Инсинуации - Варвара Оськина
Голос дрожал от сдерживаемых эмоций, но пришлось прерваться, когда такси остановилось. Пока выбирались из машины и поднимались в квартиру, стало окончательно не до разговоров. Элис пыталась дышать и идти на чёртовых каблуках, боясь в темноте подвернуть ногу. Но когда за ними уже захлопнулась дверь, а она со стоном скинула туфли, в чудесном доме в очередной раз выбило пробки. Так что пришлось на ощупь пробираться по заваленному обувью и сумками коридору, дабы вернуть электроны в положенные им провода. И когда друзья, наконец, развалились на диване, Джошуа вернулся к прерванному разговору и коротко спросил:
– Он им объяснил причину отказа?
– По мнению Лукача, Хиггинс собирался работать со мной. Но это не всё! Он обыграл так, будто это я не хотела идти к ним и даже не рассматривала такую возможность.
– А профессор предлагал тебе остаться?
– Мне он вообще ничего не говорил. Я как не знала, так и не знаю о его дальнейших планах.
Элис измождённо потёрла уставшие ступни и закинула ноги на любимое кресло. Медведя Джошуа всё же выселил в её комнату, где отныне тот служил удобной вешалкой для вещей.
– Если честно, – произнёс он после недолгого молчания, – я и вправду думал, что ты остаёшься с ним. Как и я.
– Он берёт тебя на работу? – Эл удивлённо посмотрела на приятеля. – Ты ничего не говорил.
Тот лишь пожал плечами.
– Давно уже. Я потому и не выступал на конференции. Без надобности. Навыступаюсь за годы аспирантуры.
– Тебе сказал, а мне нет… – пробормотала Элис. – Я ничего не понимаю. Если он ответил в NASA, что хотел бы и дальше работать со мной, то почему не обсудил это… со мной?
– У меня есть кое-какие соображения. – Джошуа глянул на неё из-под полуопущенных ресниц.
– Выкладывай. – Она заинтересованно посмотрела на друга, а потом устроила голову на костлявом плече О’Нили.
– Отчего-то мне кажется… нет, я почти уверен, что Хиггинс собирался сделать тебе предложение другого рода.
– Это какого же? – сонно хмыкнула Элис. Было неожиданно так удобно, что глаза закрывались сами собой.
– Ну, – парень замялся, – что там обычно предлагают? Руку, сердце и другие органы? Хиггинс ещё может печатную плату в довесок преподнести, и даже свой любимый осциллограф.
На несколько секунд повисла тишина, после чего Элис звонко рассмеялась.
– Да ты рехнулся никак? – весело спросила она, продолжая хихикать. – Совсем помешался со своей любовью. Уже мерещится невесть что. Сначала Риверс, теперь Хиггинс.
– Пуговка. – Джо отодвинулся, заглядывая ей в глаза, – Ты серьёзно считаешь нормальным то, как он с тобой носится? Мы только и слышим от него: «Эл то, Эл это, ах, бедная Элис, Элис такая умница!» Нет, детка, ты не подумай, я не ревную. Сначала было забавно, а теперь уже подозрительно.
Элис всё смеялась и не могла остановиться, пока им по батарее не начали стучать соседи то ли сверху, то ли снизу. Всё же двенадцатый час ночи не лучшее время для шумного веселья, особенно в доме с картонными стенами. Наконец, огромным усилием воли подавив рвущийся наружу хохот, Элис посмотрела на обидевшегося Джошуа.
– Господи, – простонала она, вытерев выступившие на глазах слёзы. Воображение всё ещё рисовало профессора Хиггинса, который тайком воздыхал над её фотографией. – Это самая нелепая вещь в мире.
– Тогда почему он до сих пор не предложил тебе остаться? – запальчиво заметил Джо.
– Да по тысяче причин. Начиная с того, что профессор мог передумать и заканчивая тем, что он предложил мне это у себя в голове, а озвучить забыл. Это же Хиггинс!
Парень скептически посмотрел на подругу, но больше возражать не стал. Элис снова захихикала и потрепала его по щеке.
– Ты такой миленький, когда влюбляешься, – просюсюкала она, за что получила взгляд оскорблённой добродетели.
***С начала недели Элис пребывала в состоянии готовности и в любой момент ожидала вопроса от Риверса. Но прошли лекции, и оба раза ей удалось беспрепятственно улизнуть из аудитории, а после незаметно раствориться в переполненных коридорах. Говоря откровенно, она прекрасно осознавала, что ведёт себя точно трусливый подросток, а не взрослая женщина. Но поделать ничего не могла. К новому раунду противостояния Элис была пока не готова. Так что она отсиживалась в библиотеках, где пряталась от руководителя, с которым всё ещё не знала, как говорить, ну и от Риверса… примерно по той же причине. Короткий разговор с Лукачем вывернул её отношение к обоим профессорам наизнанку.
Эл никак не могла примирить разочарование от поступка Хиггинса и искреннюю привязанность к профессору. За три года накопилось так много важных и добрых мелочей, что мозг всячески пытался найти оправдания. Он в тысячный раз прокручивал слова Лукача, и постепенно Элис начала сомневаться, что поняла правильно. Что, если она ошиблась, и всё было совсем не так? Возможно, Ротчер исказила ответ профессора в свою пользу? Кто знает…
Но Джо тоже нагнетал атмосферу. Он не упускал возможности поиграть бровями и в очередной раз озвучить бестолковую выдумку, отчего улыбка на тёмном лице светилась точно фосфоресцирующая. И хотя сначала она полагала, что в ночи, да после пары бокалов шампанского другу просто слегка снесло крышу, то последующие дни показали: проклятый О’Нили совершенно серьёзен. Но Элис и слышать не желала о такой нелепице, начиная истерически хихикать каждый раз, стоило другу завести разговор. Чушь какая!
Ко всему прочему оставался противоречивый и загадочный профессор Риверс, мысли о котором начисто лишали опоры под ногами. Элис не понимала. Не понимала, чем заслужила его внимание; не понимала несоразмерных проступку вспышек гнева; не понимала настолько же масштабных извинений, которые по размаху больше походили на спецоперацию Морских Котиков. Всем своим аналитическим разумом она не могла просчитать ход профессорских мыслей и обосновать логику действий. И эта загадочность одновременно бесила и притягивала намертво, вынуждая всё глубже закапываться в личность профессора. Джеральда Риверса становилось тревожно много. А потому Элис пряталась. Каждый день она скрывалась в читальном зале баркеровской библиотеки, что располагался прямо в куполе главного здания университета.
Вот и в эту среду, когда до адвента оставалась пара недель, она сидела за одним из столов. Эл нравилось здесь бывать. Прямо сейчас она отчётливо слышала, как где-то в соседнем зале студенческий хор репетировал рождественский госпел, и медленно покачивала ногой в такт лившейся музыке. Элис тихо мурлыкала знакомые молитвенные слова, что воспевали славу Христа, пока сама листала справочник по Силовой Электронике. Вот уже несколько месяцев она честно пыталась продраться сквозь дремучее нагромождение одинаковых схем. Даже привлекла Джошуа. Но друг сдался на четвёртом часу безрезультатных попыток объяснить различия между базовыми элементами. Застонав, Элис уронила голову на скрещённые руки, и лоб больно упёрся в корешок книги. В последние дни желание очутиться в Матрице стало почти непреодолимым. Эл воображала, как воткнёт шнур в затылок, и
