История Финляндии. Время Екатерины II и Павла I - Михаил Михайлович Бородкин
Лица, окружавшие неспособного военачальника, гр. Мусин-Пушкина, также не могли считаться особенно хорошими командирами. «Пронырливый» Иван Михельсон признавался наиболее пригодным для командования кавалерией; впрочем, он старательно вел свое дело и довольно счастливо пользовался обстоятельствами. Датчанин Нумсен оказался человеком талантливым, но плутоватым; он не знал ни одного русского слова, а чрезмерная тучность мешала его деятельности... «Из генералов сухопутных здесь очень мало путных, — читаем в письме графа Безбородко. — Фон-Сухтелен — голландец, в инженерной науке человек искусный, да Рекк... Прочие все, начиная с бывшего Бахуса-Волкова, вам знакомы. С подобными не далеко зайдешь». В генералах ощущался такой недостаток, что Екатерина готова была взять «с Москвы хотя из отставных или неслужащих».
Такова общая характеристика высшего командного состава нашей армии, отправленного в Финляндию.
23 июня 1788 г. последовало назначение гр. Мусин-Пушкина главнокомандующим нашими войсками. «С полуумными и глупыми трудно иметь дело», — сказала о нем Императрица, и тем не менее он два года оставался во главе финляндской армии. Рано она убедилась, что он «вял, непредприимчив и воистину командовать не умеет», но заместителя не имелось.
Граф В. И. Мусин-Пушкин, вступив в отправление своих обязанностей, дал (в июле 1788 г.) следующие сведения. Гарнизоны в крепостях «превеликий имеют в людях недостаток». Вся первоначальная охрана столицы не превышала 8 тыс. чел., раскинутых от Сердоболя до Абборфорса. Что же касалось наших пограничных крепостей, то они находились почти в полуразрушенном состоянии. Их гарнизоны состояли из увечных инвалидов. Только Кексгольмская крепость была приведена в оборонительное состояние. Самонужнейшая Выборгская крепость исправлялась. Фридрихсгамскую крепость обнесли новым палисадом, но порядочной осады долго выдержать не могла, её исправление требовало «великого числа людей», которых «ни за какие деньги сыскать не можно». «Давыдовская крепость не иное что есть, как ретраншамент». Вильманстрандская весьма худа. Она также, как и прочие, находилась «в брошенном состоянии».
Граф Я. А. Брюс (1732-1791)
«Для всех общий пункт ретирады назначен Выборг», где имелось несколько более 5 тыс. войска. Из письма В. Кн. Павла Петровича к супруге (от 3 июля 1788 г.) мы узнаем, что эти войска находились в хорошем состоянии.
В Выборгском наместничестве начальствовавшим состоял генерал-аншеф гр. Яков Александрович Брюс, а правителем — генерал-поручик Карл Христианович фон-Гюнцель. Выборгским обер-комендантом был барон Карл Иванович Дельвиг в чине генерал-поручика.
Гр. Я. А. Брюс (1732-1791) возвысился главным образом благодаря своей жене (И. А. Брюс), занявшей исключительное положение наперсницы Екатерины II, пока не была изобличена Императрицей в связи с фаворитом И. И. Корсаковым. Я. А. Брюс — грубый, суровый, недалекий, точный исполнитель велений Императрицы. Скончался в 1791.
Кронштадт также укреплялся. Еще в 1785 г., по приказанию Императрицы, в нем заложено было адмиралтейство и гавани приводились в порядок, под наблюдением адмирала C. К. Грейга. В 1787 г. в нем возведено было несколько полевых укреплений и строились плавучие батареи, для укомплектования которых прислано было 150 обученных артиллеристов. В Петербурге формировались артиллерийские батальоны. Для них брались также и мастеровые. Комендант просил и людей, и офицеров. Канцелярия Главной Артиллерии и Фортификации написала во все крепости Финляндского департамента, что «в её распоряжении людей больше нет в артиллерийском корпусе, а чтобы для пальбы коменданты помогли людьми из гарнизонных полков и обывателей».
Во время войны артиллерийской частью обороны заведовал артиллерии генерал-поручик Петр Иванович Меллисино, состоявший в то же время главным директором артиллерийского корпуса. Как он сам, так и офицеры корпуса в 1788-1789 гг. оказали существенную услугу родине. Прежде всего, в течение двух лет, они выпу стили 90 молодых офицеров и отправили в армию три артиллерийских батальона. При кадетском корпусе обучили 1.300 морских и 200 гвардейских артиллеристов. В 1790 г. офицеры корпуса строили укрепления в Сюстербеке (Сестрорецке). Державин, посетив этот корпус (в 1792 г.), не без основания писал: «Поистине, я почти не видал никогда столь приятного позорища (зрелища) для сердца и ума, и особенно любя отечество. Вы (генер. Меллисино) ему приуготовляйте достойнейших сынов для споспешествования к его благоденствию и для его защиты. Я, кажется, видел и Спарту, и Афины».
Военный Совет Императрицы, учрежденный в 1768 г., состоял (в 1788 г.) из военных генералов: гр. Якова Алекс. Брюса, Николая Иван. Салтыкова, Валентина Платой. Мусин-Пушкина, вице-президента адмиралтейств-коллегии гр. Ивана Григорьевича Чернышева и из следующих гражданских чинов: д. т. с. гр. Андрея Петровича Шувалова, кн. Алексея Алексеевича Вяземского, гр. Ал. Ром. Воронцова, вице-канцлера Ив. Андр. Остермана, т. с. Степ. Фед. Стрекалова и т. с. Петра Вас. Завадовского. Таким образом, в военном совете менее всего было военных специалистов. Совет действовал робко и тормозил решительные мероприятия. Императрица была права, сказав: «они все останавливают», но тем не менее не брали на себя ответственности за военные действия.
На общем плане кампании Екатерина надписала: «Мне лучше нравится дефензива, нежели офензива; сия последняя требует много точности и подробностей, от водяного пути зависящих; да сверх того вход в Финляндию финнам будет в тягость, а теперь они нас менажируют».
12 июля 1788 г. И. И. Салтыков подал Государыне ведомость о войсках, сосредоточенных в Финляндии. Их оказалось: 15.131 чел. пехоты, да кавалерии 3.168 чел., итого 18.299.
Внутренняя сила армии неизбежно предопределяет её успехи или неудачи. «Всем, конечно, известно, писал Андр. Ив. Вяземский в 1774 г., что слава и безопасность государства состоит в солдатах, и что та земля, которая имеет по своим силам многочисленную и в лучшем порядке содержимую армию, та и безопаснее».
При Екатерине II, как писал профессор Д. Ф. Масловский, установлен прочный фундамент нравственных традиций русского войска. В области дисциплины Румянцев требовал приведения нижних чинов «в приличное военным людям состояние». Потемкин находил, что «солдат есть название честное» и потому старался поднять его нравственное достоинство. Знаменитый Суворов внушал
