Соболиная Вершина - Девни Перри
— Мне жаль, — я поморщилась. — Сейчас она выглядит счастливой.
— Иногда по вечерам она хочет посидеть. В другие дни она хочет прогуляться, — он покачал головой, глядя на свою дочь. — Мы все еще пытаемся понять друг друга, не так ли, Алли?
Она вовсе не выглядела смущенной.
Алейна Иден точно знала, кто обхватил ее крошечные пальчики.
— Ушла сегодня пораньше? — спросил он.
— Да, мне наскучила толпа.
— То же самое, — он указал подбородком на открытую гравийную площадку. — Мы ходим по кругу. Нокс предложил мне попробовать это в те дни, когда она не хочет спать. Дрейк — сова, и я думаю, что Нокс проводил с ним ночь за ночью, пока он окончательно не выбивался из сил. Приглашаю тебя присоединиться к нам.
— Хорошо, — когда мы зашагали, наши ботинки захрустели по гравию, я опустила подбородок. Занавес из волос скрывал улыбку, растянувшуюся на моих губах.
— Тебе было весело сегодня вечером? Несмотря на толпу?
— Да, — я кивнула. — Я никогда раньше не была на родео. Твой отец взял на себя труд научить меня всему, что касается соревнований и подсчета очков.
Матео хихикнул.
— Он хороший учитель.
— Да, — почти такой же хороший, как мой собственный отец, который обожал родео и толпу и никогда бы не позволил мне уйти, не увидев фейерверк.
Алли заерзала, сильнее прижимаясь к груди Матео.
— Мне нравится ее имя.
Алейна Энн Иден.
— Не думаю, что я когда-нибудь говорила тебе об этом, — по какой-то причине, которую я не могла объяснить, мне казалось важным, чтобы он знал, что мне нравится имя Алли. — Это ты его выбрал? Или мама Алейны?
— Да, — Матео кивнув, глядя куда-то вдаль. — В больнице, после ее рождения, я изо всех сил пытался все осмыслить. Думаю, персонал знал это и пожалел меня. Они позволили Алли остаться еще на день, хотя обычно отправили бы нас домой. Одна из медсестер сказала мне, что я должен дать ей имя. Что, возможно, это поможет справиться с горем. Они все думали, что я был вместе с…
Матерью Алейны.
Он не произнес ее имя.
Я тоже не называла имен тех, кого любила и потеряла.
— В общем, мне нужно было имя для ее свидетельства о рождении, поэтому я открыл Google на своем телефоне и подумал, что лучше всего начать с А. Прокручивал, пока не нашел то, которое мне понравилось.
— Ты сделал хороший выбор.
— Спасибо.
Мы свернули за угол, прошли по периметру парковки, затем снова повернули, на этот раз направляясь обратно к дому и амбару.
— Ты больше не думал о возвращении на Аляску?
Он покачал головой.
— Нет. Только не с Алли. Наше место здесь.
Облегчение было ошеломляющим.
— Я родилась на Аляске, — еще один случайный факт, которым я не была уверена, зачем делюсь, но все равно поделилась.
— Правда?
Я кивнула.
— До того, как мои родители переехали в Айдахо.
Матео хмыкнул.
Он не задавал вопросов. Возможно, потому что знал, что я расскажу о своей жизни, но только на моих условиях. А сейчас мои условия были ограничены. Случайные факты. Безобидные подробности.
Все, что выходило за пределы этого, не оговаривалось.
Мы прошли еще пять кругов, пока Алейна не заснула в его объятиях.
Матео провел большим пальцем по щеке дочери. Может быть, они еще не разобрались друг с другом, но он был так влюблен в свою малышку.
— Я лучше отнесу ее в дом.
— Хорошо. Спокойной ночи, Матео.
— Спокойной ночи, Вера, — он подмигнул, и в тот самый момент я поняла, что такое падать в обморок.
Я подождала, пока он не скрылся в доме Энн и Харрисона, а затем направилась в амбар и поднялась по лестнице.
Добравшись до своего лофта, я выглянула в окно как раз вовремя, чтобы увидеть вдалеке последний сноп искр. В небо поднялся дым, замаскированный под облака.
Я пропустила фейерверк.
Но оно того стоило.
8. ВЕРА
Август
Дядя Вэнс был счастливее, чем я когда-либо видела его.
Он закружил Лайлу по медленному кругу, когда они танцевали вместе как муж и жена. Подол ее кружевного платья без бретелек касался временного пола, который Гриффин и Матео установили в амбаре.
Настоящая любовь. Так называлась улыбка, которой они обменялись.
Он заслужил это счастье и даже больше.
За последний год Вэнс сделал все возможное, чтобы помочь мне. Он занимался всеми организационными вопросами, чтобы вернуть меня из числа предположительно погибших. Он помог мне получить восстановленную карту социального страхования и водительские права. Когда мне понадобился расчетный счет и кредитная карта, он отвел меня в банк. А когда я попросила его уехать из Айдахо в Монтану, он согласился без колебаний. Конечно, в основном из-за Лайлы, но отчасти и ради меня.
Он солгал ради меня.
Он лгал полиции и СМИ. Он придумал историю, благодаря которой я могла нормально жить, а отец — оставаться на свободе.
Это была идея Вэнса — рассказать властям, что я бросила отца. Что это был мой выбор — сбежать. А когда я вырвалась из пут отца, то побежала к самому близкому другу нашей семьи.
Дяде Вэнсу.
Он ненавидел ложь, но сделал это ради меня. За это я буду ему благодарна по гроб жизни.
Почти все остальное, что мы рассказали ФБР и полиции, было правдой. Или версией правды.
Отец забрал меня в ту ночь. В ту ночь, когда они умерли. Он убил мою мать. И четыре года мы жили вдали от мира. Знала ли я, где сейчас отец? Нет.
Мне хотелось, чтобы последняя правда оказалась ложью. Я хотела, чтобы у меня был отец. Чтобы он был здесь и видел Вэнса в его самый счастливый день. Чтобы мы могли танцевать и снова стать семьей.
Иногда мне было больно быть такой счастливой, когда меня окружали Идены. Они приняли меня в свою семью и окружили любовью.
И в то же время чувствовала себя виноватой за это.
Потому что, пока я жила в этой большой, хаотичной, счастливой семье, папа был один.
Да, он настоял на том, чтобы я поехала с дядей Вэнсом. Он не хотел, чтобы я вечно жила в бегах. Но, возможно, это решение было слишком поспешным. Может быть, нам следовало побольше поговорить об этом. Может, мне стоило потерпеть еще несколько лет, пока мы не придумаем план, как встречаться время
