Император ярости - Джаггер Коул

— Ты выглядишь тупо, когда сосёшь эту штуку, знаешь?

Анника делает ещё одну затяжку и ухмыляется мне, поднимая средний палец.

— Ой, ну прости, я тут немного стрессую. Можно мне спокойно справляться с этим привычным способом?

— Ой, ну прости, я просто не хочу, чтобы моя лучшая подруга сдохла от рака, — парирую я.

Анника закатывает глаза, делает последнюю затяжку и запихивает вейп обратно в клатч.

— Я бросаю, окей?

Я тяжело вздыхаю.

— Ладно, нам всё равно придётся войти туда. Так что давай просто оторвём пластырь разом и покончим с этим. А потом уже придумаем, как подделать тебе лицо и спрятать в Тунисе.

— Лаааадно, — ворчит Анника. Она кивает в сторону дома Соты, где у входа толпятся гости, пробираясь сквозь ряды охраны якудза и братвы. — Ты иди. А я… подышу свежим воздухом.

Я закатываю глаза:

— Ага. «Свежим воздухом».

— Отвали.

Я тихонько хихикаю, оставляя Аннику разбираться со своей гадкой привычкой. У входа трое парней из якудза машут металлодетекторами словно мы проходим через охрану в аэропорту. Один из них, высокий японец с козлиной бородкой и татуировками якудза, поднимающимися по шее, хмурится, увидев меня, и делает шаг вперёд, преграждая путь.

— Нет, — рычит он.

Я выгибаю бровь.

— Простите, что?

— У Сота-сана строгий дресс-код на этот вечер, — бурчит он, снова окидывая меня суровым взглядом. — Ты не…

— Она проходит.

Голос у меня за спиной заставляет одновременно облегчённо выдохнуть и закатить глаза.

Я медленно выдыхаю, натягивая улыбку, и оборачиваюсь к Дмитрию, одному из людей Кира.

За последние два года Дмитрий позвал меня на свидание не меньше десяти раз и до сих пор не осознал, что «нет»— это «нет».

Он не так уж плох. Но, во-первых, я никогда не смешиваю личную жизнь с работой, а мы оба работаем на Кира. А во-вторых…

Ладно, к чёрту «во-вторых». Просто не хочу с ним встречаться. Было бы прекрасно, если бы он наконец это понял.

Я поворачиваюсь к нему, и он одаривает меня, как ему кажется, своей самой обаятельной улыбкой. Может, это и есть его самая обаятельная улыбка… Но, как бы сказать помягче… Его слишком часто били по лицу, и это заметно.

Нет, не такая забавная кривая улыбка, которая делает человека очаровательным. Скорее… та, от которой у меня поднимается желудок.

А потом Дмитрий придвигается ко мне ближе и кладёт свою тяжёлую ладонь мне на шею.

Вот почему я не хочу с ним встречаться. Забудем его в целом… грубоватый стиль. Забудем то, как он лает на людей. Даже не будем вспоминать, что он трогает меня каждый раз, как будто я не просила его перестать.

— Пошли, Фрея, — прорыкивает он с сильным русским акцентом. — Проведу тебя через этот мусор.

Дмитрий ухмыляется и, держа меня за шею, ведёт к двери. Но на самом пороге тот же охранник из якудза останавливает его, преграждая путь рукой.

— Она может войти, — холодно сообщает он. — Ты нет. Ни солдат, ни с одной из сторон. Так решили оба наших босса.

— Послушай меня, — Дмитрий зло шипит на охранника. Это одна из его наименее привлекательных черт. Он ненавидит, когда ему что-то запрещают. — Я её проведу…

— Знаешь что? — Я мягко, но быстро выскальзываю из его хватки, одаривая его милой улыбкой. — Раз уж ты спросил, думаю, я справлюсь и сама.

Он нахмуривается, совершенно сбитый с толку.

— Но я же не…

— Хорошего вечера, Дмитрий.

Пока он не успел меня схватить, я быстро поворачиваюсь и вхожу в дом.

Гул голосов и звон бокалов накрывают меня волной. Я всегда ненавидела такие вечеринки. Слишком много людей… слишком много тайн прячется за натянутыми улыбками.

Но сегодня что-то изменилось.

Сегодня воздух… другой.

Острый.

Как будто сам вечер наэлектризован тьмой.

Я пробираюсь сквозь толпу, мои ботинки гулко стучат по мраморному полу. Чувствую себя напряжённо, будто глухая тревога в глубине моего разума начинает медленно подниматься на поверхность. На секунду я задумываюсь о том, чтобы вытащить косячок из клатча и поискать балкон, где можно перевести дух.

Но это ужасная идея. Мне может не нравиться, что моя лучшая подруга выходит замуж за якудза. И, возможно, мой наряд выглядит как открытая насмешка над этим мероприятием. Но я всё-таки гость.

К тому же этот вечер и без того будет непростым. Немного покурить, чтобы расслабиться, — не лучшая стратегия, иначе всё может стать ещё хуже.

Вместо этого я решаю выпить.

Направляюсь к бару, не обращая внимания на взгляды других гостей. Одни знают, кто я такая, благодаря Киру, и предпочитают держаться подальше. Другие не имеют ни малейшего понятия, кто эта готичная странная девица, внезапно появившаяся здесь в образе спутницы Мэрилина Мэнсона на выпускной. Но им тоже вполне комфортно держаться от меня подальше.

Что ж, меня это устраивает.

Я беру водку со льдом — и два ломтика лимона — из рук бармена, стоящего у одной из стен этого просторного, со вкусом обставленного главного зала. Делаю глоток, наслаждаясь жжением, скользящим по горлу.

И только тогда это ощущение накрывает меня. Как груз. Как тень.

Будто за мной наблюдают.

Я оглядываю зал, но никто не выделяется. Все погружены в беседы, слишком заняты показной роскошью и демонстрацией власти, чтобы обратить внимание на что-то ещё. Но ощущение не исчезает. Оно остаётся — глубоко под кожей, вынуждая сердце пропустить удар.

Бросаю взгляд через плечо и… тогда наши взгляды встречаются.

Он в тёмном костюме. Высокий, с мощными плечами, чеканным хищным лицом и пронзительными ледяными глазами.

…Он смотрит прямо на меня.

Оценивает.

Разрезает взглядом.

Я залпом допиваю водку.

Мал, кузен Кензо.

Узнаю его сразу — не потому, что мы встречались раньше, а потому что, как говорится, знай врага в лицо.

Делаю вид, что просто осматриваю зал, прежде чем снова позволяю взгляду задержаться на нём.

Что-то ледяное скользит вниз по позвоночнику, когда его мрачная, зловещая аура медленно, но неотвратимо заполняет пространство вокруг.

Этот тёмный костюм. Эти холодные, острые глаза. Манера держаться — хищная, осторожная, как у пантеры, застывшей в тени и ждущей подходящего момента для прыжка. И прямо сейчас его цель — я.

Сердце на мгновение сбивается с ритма.

Чёрт.

Я делаю ещё один глоток, стараясь сохранить на лице маску безразличия, и начинаю лавировать сквозь толпу. Чувствую его взгляд на себе каждую секунду, будто давящий груз на плечах.

К счастью, я замечаю Исаака, второго человека после Кира, и устремляюсь к нему. Вливаясь в его разговор, я украдкой бросаю взгляд через плечо.

…И тут же