Подземелье - Катрин Сальватьерра
Кристина удивленно прочитала название несколько раз, а потом открыла файл. Это были результаты теста, утверждавшие, что она с вероятностью 99.9 % является дочерью своего отца. Кристина недоумевала, зачем вообще Мейзе понадобилось делать этот тест. А потом она увидела дату взятия материалов, и в груди потяжелело от мрачного предчувствия.
Кристина пыталась вспомнить, какого числа отец уехал из Подземелья. Почему-то ей казалось, что материалы были взяты после, но разве это было возможно? Она твердила, что зря накручивает себя, что Мейза вернется и все объяснит, но чем дольше она об этом думала, тем больше убеждалась, что за этой случайно обнаруженной ей мелочью пряталась какая-то тайна. Тайна, которую она не хотела знать, но уже не могла остановиться.
Кристина поднялась в избушку. На посту дежурила Черная Ладья, которая, как обычно, одарила ее насмешливым взглядом. В другой раз Кристина бы выбрала не взаимодействовать с ней: она всегда предпочитала дождаться дежурства Белой Ладьи, но ждать она не могла.
— Вы фиксируете всех, кто входит и выходит из Подземелья, так?
Черная Ладья молча кивнула. Ее глаза блеснули каким-то злорадством.
— У вас есть записи? — спросила Кристина.
— Что именно тебя интересует?
— Мой отец, Ларионов Валерий. Какое было число, когда он покинул Подземелье?
Черная Ладья улыбнулась, и у Кристина по телу побежал холодок. Как же ее пугала эта старуха.
— Двадцать пятое октября.
— Октября? Может, сентября?
— Нет, дорогая. Октября.
Кристина недоуменно покачала головой.
— Этого не может быть. Я точно помню, что он уехал в сентябре, но не помню конкретное число. Посмотрите записи, пожалуйста.
— Мне не нужны записи. Я прекрасно помню тот день.
— Ерунда какая-то. Если он был в Подземелье почти весь октябрь, почему я его не видела?
— Может, потому что не спускалась на нужный этаж?
Кристина недоверчиво глядела в маленькие злые глаза Черной Ладьи, и в голове начала всплывать странная догадка. «Нет», — пробормотала она. Черная Ладья улыбнулась, показав пожелтевшие острые зубы. Кристина резко развернулась, побежала к лифту и нажала на кнопку B5.
Она не была в этом подвале с тех пор, как испуганная убежала оттуда, оставив беременную Шанти. Ей было стыдно и мерзко возвращаться туда, но она не могла не проверить. Кристина осторожно толкнула тяжелую ржавую дверь и заглянула в темницу. Все те же три пустые клетки, освещенные изжелта-зеленой лампой. Кристина выдохнула и вошла. На полу в одной клетке чернело какое-то пятно. Кристина подошла, но постояв в нерешительности, развернулась. Она заметила маленькую камеру над входной дверью. Сердце забилось чаще.
Кристина побежала в кабинет Короля, включила компьютер и вбила в приложении дату: двадцать пятое октября. Всплыли многочисленные записи, и, пролистав все страницы, Кристина добралась до изображения темницы. Она кликнула на него, включила запись и тут же издала слабый писк. Горло сжалось, не давая ни вдохнуть, ни выдохнуть. В клетке сидел ее отец.
Кристина немного перемотала запись и остановила, когда в темницу вошли Артем и Чеко. Воздуха снова стало не хватать. Она сделала судорожный вдох. Артем подошел ближе к клетке. Чеко остановился позади, и его уже не было видно в кадре. Они о чем-то разговаривали. Кристина пыталась включить звук, но именно эта камера звук не писала. Она вглядывалась в лицо отца — единственное, которое было видно, — и пыталась понять, что происходит. Он злился. Он злорадствовал. Он боялся.
Артем достал пистолет и направил на него. Они опять что-то говорили. Кристина так сильно сжала в руках мышку, что послышался слабый треск. Ее отец упал в лужу собственной крови с прострелянной головой.
Кристина сдавила рукой грудь, пытаясь унять внезапную острую боль — она будто захлебнулась воздухом. Хотелось кричать и не получалось. Поднявшись, она пошатнулась и села на пол в углу кабинета. Просидев так какое-то время, Кристина встала и направилась в дом.
* * *
Артем сидел на крыльце дома и смотрел на нетронутую перину снега, тянувшуюся вдоль леса. Начало февраля выдалось теплым, но он знал, что это кратковременный обман перед тем, как морозы ударят с новой силой. Он расстегнул курту и подставил лицо под свет зимнего солнца. Он был не прочь обманываться, если это приносило хоть какое-то облегчение. Из леса доносились звуки выстрелов — это Слон обучает сирот стрельбе. Выращивает новое поколение, чтобы Подземелье поглотило и их.
Он почувствовал чье-то приближение и поднял взгляд. Кристина стояла перед ним в простом свитере, без куртки. Что-то в ее взгляде дало ему понять, что отдых закончен. Ему не скрыться от Подземелья, оно его никогда не отпустит. Артем вздохнул и молча прошел в дом. Кристина последовала за ним.
Артем включил чайник и достал две чашки. Кристина, должно быть, стояла прямо за ним — он чувствовал давление ее взгляда. «Черный или зеленый?» — спросил он.
Кристина не отвечала, а он боялся повернуться. Он слышал, как она медленно отошла к окну и отодвинула занавеску. Артем заварил черный чай и поставил на стол. Кристина не оборачивалась, и он молча сел в кресло.
— В детстве я все время смотрела в окно. Или стояла на балконе. Он выходил во двор, и видно было, кто заходит в подъезд. Я ждала. — Кристина сжала кулаки и повернулась. — Как идиотка.
Он вздрогнул. Кристина смотрела на него со слезами на глазах.
— Зачем?
Артем застыл с раскрытым ртом и сделал судорожный вдох.
— Зачем… что?
— Зачем ты проверял наше родство? Зачем держал его в клетке? Зачем убил и ничего мне не сказал? Зачем, Артем?
— Как ты узнала?
— Отвечай на вопросы.
Артем молча смотрел на две чашки чая, стоявшие на столе. Он не понимал, что нужно сказать и как. Сознание до сих пор отказывалось верить, что Кристина каким-то образом узнала его самую страшную тайну.
— Артем, — почти умоляюще сказала Кристина. — Я не понимаю. Сколько ни думаю, я не понимаю. Объясни!
— Нам пришлось.
— Что это вообще значит?
Кристину колотило. Артем хотел обнять ее, но, словно парализованный, врос в кресло. Кристина сделала шаг вперед.
— Отвечай на вопросы, Артем.
— Хорошо. Я проверял ваше родство, потому что он утверждал, что ты ему не родная.
Глаза Кристины расширились, губы дрожали, как будто она хотела одновременно задать десяток вопросов.
— Оказалось, что он ошибался, — продолжал Артем.
Кристина медленно, слегка пошатываясь, села в кресло напротив.
— Зачем ты держал его в клетке?
— Потому что не мог отпустить. Он узнал, кто заказал дело Шейха, и собирался передать
