Соболиная Вершина - Девни Перри
Фейерверки были заманчивы. Я любила их так сильно, что мне почти хватало сил терпеть шум. Терпеть толпу и толкотню людей, снующих по ярмарочной площади. Но я была на родео уже несколько часов и не могла перестать зевать.
— Устала? — спросил Харрисон.
Я кивнула.
— Это был долгий день.
Начиная с четырех утра, когда я встретилась с Лайлой в кофейне, чтобы открыть ее и подготовиться к наплыву посетителей. Это был самый загруженный рабочий день за все время моей работы в «Кофе у Иденов». Даже Энн и Талия пришли помочь.
Тем временем остальные Идены были в «Элоизе», помогая или Элоизе с гостиницей или Ноксу в его ресторане «Костяшки». Каждый внес свой вклад, работая не покладая рук, чтобы убедиться, что день прошел гладко для каждого бизнеса, принадлежащего Иденам, на Мэйн-стрит.
Но как только пробило шесть часов, кофейня и ресторан закрылись, и все члены семьи Иден собрались на родео. Было несколько заметных отсутствий.
Дядя Вэнс и Уинн были здесь, на ярмарочной площади, но работали. Весь персонал полицейского управления был на дежурстве всю ночь.
Элоиза и Джаспер решили пропустить праздник и провести ночь дома с месячной дочкой Офелией.
А Матео покинул нас.
Он взял с собой Алейну на родео на час, но ушел вскоре после того, как съел чизбургер на ужин. Алли стала капризничать — она провела долгий день, будучи пристегнутой к груди Матео, пока он помогал в отеле, чтобы гости были довольны.
Куинси был переполнен туристами и приезжими. Лайла предупреждала меня, что лето — суматошное время. В данный момент, когда я сидела на трибуне в окружении сотен людей, суета была преуменьшением.
Как я раньше не замечала, сколько людей стекается в Куинси каждое лето? Не то чтобы я никогда не приезжала в город летом.
Мы с папой прожили в этих горах два года. Большую часть этого времени мы проводили в убежище, которое он построил из маленьких деревьев и саженцев. Но раз в месяц я отправлялась в город за продуктами.
Батарейки для наших фонариков. Тампоны для месячных. Средства первой помощи, такие как бинты и мазь с антибиотиками, потому что у одного из нас или у обоих обычно был порез или царапина.
Прошло два лета, и огромное количество людей в Куинси ускользнуло от моего внимания. Может быть, потому, что эти визиты всегда были потоком стресса и беспокойства.
Мне всегда казалось, что я задерживаю дыхание во время этих поездок в город. Я делала все возможное, чтобы остаться незамеченной, когда заходила в продуктовый и хозяйственный магазины. А потом так же быстро, как пришла, я уходила, направляясь к месту нашей встречи в горах.
Я больше не пряталась, не ходила, поджав подбородок, чтобы избежать зрительного контакта. Я не была той девушкой, которую все считали мертвой.
Этим летом, сидя за прилавком кофейни «Кофе у Иденов», я наблюдала за безумием, которое творилось летом в Куинси.
Это было захватывающе и изнурительно.
Тыльной стороной ладони я прикрыла очередной зевок, взглянув на небо. Вечерний свет угасал. Горизонт вдали светился желтым и оранжевым, но над головой не было видно ни одной звезды. Уже следовало ждать наступления ночи.
— Во сколько начнется фейерверк?
Харрисон сверился с часами.
— О, наверное, где-то через полтора часа.
Я застонала. Девяносто минут? Я не выдержку столько.
— Ночь ясная, — он поднял свои голубые глаза к небу. — Мэр на днях хвастался мне, что в этом году они постарались на славу. Уверен, если ты поспешишь домой, то сможешь увидеть его с ранчо. Из ваших окон в лофте открывается прекрасный вид. Не могу обещать точно, но шанс есть.
Я оживилась.
— Правда?
Он усмехнулся.
— Езжай осторожно и следи за другими водителями. Люди сегодня много пьют.
— Хорошо, — я с трудом достала сумочку из-под ног и перекинула ее через плечо. Затем я развернулась, собираясь проскочить мимо снующих ног и увернуться от кружек с пивом, но остановилась и повернулась назад, наклонившись, чтобы поцеловать Харрисона в щеку. — Спокойной ночи.
Его глаза сощурились, когда он улыбнулся мне.
— Спокойной ночи, Вера.
После очередных прощальных объятий и взмахов руками я добралась до лестницы и трусцой побежала к дорожке у подножия трибун. Затем я свернула на ближайший съезд и поспешила через грязную и поросшую травой парковку к своей Honda.
Поездка была тихой, если не считать потока воздуха, врывавшегося в открытые окна — кондиционер в Civic вышел из строя на прошлой неделе, о чем я не стала говорить Вэнсу, потому что, если я решу его починить, я хотела заплатить за это сама.
К тому времени как я съехала с шоссе и проехала под бревенчатой аркой, обозначавшей въезд на ранчо, начали появляться звезды, а желтое сияние на горизонте поблекло до розового и фиолетового.
Рядом с гравийной дорожкой стояли два забора из колючей проволоки. За ними простирались луга, вечнозеленые деревья и коровы. Запахи травы и скота наполнили кабину, и я глубоко вдохнула их.
За последние пять месяцев этот запах стал означать дом.
В доме Энн и Харрисона было темно, если не считать фонаря на крыльце. Днем на ранчо всегда кипела деятельность, наемные работники приходили и уходили из магазина, конюшни или амбара. Гриффин заходил по крайней мере раз в день, хотя, по словам Лайлы, в последнее время он все больше управлял делами на ранчо из собственного дома.
Сегодня здесь было тихо и спокойно. Только одинокий белый грузовик был припаркован на улице. На дверце был нарисован логотип «Ранчо Иденов» с буквой «И» с изгибом под ней.
Грузовик Матео.
Сердце заколотилось. Должно быть, он останется здесь на ночь. Может быть, я увижу его утром.
Я припарковалась на своем обычном месте возле амбара и вылезла наружу, собираясь подняться наверх, чтобы расположиться у окна и понадеяться, что увижу фейерверк. Но тут меня напугал хруст гравия, и я обернулась: в мою сторону шел Матео.
— Привет.
— П-привет, — я прижала руку к своему колотящемуся сердцу.
— Извини, что напугал тебя.
Не из-за этого мое сердце пыталось выскочить из груди. Это из-за него. Это всегда было только из-за него.
— Все в порядке. Что вы, ребята, делаете?
Матео посмотрел на Алейну в своих объятиях.
Она смотрела на него сияющими глазами, посасывая соску.
— У нас был длинный день, — он вздохнул. — Сегодня в хижине было
