Михаил Заборов - Папство и крестовые походы
Со временем «бедные рыцари Христа» построили свой транспортный и торговый, а затем и военный флоты. За солидную мзду они перевозили паломников из Европы на Восток и обратно. Храмовники выступали в роли образцовых спекулянтов своего времени. Безымянный биограф римского папы Иннокентия III рассказывает, как в 1208 г. они продали в Сицилии зерно, которое должны были доставить в святую землю: цена на хлеб в Сицилии была выше, чем в Палестине, а нужды палестинских франков мало интересовали воинство папы. Накопив большие богатства, братья-рыцари занялись и такими промыслами, как ростовщичество и банковское дело. Уже в XII в. тамплиеры ссужали деньгами знатных пилигримов. Во время войн многие светские и церковные феодалы передавали на сохранение храмовникам свои ценности. Тамплиеры не стеснялись присваивать крупные суммы из этих доверенных им средств. В 1199 г. они не вернули епископу Тивериадскому 1300 безантов, полученных на сохранение, и епископу пришлось жаловаться на бесчестных банкиров в Рим. В XII в. храмовники стали практиковать ссуды под залог земли.
Их дом в Париже превратился в своеобразный центр финансовых операций, которым храмовники учились у ломбардских денежных людей: один из великих магистров ордена был даже родственником знаменитой семьи ломбардских банкиров. Сами римские папы охотно пользовались финансовыми услугами «бедных рыцарей»: им, как банкирам, поручали хранить и выплачивать деньги, собранные папскими агентами на нужды крестовых походов, давать взаймы сеньорам, отправлявшимся на Восток, и пр.
Орден тамплиеров особенно преуспел на поприще стяжательства. Но и госпитальеры старались не отставать от них, особенно усердно занимаясь умножением земельных владений. Богатства орденов непрерывно росли. Через несколько десятков лет после создания ордена храмовников ему принадлежали тысячи деревень, множество лугов, виноградников, соляных промыслов, земельных участков в городах, в том числе рынки, с соответствующими доходами. Провинции ордена имелись во Франции, Сицилии, Испании и Португалии, в Венгрии и Чехии, в Италии и в других странах. Братья-рыцари сделались жесточайшими эксплуататорами крепостного населения в своих поместьях. Не раз здесь поднимались восстания против этих слуг апостольского престола: наиболее значительное восстание вспыхнуло в конце XII в. на Кипре[51].
Упрочив при помощи пожалований и грабежей, торговли и ростовщичества свою материальную базу, ордена заняли в XII в. первенствующее положение в государствах крестоносцев. Им были переданы многие крепости и замки; гарнизоны братьев-рыцарей были размещены почти во всех городах Иерусалимского королевства, княжеств Триполи и Антиохии — повсюду они имели свои дома (казармы). Орденские рыцари всячески подчеркивали свою независимость от баронов и епископов, не стесняясь прибегать к весьма дерзким выходкам. Во время епископских проповедей, например, они трезвонили во всю мочь в колокола в своих церквах, и один иерусалимский патриарх вынужден был пожаловаться на столь вызывающее поведение братьев-рыцарей римскому папе. Подчас братья-рыцари вступали в открытые конфликты с местными церковными и светскими властями. В 1155 г. госпитальеры совершили даже вооруженное нападение на церковь святого гроба в Иерусалиме. Однако папство на все это смотрело сквозь пальцы.
Случалось и так, что орденские рыцари своими разбоями причиняли прямой ущерб самой иерусалимской короне, и королям «священного града» ничего не оставалось, кроме как унимать силой воинов папского престола[52].
Но и друг с другом оба ордена были не в ладах. Жадность братьев-рыцарей порождала постоянные распри между госпитальерами и храмовниками. Они готовы были уничтожить друг друга из-за обладания какой-нибудь мельницей. В 1179 г. папа Александр II заставил оба ордена подписать формальный мир, словно речь шла о двух враждебных государствах.
К концу XII в. военно-монашеские ордена превратились в могущественную военно-политическую и экономическую силу на Востоке и на Западе, в крупнейших феодальных владетелей. В руках орденов сосредоточились огромные богатства — не только земельные, но и денежные. Многие рыцари из западных стран потянулись в ордена, привлеченные возможностью безбедной жизни под прикрытием креста. В короткое время количество членов орденов выросло до внушительных размеров. К концу XII в. в ордене тамплиеров насчитывалось около 15 тыс. членов.
