Тургеневская барышня бальзаковского возраста - Юлия Еленина
– И что дальше?
– Наконец-то!
Я не поняла, что он имел в виду, поэтому обняла себя за плечи и опустила взгляд. И что это «наконец-то» значит? Нет, хватит мне бегать. Подняла глаза и сказала:
– Я готова. Не хочу придумывать проблемы, хочу просто жить ради нас.
Гриша подошел и обнял меня.
– Лола, извини меня за последний разговор, но именно этого эффекта я и хотел добиться. Может, жестковато, но я рад, что все получилось. Я не хотел на тебя давить, настаивать, как Алексеев, потому что от этого ты еще больше закрываешься. Ты должна была выбрать сама. И я рад твоему выбору.
– Гриша, я тебя обожаю, – со всей искренностью сказала, легонько поцеловав его в губы.
– А я тебя люблю. Теперь поехали домой.
ЭПИЛОГ
1-е сентября.
Я еще не привыкла к нему – все прокручивала золотое кольцо на безымянном пальце правой руки. Волновалась.
У меня было лучшее лето в моей жизни, и я надеялась, что во все последующие годы оно будет таким же. Я побывала на археологических раскопках, нашла общий язык с Германом, хоть и к концу июля только, переехала к мужу. Все мои домочадцы, конечно, почти плакали, но покупателя на свою комнатку я нашла хорошего. Надеюсь, уживутся.
Да, и замуж вышла все-таки за час до своего тридцатилетия. Элка обещала – Элка сделала. Она напела Грише, что мне надо выйти замуж до тридцати, и он по-ребячески потащил меня в ЗАГС на следующий день. Не знаю, как, за какие деньги и с кем он договаривался, но расписали нас моментально. В четыре часа я вышла замуж, в пять – выпила за свои тридцать.
Я не верила, что можно быть такой счастливой, поэтому сейчас ожидала какого-то подвоха. Пора перестать бояться и ждать от жизни подлянки. Ученики начали заходить в кабинет, загорелые, подросшие, радостные от встречи с друзьями.
Они долго рассаживались по местам, долго не могли замолчать – все делились впечатлениями, пока снова Ян не спросил:
– Лолита Ивановна, а как вы провели лето?
А лето я провела замечательно, хоть и работала половину сезона.
Мы немного обсудили летние каникулы, во время которых я заметила, что Герман часто переписывается с Яном. Все-таки взрослеют парни, начинают понимать, что не все решается кулаками.
– Лолита Ивановна, – обратилась ко мне староста, – а вы хоть в декретный не собираетесь?
Да, учитывая, что Инна Павловна, как и обещала, не вышла на работу, вопрос серьезный.
– Давайте получим учебники, – дала я начало учебному процессу.
Первое сентября – день радостный, но суматошный. За несколько часов я устала, как не уставала за четверть. Но мне это нравилось. Приятно. И я рада, что мне отдали этот класс.
Мы с Германом вышли из здания школы и направились к ожидавшей нас машине. Гриша прохаживался рядом, разговаривая по телефону, как я поняла, с той самой Ларисой. Он уверил, что это просто коллега. А даже если и было что-то в прошлом, то пусть там и остается. В нашем возрасте оно всегда есть…
– Пап! – сказал Герман, когда Гриша повесил трубку. – У Лолы сегодня спросили, не собирается ли она в декрет.
Лицо моего (господи, самой не верится) мужа вытянулось, и он спросил:
– А ты собираешься?
– Может быть, – улыбнулась я. – Когда выпущу этот девятый класс.
