Игорь Молотов - Черная дюжина. Общество смелых
Сегодня же, когда траур скорбью отдается в сердцах верных сыновей России, есть только беда, победивших сторон нет. Более того, будущее может стать тревожным, если наш голос вновь не будет услышан. Мы уверены в существовании теневой темной силы, которая рада тому, что русские люди вновь столкнулись лбами, что в России вновь льется кровь.
Американский комментатор, ведший прямую трансляцию о штурме Белого дома, допускает пошлые шутки и требует крепкого кофе на крышу дома, где он сидит. А в это время гибнут русские люди. Страна оплакивает потери, а центральное телевидение передает полупорнографический спектакль-балет. А ведь тысячи людей в это время с надеждой смотрели на телеэкран, пытаясь узнать хоть что-то о судьбах своих близких. В стране объявлен траур, а на центральных улицах Москвы висят транспаранты, призывающие посетить очередное супершоу.
Еще раз, проводя параллели с Рейхстагом и московским мятежом, мы предупреждаем: страна на грани новой трагедии, в которой залогом может стать теперь уже президентская власть. Этого допустить нельзя. Здоровый национализм — вот путь созидания России.
Когда на апрельском референдуме «Память» однозначно призвала поддержать президентскую власть, многие еще не поняли всего вреда, которой может принести державе безвластие. Большое количество политиканствующих партий не знали, как себя вести, и в ночь с третьего на четвертое октября. Испугавшись за собственную судьбу, мало кто думал об интересах России. «Память» всегда стоит на позициях твердо. Нашим девизом служат слова великого мужа российской державы Петра Аркадьевича Столыпина: «Им нужны великие потрясения, а нам нужна великая Россия».
Приблизительно уже в 6 часов 3 октября в интервью газете «Собеседник» фронт «Память» твердо заявил о своей поддержке сильной президентской власти. В 3 часа того же дня на экстренном заседании центрального совета и штаба «Память» было принято заявление, подписанное от имени фронта его председателем Дмитрием Васильевым, где в категорической форме осуждены действия мятежников и востребованы решительные меры со стороны президента для стабилизации обстановки в стране.
Однако попытка обнародовать это заявление по телевидению оказалась тщетной. Охрана резервной студии российского телевидения, ссылаясь на тяжелую обстановку, отобрала у нашего представителя журналистское удостоверение и визитную карточку с телефоном редакции газеты «Память». Председателю «Памяти» было обещано, что по указанному номеру редактор «Вестей» свяжется с фронтом. Обещание выполнено не было. Неужели трусливый бред в прямом эфире видовцев и Л. Ярмольника был важнее в тот момент, чем политическое заявление «Памяти». Мы уверены, что, если бы наша точка зрения была обнародована по телевидению, для многих она стала бы ориентиром, и хоть кто-нибудь избежал трагической участи в этой провокации. Но нет, похоже, что допуск на демократический телеэкран открыт лишь для избранных. Видимо, на мнение «Памяти» наложено табу. Хорошо еще, что радиопрограммы «Молодежный канал», «Радио-Рокс», Би-би-си, «Свобода» в эту ночь предоставили слово Дмитрию Дмитриевичу Васильеву и мы смогли распространить свою позицию пусть на меньший, но достаточный контингент людей.
Сегодня же «Память» терпит моральные и материальные убытки. Неизвестно, с чьей подачи вся пресса в один голос горлопанит о закрытии организации. Это противоречит указу президента. Кто же осмелился решать за него? Мы требуем срочного предоставления эфира председателю фронта «Память» Дмитрию Васильеву. Нас оскорбляют, на нас клевещут, лишают возможности провозгласить правду. Это делали коммунисты, сегодня это делают победившие их».
Председатель НПФ «Память» Николай Скородумов вспоминает, что Дмитрий Васильев выступал против вооруженных конфликтов, которые, по его мнению, могли привести к повторению событий начала XX века. Отчасти прогнозы Васильева сбывались: во время событий октября 1993 года погибло свыше тысячи человек.
«Первый выстрел, а это уже не вызывает сомнений, был произведен по Белому дому от американского посольства. Мой хороший знакомый в то время (он жил рядом с Белым домом) рассказывал, что было оцепление, и он попасть домой не мог, обстреливали бульвар, окна на 1-м этаже были выбиты. Готовилась крупная провокация. Нам (в НПФ «Память») позвонили и сказали, что готовится ликвидация воеводы сторонниками Верховного Совета. События развивались нешуточные и благодаря тому, что Васильев твердо решил не участвовать в заварухе, наше движение выжило. Такую личность Господь дает нечасто», — считает Скородумов.