Ордена выступили как наиболее организованная сила государств крестоносцев. Однако их независимое положение, грабежи, конфликты как со светскими и церковными феодалами, так и друг с другом, в конечном счете привели к еще большей дезорганизации политической жизни в государствах крестоносцев. По словам хрониста, орденские братья искали только своей выгоды, но не жили заботой о «делах Христа». Всецело поглощенные стяжательством, ордена были не в состоянии всерьез содействовать упрочению франкских завоеваний. В конце концов они вышли и из папского подчинения: но это произошло уже во второй половине XIII в.
Глава четвертая. Папство и четвертый крестовый поход
От первого к четвертому крестовому походу. Первый крестовый поход не явился единственным в истории. Причины, породившие его, продолжали отчасти действовать в XII в. и в гораздо меньшей степени — в XIII в. Не раз представлялись и удобные поводы к организации новых крестоносных войн. Первые крестоносцы стремились завоевать земли на Востоке. Этой цели они достигли. В XII—XIII столетиях западное рыцарство, отнюдь не отказываясь от попыток дальнейших захватов в Восточном Средиземноморье, оказалось, однако, вынужденным прежде всего позаботиться о том, чтобы удержать за собой ранее завоеванные территории.
Мусульманский мир постепенно сплачивался. Не прошло и полвека после захвата Иерусалима воинством Урбана II, как франки испытали первый сильный удар от сельджуков. В 1144 г. мосульский правитель Имад ад-Дин Зенги отнял у них Эдессу.
Папство тотчас забило тревогу. В 1146 г. папа Евгений III провозгласил второй крестовый поход.
Если светские феодалы, сеньоры и рыцари не хотели терять своих новых владений, то еще меньше желала этого верхушка католической церкви.
Ведь церковники завладели в государствах крестоносцев немалым количеством поместий и немалыми доходами. Римские папы тоже не остались в накладе в результате первого крестового похода. Неудивительно, что они проявляли инициативу всякий раз, когда приобретениям западных захватчиков грозили какие-либо опасности, как это случилось в середине XII в.
Однако, второй крестовый поход (1147—1149) потерпел полнейшую неудачу[53]. Он был плохо организован, еще хуже проведен и принес с собой лишь новые, весьма значительные людские и материальные потери для Запада. Одна Германия, по мнению австрийского ученого Р. Рэрихта, потеряла в этом предприятии до миллиона человек.
Тем не менее, папы римские и не думали отрекаться от организации новых крестовых походов.
В 1187 г. египетский султан Салах ад-Дин, или Саладин, видный полководец, объединивший значительную часть Передней Азии, разбил в Палестине двадцатитысячную армию крестоносцев, захватив при этом в плен многих знатных сеньоров, в том числе самого иерусалимского короля Гвидо Лузьиньяна. Вслед затем он овладел многими приморскими городами, и в довершение всего войска Саладина заняли Иерусалим.
Престарелый папа Урбан VIII скончался от потрясения, получив известие о падении Иерусалима. Его преемники со всей силой вновь ударили в набат. «Вернуть Иерусалим!» — потребовали сперва Григорий VIII, а спустя два месяца после его смерти — Климент III. В 1188 г. объявляется третий крестовый поход.
Это предприятие возглавили три государя: германский император Фридрих I Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце. Все они преследовали в крестовом походе исключительно завоевательные цели и откликнулись на зов апостольского престола вовсе не по религиозным мотивам.
К концу XII в. Средиземное море приобрело важное значение в экономической жизни многих стран Западной Европы. Оно сделалось великой торговой дорогой, связывавшей Запад с Востоком. Молодые феодальные государства, сложившиеся или складывавшиеся в это время, в первую очередь, Германская империя Гогенштауфенов, англо-французская держава Плантагенетов, французское королевство Капетингов, да и другие наперебой старались взять под свой контроль восточную (левантийскую) торговлю, утвердив свое влияние и даже гегемонию на Средиземном море. Стремление феодальных государств Запада к господству в Средиземноморском бассейне стало с конца XII в. одним из главнейших побудительных стимулов к крестовым походам. А взаимное столкновение реальных политических интересов западных государств, происходившее на почве этой средиземноморской экспансии[54], все чаще приобретало столь острый характер, что обрекало на провал старания римских пап сохранить за крестовыми походами хотя бы видимость общеевропейского религиозного дела.
