Дети гарнизона - Седов Сергей Юрьевич
— Чего там гудишь? — вызывающе отозвался Бесараб.
«Боже мой, это же папа!» Похудел, постарел, но браво выпячивал грудь. Хелена интуитивно
рванулась… Остановилась, понимая, что не должна раскрывать себя. Слишком много узелков
завязалось в этой жизни. И Бессараб, не привыкший развязывать, мог походя их разрубить. Ее
взял за руку Тарик:
— Хелена, что происходит?
Бессараб хотел казаться великодушным повелителем-падишахом.
— Давай, турок, обменяю их на карту пиратскую? Заверну, упакую, с собой заберешь! Ха-ха!
Шутка!
Тарик взглянул серьезно:
— Отпустите. Амфибия — интересный сюжет.
— А, насрать! Развяжите дураков, — распорядился Бесараб. — Потом, на раскопках
отработают. Давай, дед, включайся. А то я уже устал твои сказки пересказывать.
— О, — оживился Рачибо, подсев на любимого конька. — Бачитэ, цэ лестница счастья.
Прорубили пираты за ночь по приказу своего предводителя, для тайных встреч с болгарской
принцессой. Есть такая баечка.
Тарик был верен себе: попросил Хелен спросить старожила, не слышал ли о Таракташ-
паше?
Рачибо с готовностью рассказывал, не дожидаясь конца перевода:
— В моей бригаде работал Федька Тарахташкин. Запойный был, чистый пират! Плохо
кончил. Есть у меня про него такая баечка.
— Меня Референт давно просит, — вдруг обратился к Тарику Бесараб, — чтобы я дал добро
быть соавтором легенд и мифов. Книжку издать, под моей редакцией. Захочу — будут мифы и
легенды здешнего края, а не захочу — так еще сто лет никто ничего не узнает. Еще не решил.
Сверху утеса спустили краном железную люльку, Бессараб зашел в нее и пригласил с собой
Дениза:
— Не бзди, басурман! По ступеням крутым скакать — не барское это дело! А мы дорогой
про то, про се побазарим! Может, карту у тебя сторгую пиратскую дорогой,— игриво вставил
Бессараб свой навязчивый интерес. — Шучу, понял, дурилки...
Тарик обреченно подчинился радушию Хозяина.
— Майна! — куда-то вверх обрыва скомандовал тот, и люльку понесло над головами
оставшихся внизу.
— Ну и слава Богу, пронесло на этот раз, — перекрестился Рачибо, и первый по отвесным
железным ступенькам полез вверх. Махнул рукой телевизионщикам: — Эй, веселее!
Лена обернулась — надеялась увидеть отца. Но его среди полезших по ступеням не было.
«Ничего, — подумала, преодолевая ступени, — найду сегодня обязательно!»
Ступенек было около сорока, но казалось, что их несколько сот — крутые, полуметровые.
Сверху любовались пейзажем бирюзового моря с одинокими кораблями на самом горизонте.
— Самая западная точка, дальше моей земли нет! — пафосно произнес поджидавший
наверху Бессараб.
Поднялись наверх Самсон и начавший беспокоиться Одис. Спросил шепотом Хелену:
— Что это за маневры устраивали в море? Носились как сумасшедшие.
Она грустно улыбнулась, кивнула в сторону Бессараба:
— Устроил смертельный аттракцион!
Одиссей тихо зашептал:
— Это очень опасный человек, бандит, ставший депутатом. Будь предельно осторожна! —
Нежно взял под руку. — Я волновался за тебя. Зачем только отпустил сегодня? — и притворно
погрустнел.
— Спасибо, Оди, не сейчас, давай позже! — Хелена поспешила к основной группе.
Рачибо ловко тенью выскользнул из толпы сопровождающих.
— Давай, рассказывай, — Бессараб упивался значимостью.
— Рыбацкий стан, производится вылов рыбы. Ловится в основном кефаль. Внизу в бухте
бачили ставки? Сооружения, закрывающие весь створ. Не что-нибудь тебе, а «косяк» заходит в
сети и в момент — раз! — Дед присел, крякнув: — Бум-бум, — подается сигнал в рынду —
колокол. И вся бригада несется к барабанам и поднимает сети. Тяни потом сачком с лодки нужну
килькисть.