Неучастие в событиях 1993 года, равно как и поддержка Бориса Ельцина в противостоянии с народными депутатами СССР, считается одной из главных политических ошибок «Памяти». Получилось так, что надо пойти против большей массы национализма, чтобы подняться, ведь многие делали ставку на Верховный Совет. Почему же тогда Дмитрий Васильев, тонко чувствующий политическую ситуацию, делает такой непопулярный шаг? Воевода отходит, а его правой руке — уже к тому времени лидеру «Русского национального единства» Александру Баркашову — предстоит сыграть ключевую роль в событиях черного октября.
В 1985 году Баркашов вступил в Национально-патриотический фронт «Память» и стал одним из ближайших соратников Дмитрия Васильева. В 1986-м был избран в центральный совет «Памяти», а в 1989-м стал заместителем председателя. Кроме того, Баркашов возглавлял в «Памяти» контрразведку (около тысячи человек) и входил в редколлегию газеты. В октябре 1990 года с группой соратников по НПФ «Память» Баркашов основал движение «Русское национальное единство», руководителем которого является и в настоящее время.
По словам официальной версии, озвученной Баркашовым, причиной ухода из НПФ «Память» послужило то, что она стала «постоянно действующим костюмированным вечером воспоминаний». Но это является лишь внешней стороной ухода. На самом деле Александр Петрович провел серию переговоров с Дмитрием Васильевым, по итогу которых было решено не реформировать «Память», но создать параллельную организацию довольно агрессивного по политическим меркам толка. О результатах этой договоренности знали только Васильев и Баркашов. Естественно, это породило некие домыслы.
Баркашов говорит: «Васильев — это первый человек, который поднял знамя борьбы за русские национальные интересы, но время менялось, был нужен силовой блок, который Дим Димыч позволить себе не мог. Потому мы решили разделиться. Васильев тогда сказал: «С Богом!» Теперь, по прошествии лет, РНЕ снова с «Памятью». История свершила свой оборот».
Итак, возвращаясь к событиям 1993 года, которые стали ключевой точкой в истории новой России, необходимо понимать, что авангардом вооруженного противостояния стала черная дюжина — гвардия Баркашова, для которой, в свою очередь, октябрь стал взлетной площадкой. Десятилетие «Русское национальное единство» будет самой могущественной организацией России, будоража умы по обе стороны океана. Вне событий октября невозможно дать правильную оценку дальнейшему пути русского национально-патриотического движения, поскольку именно на подступах к Белому дому ковалось переходное, смутное время междуцарствия.
Об истории тех событий написано немало научных, публицистических и прочих трудов, поэтому мы сразу обратимся к воспоминаниям чернорубашечников — непосредственных участников вооруженного противостояния. Достоверность воспоминаний теперь нелегко проверить, но пусть это останется на совести рассказчиков. Сразу оговариваюсь, что Александр Баркашов имеет отдельную версию от нижеизложенной, которая широко была освещена ранее в публикациях и телесюжетах. В связи с этим считаю, что повторяться не имеет никакого смысла. Итак.
РНЕ в Белом доме
В сборнике «РНЕ в Белом доме: Воспоминания бойцов РНЕ — участников обороны 21 сентября — 4 октября 1993 года» командир отряда РНЕ Сергей Рогожин вспоминает, что из всех партий и организаций, пришедших в октябре 1993 года к Белому дому, наиболее подготовленным к столкновению 3–4 октября, по общему мнению, оказалось «Русское национальное единство». Случайностью это не было…
В начале 1992 года в штаб РНЕ на служебной машине с мигалкой подкатил с иголочки одетый молодой человек и, войдя в помещение, скромно поздоровался: «Хайль Гитлер!» Это был Алексей Веденкин, отчаянно смелый авантюрист, выполнявший деликатнейшие поручения руководства Верховного Совета РФ в стране и по всему миру, к тому же имевший устоявшиеся связи с крайне правыми партиями Европы (в том числе и с руководством «Общества ветеранов войск СС»).
С момента этого визита судьба РНЕ круто изменилась. Веденкин быстро объяснил Александру Баркашову расклад сил в России, бесперспективность протирания штанов во всех беззубых «соборах» и вскоре познакомил его с генерал-полковником В. Ачаловым, бывшим командующим ВДВ и будущим министром обороны РФ. Генерал Ачалов, как человек военный и национально настроенный, откровенно презирал верхушку ВС с ее аульной психологией и «чемоданами компромата», справедливо считая, что в борьбе с Кремлем ставка должна быть сделана на выступление армии под знаменами парламента. РНЕ во время выступления армии отводилась роль военизированной народной дружины с полицейскими функциями. В награду при дележе будущих портфелей РНЕ должно было получить всю структуру ДОСААФ. Понятно, что условия договора не печатались и были известны крайне узкому кругу лиц.
