный смертный приговор. Верный вассал? Правитель, который последние шесть месяцев поднимал свой народ к сопротив­ лению? Такая верность заслуживает только одной награ­ды — смерти.

Где должен был разыгрываться этот эндшпиль? Не около Иньчуаня, так как Чингис находился далеко на юге. Конечно же, не на секретной базе, запрятанной в горах Люпань. Но есть, есть подходящее место на открытой местности и непо­ далеку, его уже довольно давно выбрали, как мне кажется, для совершенно других целей.

Между Гуянем и Люпаньскими горами дорога вьется по не­ высоким террасированным склонам и минует довольно длинный ряд глинобитных домов, которые и составляют

270

271

ДЖОН МЭН

ЧИНГИСХАН

Кайчен, деревню, жители которой живут, производя пшени­ цу, ячмень, лен и овощи. На соседних склонах мимо похо­ жих на огромные буханки черного хлеба стогов сена тарах­ тит двухколесный трактор. Здесь не всегда была такая тихая заводь, и уже скоро ее не будет. Вон там, за горой, строится гидроэлектростанция, которая будет снабжать энергией и питьевой водой всю область. Но не одна электростанция должна вернуть Кайчену былую славу и известность.

Дорожный указатель оповещает, что за поворотом «Древ­ ние развалины Кайчена». Смотрим и не видим ничего, кроме пшеничных полей на террасах и посадок помидоров и рабо­ тающей с тяпкой женщины хуэй в белом платке. А дальше волнистой зеленой линией закрывают горизонт горы Лю- пань. Не слышно ничего, кроме пения жаворонков, пыхте­ ния трактора и позвякивания тяпки о землю.

Мистер Янь объяснил мне, что я вижу перед собой. Слабо различимые формы под морем пшеницы когда-то были сте­ нами, составлявшими квадрат периметра 3—4 километра. В XIII веке Хубилай, внук Чингиса, хан, своими победами осуществивший мечту Чингиса, построил здесь провинци­ альную штаб-квартиру, которая должна была соперничать с Гуянем, расположенным в двадцати километрах от этого места. Она была расширена и укреплена одним из тринадца­ ти сыновей Хубилая, Мангалой, князем Ан-си (провинция Шанси), и сын Мангалы в 1297 году квартировался здесь с де­ сятитысячным войском. Никакими сведениями о том, как выглядел в те времена этот город, мы не располагаем, пото­ му что в 1306 году его стерло с лица земли землетрясение. Погибло пять тысяч человек, остальные разбежались, глино­битные здания рассыпались, и Кайчен стерло не только с ли­ ца земли, но и из человеческой памяти.

Сейчас китайские археологи готовятся предпринять са­ мые крупные в провинции Нинся раскопки. Правительство выделило на проект 100 000 миллионов юаней (12,5 мил­ лиона долларов). Я поинтересовался, будут ли они просить международной помощи, и представил себе, как это место

272

наводнится японскими, американскими и европейскими учеными. Но в Китае достаточно своих специалистов. «Это китайские предки», - бросил мистер Янь таким тоном, слов­ но монголы тут были ни при чем. Китайцы сами в грядущие десять лет разберутся с происхождением города, изучат со­ кровища, которые скрывает земля.

А такие сокровища там есть. Женщина хуэй перестала ма­хать своей тяпкой и ответила на мой вопрос. Нет, сама она не находила ничего, «но два года назад один старик нашел вазу».

-Где?

— А вот здесь, на этом поле помидоров.

Ваза не была единственной находкой. Другие крестьяне также находили множество осколков глазированной чере­ пицы желтого цвета — императорского цвета. У мистера Яня в его музее в Гуяне есть такие, и, несомненно, еще больше можно найти в крепости Хубилая.

Теперь вернемся к сути дела. Зачем Хубилаю нужно было строить свой штаб в Кайчене, когда Гуянь всего в каких-то 20 километрах, там есть стены, постоялые дворы? Возможно, потому, что Кайчен в первую очередь был святым местом и выбрал его весной 1227 года сам Чингис. Для этого у Чингиса были веские причины: Кайчен находился на достаточном расстоянии от неспокойных жителей Гуяня, до спрятанных в горах Люпань войскам день пути, и расположен он был на от­ крытой равнине, где может собраться огромная армия, здесь не будут мешать горожане, здания, узкие улочки. Здесь, позво­ лю себе предположить, Чингис велел построить временный дворец, где монголы могли принять посольство Цзинь, кото­ рое направлялось к нему в поисках мира. А потом, по удачно­ му совпадению, эта новая штаб-квартира с ее дворцами-юр­тами и военным гарнизоном пригодилась во второй раз, для встречи с императором Си Ся, когда тот приехал вручить окончательную капитуляцию и встретить свою судьбу.

Весь этот маскарад должен был бы быть тщательно разы­ гран. Источники соглашаются на том, что очень быстро, од­ на за другой, произошло пять вещей:

273

ДЖОН МЭН

Ч И Н Г И С X Л Н

• император Си Ся прибыл;

• он явился на аудиенцию с Чингисом;

• ему пожаловали новый титул;

• Чингис приказал убить его;

• сам Чингис умер.

Однако, по источникам, не получается определить с доста­ точной четкостью, в каком именно порядке эти вещи проис­ ходили, так что последующее повествование представляет со­бой всего лишь самый вероятный из возможных сценариев.

Сянь, император Си Ся, приезжает к юрте-дворцу в Кайче- не, и ему предложены необычные условия аудиенции — в юрту он не войдет и должен будет находиться «за дверями». И во время аудиенции, пишет «Тайная история», Чингису «стало плохо». Это очень странно, согласитесь, ведь вряд ли хан, создатель империи, которая к тому моменту уже превос­ ходит Римскую, пожелает обойтись с повергнутым врагом подобным образом, хотя бы потому, что это может вызвать у императора и его свиты подозрение. Можно сделать только один внятный вывод. Ни у Чингиса, ни у его окружения не бы­ ло иного выхода, потому что Чингис просто был не в состоя­ нии провести аудиенцию. Конечно, тангутскому императору все равно не жить, но важно было, чтобы он выказал покор­ ность и преподнес дары, завершив таким образом ритуал официальной капитуляции, который означал передачу его царства Чингису. И еще важно, чтобы у тех, кто останется в живых, и у рядовых монголов запечатлелось в сознании, что Чингис по-прежнему держит в руках все бразды правления.