Хелена старательно переводила. Рачибо барабанил знакомый сюжет, практически не делая
пауз. Бесараб довольно кивал головой в такт словам:
— Складно ведешь, все у тебя по уму.
— К рыбацкому столу! Уха по-царски! — раздались голоса занимавшихся застольем.
Мигали красные огоньки работавших камер, а Рачибо продолжал, наливая стакан:
— Колысь здесь побывала царица Екатерина, голову бачили на скале, в море? — Все
повернулись в указанном направлении. — Велика каменная загогуля. С того называют уху нашу
— «по-царски»! Как известно, царица Екатерина, хоть женщина сильная, слабэнька була, по
передней части. А генерал Попов, что построил здесь замок, ну, хахаль ейный, думал, чем таким-
эдаким пригостить царицу. Выручила рыбалка. Не горюй, кажет генералу, угостим такой ухой, яку
царица не ела! Приехала царица, вот на это самое место, то да се, дошло до бенкета. Прадед уху
цю спроворил, сборную, с травками да перчиком. Скуштувала царица, хрясь цилу миску, ложку
облизала. «А нет, — кажет, — у вас ще?» — «Отчего же, найдем для царицы». Вторую миску
навернула. А потом спрашивает, какой секрет вкуса незабываемого? «В ушицу рюмку водки льют,
приговаривают волшебные слова: «Акведук-карамультук, водка в бой, страх с очей долой». Да
при словах этих Попов-генерал как чихнет! Вот тут скала и обвалилась, а головка царская,
Катерины Великой, вызубрилась. Рассмеялась царица, говорит: «У русских водка на скале ухе в
допомогу!» Вот откуда появилась здесь голова Екатерины. И уху из кефали с водкой в наших
краях царской прозывают! — закончил торжествующе дед.
— Никогда здесь Екатерина не была и из рыбацких мисок не хлебала. А каменная скала-дива
«Черепаха» — природного происхождения, и никакого не от чиха, а за тысячи лет выветрилась.
Нельзя же так безбожно врать! — рассердился Референт.
Все вытаращились на него, умолкли.
— Ты, Терновский, не прав, — заключил захмелевший Бессараб. — Это же легенда.
Любишь уху — слушай, а не хочешь — иди…
Уха была душистой, пряной, вкусная с ломтями черного свежего хлеба, с нарезанным
красным луком, присыпанным крупной рыбацкой солью. Стали наливать водку по третьей.
Раздался шум, депутатские телохранители забеспокоились.
Большой черный автобус влетел через ворота на рыбачий стан, из открытых дверей на ходу
выпрыгивали автоматчики в камуфляже и масках, кричали:
— Всем оставаться на местах!
— Опять эти менты поганые!.. — жалобно и устало проговорил разомлевший Бессараб.
— На землю, всем на землю, рылом вниз, а то больно будет!
Черно-серые в масках, как демоны налетали, кидали на землю сопротивлявшуюся братву,
крутили в наручники, тыкали под ребра автоматами.
Самсоненко, прикрываясь гербовой министерской бумагой, дрожал, причитая:
— Мы турки, мы свои, по обмену опытом!
Группу захвата возглавлял высокий офицер. Шульга! — узнала Ленка. И в тот момент, когда
держали на земле мордой вниз Бессараба, даже обрадовалась: «Наконец что-то изменилось в
родной стране!»
Тех, кто с микрофоном и камерами, не тронули, оставив отстраненно сидеть за рыбацким
столом, пока бандиты лежали вниз лицом, раздвинув ноги, и с руками на затылке.
Одис с удовлетворением шептал Хелене:
— Пришла настоящая власть, правильно кладет мордой в землю!
Подполковник деловито пнул тупым ботинком Бессарабскую тушу:
— Встать!
Тот, не отрывая рук от затылка, медленно поднимался, привстал с одного колена, потом с
другого.
— В чем дело, начальник? Я депутат! Пожалеешь, в натуре.
— Заглохни, вопросы задаю я. Отменили тебе неприкосновенность, — Шульга повернулся к
оператору. — Снимайте, снимайте! Материалы приобщим к делу. Исторические кадры — арест
Бессараба! Гражданин Бессараб, несколько часов назад вы задавили насмерть аквалангиста, этого
с лихвой хватит, чтобы задержать и по подозрению в покушении на убийство гражданских лиц, за
незаконное хранение оружия, за контрабанду людьми и государственными ценностями! Дальше
