Семья для чемпиона - Алекс Коваль
– Только не плачь, ладно? Я больше не буду. Наверное.
Выдыхаю, жмурюсь, трясу головой.
– Пуховик застегни, – голос слегка дрожит. – Продует.
– Застегнул, – шуршит молнией. – А ты? – косится на мою распахнутую куртку, тут же тушуясь под моим взглядом. – Понял. Шапку надел. Шарф в рюкзаке. Перчатки дома забыл. Рот закрыл.
– Дима, не смешно!
– Так я и не смеюсь.
– Что он тебе сказал?
– Кто?
– Ты прекрасно понял, о ком я!
– Забей, – пинает носком кроссовка сугроб. – Он просто придурок тупой.
– Что-то про меня? Какую-то гадость? Поэтому ты сорвался? Со мной ты можешь быть честен. Я не буду тебя ругать, сынок. Пойми, я должна знать, чтобы в будущем тебя защитить.
– Ой, да успокойся, ма. Я сам неплохо могу себя защитить.
– Не могу я успокоиться, ясно? На все, что касается тебя, я априори не могу реагировать спокойно. Ты мой ребенок. У меня за тебя болит сердце. Всегда. Может, для тебя это и была «просто драка», а у меня мир с ног на голову перевернулся!
– Так переверни его обратно… – бурчит себе под нос Димка.
– Выкладывай давай. Почему вы сцепились с этим Витей?
– Хорошо, – нехотя сдается, – я скажу, но только это между нами.
– Конечно, – поспешно киваю, выпуская облачка пара изо рта.
– Он нес всякую хрень про тебя.
– А чуть больше конкретики?
– Родитель, не заставляй меня повторять, а? Если в целом, то болтал что-то типа: ты замутила с Яром, только чтобы меня в команду взяли. И прочее бла-бла. Ну это же не так, ма! Меня в команду взяли еще до появления Ярослава! И вообще… че он… – неопределенно ведет подбородком Димка, – ведет себя как олень.
Я морщусь.
– Будешь меня ругать теперь?
– Иди сюда, горе мое луковое, – тяну руку и обнимаю сына за плечи, притягивая к себе. – Ты достоин этого места в команде больше, чем кто бы то ни было. Даже не думай в этом сомневаться. Но драться? Димка…
– Я сказал ему завалиться. Он не послушался. Я не сдержался. Ну врезал разок…
– Разок? – хмыкаю.
– Ладно, может, не разок, – вздыхает.
– Вот теперь охотно верю.
– Как думаешь, меня теперь попрут из команды?
– Я не знаю, – признаюсь тихо. – Мы не самым лучшим образом поступили… сбежав. Я вообще сегодня мать года.
Димка пожимает плечами.
– Даже если и выпрут, хрен с ними. Не хочу я с этим уродом в одной команде играть.
– Не горячись, спортсмен. Рано крест на команде ставишь, – слышим с Димкой за спиной и синхронно вздрагиваем от неожиданности.
Оборачиваемся. Широким шагом пересекая парковку, к нам идет Ремизов. На лице непроницаемая маска, по которой крайне сложно понять: злится он или просто расстроен моим демаршем. Но его движения, когда он достает из кармана ключи от машины и снимает блокировку, непривычно резкие. Он даже не ждет, когда мы с Димкой пойдем следом, а просто проходит мимо. Бросает на ходу:
– Поехали домой.
Мне хватает благоразумия промолчать. А вот Димка спрашивает:
– Почему рано?
Яр наконец-то останавливается. Так резко, что вкапывается кроссовками в разбитый колесами снег. Уже стоя у водительской двери, бросает взгляд в нашу с Димкой сторону. По мужественному лицу пробегает тень. Продольная морщинка на лбу становится чуть глубже, таки выражая его глубочайшее недовольство… нами. Но, не говоря ни слова упрека, он выдает только:
– В машину сядьте. Обсудим все по дороге.
Тут приходит моя очередь хмуриться. Какого дьявола он так с нами разговаривает? Что за тон, как будто мы его домашние корги, обязанные по первому зову хозяина падать в ноги с тапками в зубах?
Димка дергается в сторону черного внедорожника. Я не двигаюсь ни на шаг. Бровь Яра картинно изгибается удивленной дугой:
– Что непонятного во фразе – сядьте в машину, Ава?
– Ремизов, мы не твои одноклубники, чтобы нас строить. Сбавь напор.
Яр рычит.
Он действительно на меня рычит!
Огибает капот и, звякнув зажатыми в кулак ключами, рокочет на добрый километр вокруг:
– Ты серьезно, на хрен, хочешь со мной поругаться здесь и сейчас?
Глава 43
Ярослав
Она думает.
Она стоит и, мать его, думает!
Смотрит на меня своими огромными глазищами и упрямо отказывается двигаться с места, наверняка уже до костей продрогнув на этом лютом морозе без шапки и в расстегнутой куртке, которую треплет гребаный ледяной ветер! Серьезно? Она скорее словит ангину, менингит и прочий букет простудных заболеваний, чем хоть на шаг отступит от своего долбаного упрямства!
Нет, у любого терпения есть предел. И сегодня, похоже, пришел конец моему. Оно сдохло в тот момент, когда Птичка выволокла из кабинета Димку. Когда вместо того, чтобы повести себя как мудрая и разумная женщина, она удивила всех, психанув. Просто взяла и махнула, мать его, хвостом!
Разумеется, никто не вышвырнет Димку из команды. Мы с тренерами все замяли. И дисквалификация – исключительно показательная порка, чтобы другим пацанам неповадно было махать кулаками вне ледовой коробки. Но я, блин, просто не понимаю, какого хрена произошло за те две недели, что меня не было в городе? Ее как подменили! Кто та Ава, что стоит сейчас передо мной? Где то милое, нежное, трепетное создание, которым я не мог надышаться? И кто эта упрямая, раздражительная, токсичная Аврелия, которой палец в рот не клади – по самое «хозяйство» оттяпает? Я в шоке. Нет. Хуже. В афиге! Какой слон прищемил ей хвост, что она так ерепенится? Даже со мной, мать его, ерепенится! Хотя я, как искренний долбач, верил, что все у нас классно. Все у нас хорошо. Мы вместе. Во всех смыслах вместе!
А по итогу что? Мне по дороге наговорила какой-то хрени, которую я благополучно проглотил, списав на стресс. Перед тренерами повела себя как истеричная девочка-подросток. На мать Вити этого чуть с кулаками не набросилась. Я не понимаю! Извилин моего тупого мозга качка-спортсмена не хватает, чтобы это осмыслить и понять! Что с ней происходит? Она хочет поругаться? Выяснить отношения? Показать, что мать здесь она, а я так? Да пожалуйста! Только я-то в этой семье вообще на хрен сдался тогда? Если с моим мнением не считаются, к нему не прислушиваются, да его даже просто не спрашивают!
Я хоть и мужик, но у меня тоже есть чувства, сука! Меня взрывает. Я буквально горю от злости! У меня едва получается взять под контроль весь тот поток грубости, что рвется наружу, и предельно спокойно попросить малого, удерживая взгляд Птички:
– Дима, сядь, пожалуйста, в машину.
