Последний бой чешского льва. Политический кризис в Чехии в первой четверти XVII и начало Тридцатилетней войны - Александр Станиславович Левченков
Таким образом, 1617 г. принес чешской оппозиции самое крупное поражение в борьбе за сохранение и укрепление политических прав и религиозных свобод протестантских сословий. С одной стороны, условия для возведения «театинца» на чешский трон были созданы предшествующей этому событию внутренней политикой Матиаса, направленной на ревизию отношений между сословной общиной и монархией, характерных для правления Габсбургов до издания Маестата Рудольфа II и выражавшейся, в первую очередь, в ослаблении значения сословно-представительных органов и в практически полном контроле короля над постоянно работающими земскими учреждениями. С другой стороны, важную роль сыграло отсутствие единства среди самих сословий, значительная часть которых была аполитична и в условиях внутренней стабильности и приемлемого налогового бремени удовлетворялась подтверждением уже полученных привилегий. По этой же причине требования радикального крыла оппозиции, окончательно сформировавшегося в 1611 г. и сремящегося к дальнейшему повышению роли верхушки сословий в управлении страной, не получили широкой поддержки.
Принятие чешскими сословиями Фердинанда Штирийского обострило противоречия между чешскими протестантами, преимущественно, поборниками широких сословных свобод из числа членов Общины, неоутраквистов и лютеран, и габсбургско-католической партией, где все большую роль играли сторонники сильной монархии и Контрреформации. Приход к власти авторитарного католика-радикала означал конец надеждам протестантской оппозиции на равноправное участие в управлении страной традиционным способом, то есть, через органы сословного представительства. В таких условиях единственной возможностью изменить четко выраженную тенденцию к расширению прерогатив королевской власти был выход за рамки политического диалога с королем и оказание на него силового давления. Но для этого нужен был весомый повод, который бы дискредитировал внутреннюю политику Габсбургов в глазах чешских протестантов и сплотил значительную часть сословной общины вокруг вождей оппозиции.
Глава II. Восстание чешских сословий в 1618–1620 гг. и начало Тридцатилетней войны
Пражская дефенестрация. Начало восстания
В 1618 г. Чешское королевство вступило, неся тяжелый груз неразрешенных проблем, скопившихся за предшествовавшее столетие. Уступки, на которые в 1615–1617 гг. пошла большая часть сословной общины, не заинтересованная в эскалации напряжения в отношениях с королевской властью, не привели к компромиссу в вопросе о сосуществовании привилегированных слоев чешского общества и австрийских Габсбургов. Венский двор проводил однозначную политику, игнорирующую права, полученные оппозицией от Рудольфа II в 1609 г., и обещания, данные Матиасом в 1611 г.
Поводом для ответных шагов протестантской оппозиции послужили столкновения на межконфессиональной почве, затрагивающие наиболее широкие слои населения. 5 марта 1618 г. дефензоры созвали в Праге съезд протестантских сословий, чтобы обсудить продолжающийся конфликт между католическим клиром и протестантами-прихожанами в Броумове и Гробе. В королевской канцелярии делегацию протестантов принять отказались. Тогда дефензорами и другими представителями сословий, прибывшими на съезд, было составлено обращение к императору с просьбой положить конец притеснениям некатоликов и гарантировать соблюдение положений Маестата. Кроме того, было принято решение созвать 22 мая еще один съезд, на котором планировалось рассмотреть ответные действия короля или обсудить дальнейшую тактику в случае, если ответа от Матиаса не последует.
Император счел действия протестантов нарушающими его прерогативы. Высшие земские чины и наместники Богемии в конце марта получили от него письмо, в котором Матиас поручал не допустить проведения данного мероприятия. По мнению короля, дефензоры вышли за рамки Маестата, не позволяющего сословиям собираться без королевского разрешения. Император заявлял, что лично займется улаживанием конфликта в Броумове и Гробе. Когда дефензоров проинформировали об этом, они были настолько возмущены содержанием письма, что прозвали его «жестоким посланием» (Těžké psaní)[220]. Поскольку комиссия дефензоров не отменила свое решение о созыве съезда, 7 апреля император официально запретил собрание. Кроме того, Матиас поручал наместникам допросить дефензоров в связи с противоречащими его решениям действиями последних[221]. Один из наиболее активных членов оппозиции Индржих Матиаш Турн по приказу императора вызывался в Вену, где его также собирались допросить[222]. Решительность распоряжений Матиаса наводила представителей радикального крыла оппозиции на мысль о возможных наказаниях и переполнила чашу терпения вождей протестантских сословий.
С начала мая в Вену приходили все более тревожные сведения. В частности, наместники писали Матиасу, что несколько дефензоров – Мартин Фрувейн, Кохан, Сикст и Штефек, возмущенные письмом императора, запрещающим съезд и вызывающим их на допрос, явились в канцелярию и стали требовать объяснений[223]. Согласно сообщению наместников, свое недовольство давлением, оказываемым на комиссию дефензоров, открыто выражали также граф Турн, паны Вацлав Будовец из Будова и Вацлав Вилем из Рупова. Слухи о накаленной до предела обстановке в Праге достигли и Моравии, на них в переписке с немецкими князьями не раз обращал внимание Карл Старший из Жеротина[224]. Однако императорский двор не прореагировал на возможную угрозу. Ни Матиас, ни кто бы то ни было из его окружения, не предпринимали ничего, что могло бы помешать протестантской оппозиции поднять мятеж. Ни в Вене, ни в Праге сторонники Габсбургов не делали военных приготовлений. Такую беспечность можно объяснить только самонадеянностью представителей правящей династии и ее сторонников в Чехии, убежденных в слабости оппозиционных настроений.
22 мая съехавшиеся на съезд представители протестантских сословий собрались для обсуждения сложившейся ситуации. Тон заседанию сразу же задал Мартин Фрувейн из Подоли, выступивший перед собравшимися с зажигательной речью[225]. В ней он рассказал о грубых нарушениях Маестата, в частности, о повторном закрытии протестантских церквей в Броумове и Гробе. После этого Фрувейн обвинил наместников императора в Праге в создании препятствий работе комиссии и даже в угрозах дефензорам в ответ на их жалобы. Вспыхнувшее негодование собравшихся еще больше было подогрето сообщениями о том, что в Пражском Граде усилена охрана, солдатам дан строгий приказ не пускать вождей оппозиции, а Турна, в случае его прихода, даже арестовать[226]. Кроме того, распространились слухи, что по приказу наместников в Пражский Град прибыли палачи[227]. Из этого протестанты вполне могли сделать вывод, что королевская канцелярия в целях поддержания порядка готова пойти на крайние меры, вплоть до казни зачинщиков выступлений. Некоторые слухи вовсе не соответствовали истине и, скорее всего, намеренно распускались лидерами оппозиции. Во всяком случае, точно установлено, что никаких палачей наместники не вызывали[228]. Другие сообщения, распространявшиеся в тот день, вероятно, были сильно преувеличены с целью нагнетания напряженности. В частности, усиление охраны замка должно было быть вполне естественной мерой обеспечения безопасности в городе, заполненном приезжими вооруженными людьми. Но в соответствующей обстановке эта мера
