Семья для чемпиона - Алекс Коваль
– Вы же не будете ругаться, да? – переводит взгляд с меня на мать парень. – Слушайте, я не думал и не хотел, чтобы вы из-за меня так…
– Дима. Иди. В машину, – повторяет мои слова Ава, перебивая сына, четко проговаривая каждое слово.
Димка всего доли секунды колеблется. В итоге слушается. Что не странно. Он и правда слишком разумный и покладистый парень, чтобы просто так махать кулаками. Да только Фомина тоже была разумной. До сегодняшнего дня. Звезды раком, что ли, встали?
– Лады, – поджимает губы Димка и, понурив плечи, гребет к тачке.
Я провожаю его спину взглядом. С брелока завожу двигатель, чтобы в салоне заработала печка. И, как только дверь закрывается, оборачиваюсь к своей упрямой женушке со словами:
– Выкладывай, на хрен, все.
– Что тебе выкладывать?
– Что с тобой происходит? На что ты злишься? Что я сделал не так? Или мы? Мы сделали не так? Ава, черт, хватит отмалчиваться, я не умею читать мысли. Я мужик! Мне нужно говорить прямо и в лоб. Уж прости, но так наш пол устроен!
– Все не так. У нас с тобой – все не так!
– Да, спасибо, это значительно проясняет ситуацию.
– Я устала, – выдыхает Птичка. – У меня просто сдают нервы!
– От чего ты устала? – рычу.
– Каждый раз, как только я начинаю верить, что между нами может что-то получится действительно серьезное, жизнь ставит мне подножки, Яр! – вскрикивает. – Я буквально пру на сопротивление. Еще ни разу из этого не вышло ничего хорошего. Понимаешь?
– Нет, Ава, я не понимаю. Ты снова говоришь загадками.
– Гордей, – загибает пальцы, – твоя мать, тысячи людей в соцсетях, считающих, что я недостойная тебя курица, которой просто повезло удачно выскочить замуж, – вот такие «подножки»! Все вокруг против наших отношений. Я устала бороться со всем миром!
– Ты нагнетаешь. У нас все было ровно до вчерашнего дня.
– Да правда, что ли? – фыркает. – Тебя больше недели не было в городе. Конечно, у тебя все было ровно! Ты не можешь знать…
– Так расскажи мне!
– Ты знаешь, из-за чего подрался Димка? Вернее, из-за кого он подрался?
– Видимо, сейчас ты это мне и расскажешь.
– Из-за тебя.
Я развожу руками. Что за на хрен?
– И из-за меня. Из-за той стервы, которая решила, что ты выбрал себе в жены неправильную женщину, и науськала сына, который вполне заслуженно сегодня получил в морду!
Шестеренки в голове начинают быстро крутиться, складывая два и два.
– Между вами была какая-то стычка до? Поэтому ты сегодня на нее так?..
– Да не важно уже! – бросает раздраженно. – Я раскладываю тебе по фактам!
– Отлично. А сказать мне об этом там, в тренерской, у тебя язык отсох?
– Чтобы что? Что бы ты сделал, а, Ремизов?
– Не знаю, мать твою, но мы бы придумали что-то вместе! Нашли бы решение вместе! Может, поэтому ты и устала? Потому что борешься одна! Со всем вокруг и со мной в том числе. Я-то здесь для чего, Ава? Я твоя поддержка и опора. Я готов для тебя перевернуть этот гребаный мир, только скажи мне, что тебе это действительно нужно! Что я тебе нужен. Вот и все. Все просто!
– В том-то и проблема, что я уже не понимаю, а нужно ли мне это. Я устала от наших отношений, Ремизов. От тебя я… устала, – выдыхает так тихо, что я скорее читаю по губам, нежели слышу, и это, блин, так же физически больно, как битой по сломанным ребрам.
Она же шутит?
Она же просто шутит, да?
Я лихорадочно вглядываюсь в красные глаза Птички, полные непролитых слез:
– Это шутка такая? – Мне даже удается выдавить из себя кривую улыбку.
Птичка прячет от меня взгляд. Утыкается им в припорошенный снегом асфальт. Как мы докатились до такого дерьма, что она даже в глаза мне смотреть не хочет? Когда я упустил тот момент, что, вместо того чтобы идти на сближение, мы начали друг от друга отдаляться? Все же было, сука, хорошо!
Я растираю ладонями лицо. Волосы ерошу. Раз. Второй. Не верю. Не знаю. Не понимаю. В голове не укладывается! Прохожусь взад-вперед. Снег под ногами задорно так похрустывает. Будто издевается, сволочь. Да нет, она не может говорить это всерьез…
– Яр, пойми, это все слишком сложно для меня.
– Что сложного? Я сложный? Мои чувства к тебе сложные? Что?
– Ч-чувства?
– Не прикидывайся дурой, Фомина! – гаркаю.
– Яр, послушай…
– Я люблю тебя, – проталкиваю комом вставшие в горле слова, выдавая на выдохе. – Я. Тебя. Люблю. Слышала? – повисает в воздухе белесым облаком мое признание, трещит, как свежевыпавший снег на морозе. – Люблю уже давно. Да все тринадцать лет люблю. Люблю тебя и ненавижу себя за то, что тогда упустил. Что позволил Гордею тогда встать между нами. И да, я тоже не идеальный. Представляешь? Да, я тоже косячу. Не святой, наверное. Тоже могу злиться и раздражаться. На тебя, на себя, на всю ту хрень, что мешает нам быть друг с другом честными до конца. Могу сорваться. Могу накричать и приревновать. Но только потому, что я не понимаю, почему ты себя так со мной ведешь! Я тебе не враг. Понимаешь? – выдаю пламенный спич. – Тебе есть за кем прятаться. Ты больше не обязана решать проблемы одна!
В ответ же получаю только тихое:
– Наверное, я слишком долго была одна, Яр, чтобы за кем-либо прятаться. Мне проще и легче самой. Я так привыкла, – слышу и… это, блин, не те слова, которые хочется услышать в ответ на «я люблю тебя». Совсем не те. Ответ, мать его, неверный!
– То есть вот так? – с моих губ срывается разочарованный, слегка истеричный смешок. – Ты просто пропустишь это мимо ушей? Проигнорируешь мои чувства, потому что тебе так удобней и легче, правильно?
– Я сделала ошибку, когда сказала тебе «да». Отношения с тобой – это сложно, Ремизов! – выдает, глядя себе под ноги. – Не потому, что ты такой. Ты замечательный. Самый лучший! А потому, что вокруг слишком много злых языков и гнилых людей! Потому что быть с тобой – это постоянно делать выбор: ты или Димка, а я такой выбор сделать не могу. Он мой сын, и его интересы всегда будут для меня на первом месте. Всегда!
– Да кто тебя заставляет между нами выбирать? Я и Дима – совершенно разные вещи!
– Оно получается само. Постоянно, Яр!
– Просто нам пора перестать бодаться и наконец-то уже смотреть в одну сторону, а не переть в противоположные. Любые сложности можно преодолеть, если
