Звёзды ещё горят - Лиса Эстерн

– Почему-то я ожидала что-то такое, – растянуто произнесла она. – Фанатка астрологии и парень без чувства стиля. Звучит как начало анекдота.

– Это я-то без чувства стиля? – удивился Артём, взглянув на Вику, которая нервно хихикнула.

– Я правда была поражена твоей стрижкой, – пролепетала она. – Но теперь мне даже нравится. Не обижайся!

– Да кто обижается! Я в полном порядке!

– Тогда почему ты на меня не смотришь?

– Очки запотели, вот и не смотрю.

– Ну ты бука, – Вика легонько толкнула его в бок. – Просто я люблю твои кудряшки, и мне было их жаль.

– Угу.

– Но тебя я люблю больше.

Артём вдруг улыбнулся, и, пока Вика его трясла за локоть, он расплывался всё в большей улыбке. Марк со Стеллой переглянулись, будто говоря друг другу: «Мы никогда не будем вести себя так!»

Неожиданно мимо них очень бойко и спешно, точно ему было всего восемнадцать, а не семьдесят, проскочил мужчина с букетом в руках. Все, кроме Артёма, не живущего в общежитии, узнали дворника – человека добродушного и общительного, которого уважали почти все живущие здесь студенты, потому что он единственный всегда мог умаслить комендантшу и благодаря этому обеспечить загулявшим проход внутрь после одиннадцати. Стелла часто пользовалась его помощью из-за работы.

Ребята понимающе переглянулись, немного поболтали и собрались расходиться, но Вика вдруг подскочила к Стелле и взяла ладонями её лицо, повернула голову то в одну сторону, то в другую, внимательно разглядывая как настоящий ценитель чего-то прекрасного. Однако Стелла растерянно моргала, вопрошая, что она делает.

– Знаешь, Стелла, – совсем серьёзно начала Вика, перепугав собравшихся. – Вот я знакома с тобой уже третий или четвертый год, а последний месяц пристально наблюдаю и могу сейчас с уверенностью сказать, что тебе идёт.

– Что идёт?

Она улыбнулась – как настоящее солнышко посреди зимы.

– Быть счастливой, конечно же!

Расставшись с друзьями – да, отчего-то Марку казалось, что эти люди могут называться его друзьями, и от этой мысли ему было так легко, что только законы физики удерживали его на земле, – они дружно в очередной (сотый, наверное) раз почистили машину от снега. Когда Стелла готова была забраться в машину, юноша не сдержался и поцеловал её, вынудив опереться спиной на дверь. Фантазия вдруг обратилась настоящей реальностью в окружении падающих, снежных звёзд и самой настоящей тёплой – в его руках.

– Марк, ты чего? – судорожно вздохнув, прошептала Стелла между его поцелуями. Губы будут болеть из-за ветра, но им как будто было всё равно. – Мы немного опаздываем, вообще-то.

– Счастливые часов не наблюдают!

– Ты просто оправдываешь желание меня поцеловать!

Он пожал плечами, чмокнул её в покрасневший нос и произнёс:

– Мне не нужны оправдания, чтобы признаться, что я постоянно хочу тебя целовать.

Марк выудил косичку из-под шарфа и немного потянул.

– Люблю их.

– А я люблю тебя, – выпалив это, она закусила губу, с широкими, ярко-голубыми глазами смотря на него, выжидая. И кто из них настоящая лиса?

– Помнишь, что ты мне задолжала после пари?

Стелла неоднозначно издала какой-то звук, а Марк повёл её обратно в общежитие с переменным успехом целуя её и вызывая смех, потому что они едва ли не падали, путаясь в ногах. Она несерьёзно протестовала, напоминая о том, что Маша и Паша будут их ждать, на что Марк только отмахивался, напоминая ей, о ком вообще шла речь: уж кто-кто, а те двое точно не расстроятся задержке.

– Машину снова засыплет! – попыталась она в последний раз, когда они ввалились в её комнату. – И придётся снова чистить её от ку-у-учи-и снега! Ой как метёт за окном!

– Ничего, если надо будет, я буду её чистить снова и снова, – в последнем поцелуе растворились все её протесты.

* * *

Марк оказался прав: ни Маша, ни Паша не сетовали на друзей за то, что те задержались. Наверное, было бы точнее сказать, что они даже слегка расстроились их появлению, потому что эти двое были просто несносной парочкой, от которой сводило зубы. Юноша не мог представить, чтобы он со Стеллой выглядел так со стороны, но, когда его руки в очередной раз зажили своей жизнью и принялись перебирать косички Стеллы, он действительно испугался. Ведь вполне может статься: они ничем не отличаются от этих парочек! Жуть какая!

К родителям Стеллы они добирались на его машине в полнейшем шуме, потому что ребята никак не могли определиться, какие песни слушать, а Марк сохранял нейтралитет, пытаясь внимательно следить за дорогой, частично скрытой снегопадом. Обошлось без происшествий, хотя несколько раз их немного занесло из-за того, что колесо выскочило из дорожной колеи: Стелла тогда так вцепилась в ремень на груди, что могла его вырвать с корнем. Марку пришлось припарковаться на обочине и какое-то время успокаивать её, а Маша с Пашей услужливо помогали ему. Несмотря на все попытки Стеллы, которые каждый из них в высшей степени уважал, ей всё ещё давались некоторые вещи тяжело: например, езда по шоссе на высокой скорости, поэтому они плелись как черепахи, в спину которых без конца сигналили.

– Вот и куда они торопятся? – возмущалась Маша. – На тот свет спешат? Ничего-ничего, все там будем. Ух, ненавижу их!

– Всё хорошо, – примирительно произнесла Стелла, оборачиваясь к ней на заднее сидение. – Марк флегматично их игнорирует. Он всегда так ездит, разве нет?

– Ну тебе виднее, подруга.

Стелла закатила глаза, но всё равно улыбнулась.

Пока его друзья переговаривались, Марк больше молчал, размышляя о том, куда они едут. Он бы не признался Стелле, но на деле ему было страшно, а объяснить этот иррациональный страх было не под силу.

Когда они добрались до одного из красивых двухэтажных домиков, окруженном затейливой изгородью, это беспокойство только усилилось, поэтому Марк немного задержался у машины, будто проверяя её работоспособность. Стелла с Машей поспешили внутрь, а Паша остался с ним, прекрасно понимая его состояние. Несколько раз он уже ловил на себе его внимательный, добродушный взгляд сопереживания.

– Ты что-то хочешь сказать? – не выдержал Марк, опираясь на машину и скрещивая руки.

На Паше была обычная тёмно-коричневая куртка, светлые джинсы, ботинки и презабавная шапка, делающая его вид особенно глупым и «умилительным», по словам Маши. В этом Марк с ней не мог согласиться, но, наверное, какие-то женские причуды ему всё же не понять. Например, Стелле нравилось, когда его причёска прекращала лежать пристойно