Гудбай, Восточная Европа! - Якуб Микановски
Богомилы послужили мощным источником идентичности для боснийцев именно по причине того, что сильно отличались от выходцев из остальной части Европы. То же самое можно сказать о гуситах в Чешских землях. Как и богомилы, гуситы получили свое название от своего основателя Яна Гуса. Гу с был священником, он родился в 1372 году в бедной семье в Богемии, быстро поднялся по служебной лестнице и стал ректором Пражского университета. Та м он проповедовал против жадности епископов и безумной жажды власти пап. Он хотел положить конец финансовой коррупции церкви и сделать ее более демократичной, позволив мирянам причащаться хлебом и вином и поощряя людей читать Библию на родном языке.
За столетие до Лютера Гу с призывал к основательной реформе церкви. Если бы он, подобно Лютеру, жил в эпоху печатного станка, он, возможно, преуспел бы. Вместо этого его убрали. В 1415 году Гуса заманили на церковный собор обещанием мирной беседы, затем осудили как еретика и сожгли на костре в бумажной короне, предназначенной для ересиархов. Чтобы помешать охотникам за реликвиями, прах Гуса был сброшен в Рейн. Но этим не закончилась история его движения. Через несколько лет после его казни его последователи восстали против своего сюзерена, императора Священной Римской империи Сигизмунда, и отразили не менее пяти крестовых походов, посланных папой римским для их подавления. Хотя гуситы в конечном счете были вынуждены пойти на доктринальный компромисс, даже сто лет спустя они все еще доминировали в чешской церкви.
Со временем религиозное восстание гуситов было переосмыслено и получило статус истории этнической вражды между чехами и немцами. Этот конфликт, а также настойчивое продвижение и реформирование чешского языка Гусом (именно он изобрел перевернутый циркумфлекс hacek, освободив таким образом чешский язык от тираничной нелогичности польской орфографии), сделали гуситов кумирами последующих поколений националистов. Сегодня целые районы Праги названы в честь гуситских военачальников. Но за пределами чешских земель более поздний эпизод в истории города оказал гораздо большее влияние на народную память, породив легенду о «Волшебной Праге».
Примерно в 1600 году Прага была центром оккультного мира.
Прага была для каждого химика, фокусника и начинающего волшебника на континенте чем-то вроде того, чем Лондон для начинающих драматургов или Рим для церковников. Этому во многом поспособствовали воля и эксцентричные привычки одного человека, императора Священной Римской империи Габсбургов и короля Богемии, Рудольфа II.
Рудольф был искателем. Он жаждал тайных знаний и был очарован герметизмом, астрологией и каббалой. Известно, что он встречался с раввином Иегудой Лоу, легендарным создателем Пражского Голема, для продолжительной (и тайной) дискуссии. Однако самой большой страстью Рудольфа была алхимия, которую он любил не столько за то, что она сулила несметные богатства или золото, сколько за возможность присоединиться к малочисленному братству духовно избранных.
Многие задавались вопросом, что лежало в основе склонности Рудольфа к тайнам. Некоторые предполагали, что так он пытался замаскировать свою беспомощность. Теоретически Рудольф был всемогущ, но на самом деле эта власть была в значительной степени иллюзией. Его должность давала ему значимость и достоинство, но мало реального влияния. Он был со всех сторон оплетен паутиной обычного законодательства, привилегий и прецедентов. Каждое предполагаемое действие или реформа наталкивались на возражения со стороны бесчисленных сословий и советов империи.
Неспособность Рудольфа к активным действиям усугублялась его характером. Рыжеволосый, с пухлыми щеками херувима и подбородком-фонариком на портретах он выглядит именно таким: жизнерадостным олимпийцем, каким его рисовали придворные художники. Но если выглядел Рудольф как Арес или Вертумнус, его разумом управлял Сатурн. Меланхолия управляла его жизнью. Рудольф был склонен к депрессиям, возможно, страдал маниакальным синдромом. Он громогласно ругался на своих слуг и во всеуслышание заявлял, что хочет умереть. Его встревоженные советники дипломатично докладывали, что он, возможно, «в некоторой степени» одержим демонами. Папа рекомендовал схватить всех причастных ведьм, но таковых не нашлось.
Вместо этого с возрастом паранойя Рудольфа только усугублялась, он жил в убеждении, что его окружают враги. Он был уверен, что его братья замышляют против него заговор (что так и было). Его подданные, казалось, были настроены к нему ненамного лучше. На руку не играло и то, что Рудольф был надменным и тонкокожим. Например, в 1578 году, после того как жители Вены взбунтовались и облили молоком его королевских телохранителей, он перенес столицу империи в Прагу. Надежно укрывшись в своем огромном дворце в Пражском граде, он всецело отдался агорафобии. Шли годы, в течение которых он ни разу не показал свое лицо внешнему миру.
Опасаясь выходить за пределы своего дворца, Рудольф перенес мир к себе внутрь. Он был ненасытным коллекционером. Чем экзотичнее или причудливее была вещь, тем больше он ее желал. Он приобретал диковины со всех уголков земного шара: японские лаковые ширмы, головные уборы ацтеков, гигантские морские кокосы из Индии и драгоценные чаши из рога носорога. Его коллекция варьировалась от якобы исторических предметов, таких как шапка короля Пржемысла и гвозди из Ноева ковчега, до чисто магических, таких как перья феникса, когти саламандры и золотой колокольчик для вызова мертвых душ. У него был корень мандрагоры в форме Иисуса Христа и рог единорога (на самом деле бивень нарвала). У Рудольфа даже был демон, хранившийся под стеклом. Он стоял в стеклянной витрине рядом с вазой, которую он считал Святым Граалем.
Рудольф любил и живых животных. У него были специальные агенты за границей, в обязанности которых входило присылать ему любое удивительное существо, прибывающее в порты Испании или Фландрии. Среди прочего они передали Рудольфу дронта и казуара, портреты которых он заказал своими любимым художникам. После позирования они отправились жить в его частный зверинец, где также содержались зубры, бизоны и кабаны. Из всех питомцев любимцем Рудольфа был лев по имени Мохаммед, подарок османского султана Сулеймана Великолепного. Он попросил своего придворного астролога Тихо Браге рассчитать их гороскопы – собственный и зверя. Браге предсказал Рудольфу, что, когда Мохаммед умрет, правитель
