Гражданский брак (СИ) - Вера Чурсина
Роман откинул стул, приблизился к девушке, правой рукой повернул к себе ее лицо:
— Угомонись, разбушевалась. И что, согласна в деревне со мной жить? Ммм? Без пробного гражданского брака? Ты же так хотела? — его чертовы темные глаза проедали насквозь, вызывали мурашки и дрожь в ногах. А она только собралась поплакать.
* * *
Вова проснулся от вкусных запахов. Не сразу понял, где он. Потом огляделся — Олеси в комнате не было. Но зато с кухни доносились ароматы свежего кофе и чего-то жареного. И мурлыкание девушки, напевавшей что-то себе под нос.
Царёв натянул джинсы и футболку, заглянул в кухню. Олеся, румяная и свежая, как заря, улыбнулась ему:
— Приветики! Умывайся и завтракать!
Володя плескал в лицо холодной водой и улыбался сам себе. Потому что эта девушка — как солнце в его жизни. Она рядом — и все прекрасно. Вот если б каждое утро было вот так — Олеся рядом, улыбается и хлопочет… Даже помотал головой, до чего показались смелыми такие мечты.
На кухонном столе уже дымились гренки, на тарелочках лежала нарезка из сыра и колбасы, а в чашках дымился кофе.
Они сидели напротив друг друга и улыбались.
— Как спалось? — подмигнула ему однокурсница.
— Отлично спалось, — ей в тон ответил парень.
— Кстати, первой пары у нас сегодня нет, сейчас в вайбере наши скинули. — Олеся покосилась на лежащий рядом с блюдцем телефон.
— Отлично. Есть время подумать, как мне отсрочить свою смерть от рук Федора Андреича, — ухмыльнулся Володя.
Почему-то с утра эта проблема стала казаться ему не такой уж и глобальной. Если Милка до сих пор не позвонила родителям и не рассказала все, как есть, придется это делать ему. Пора разрубать этот "гордиев узел". Как только Володя это решил, на душе сразу стало спокойно. Одно плохо — он не знает избранника Милы и не может поручиться, что у нее все в порядке.
Они еще поболтали за столом. О планах на день, о семинаре по окружающей среде. А у Володи в голове засела смелая мысль — сделать Олесе предложение.
И когда девушка наклонила голову и с прищуром взглянула ему в лицо:
— О чем задумался?..
…он порывисто ответил:
— Олесь, давай встречаться. Как пара. Официально считаться девушкой и парнем, — и тут же у Вовы заледенело сердце от ужаса возможного отказа. Да как он посмел? Еще так косноязычно. Вот дура-ак самонадеянный.
А Олеся молчала, приоткрыв от удивления свой красивый ротик. Он так и смотрел ей на приоткрытые губки, а сердце грохотало уже где-то в ушах.
Глава 51
— Доброе утро, Федор Андреевич!
— Кто это?!.
— Меня зовут Роман Стариков…
— И что ты за хер? И откуда у тебя номер моего мобильника?! Аа?
— Мне его дала ваша дочь, Людмила…
— Где она?!
— Она у меня в гостях. Можно так сказать.
— Что происходит? Выкрал, что ли, мою дочь? Еще раз — кто ты такой?!
— Федор Андреевич, не надо так волноваться и кричать. По порядку — Людмилу никто не крал, она сама захотела уехать от вас, потому что домашний арест, под который вы посадили ее, взрослую женщину, прямо скажем, ей осточертел. Второе: кто я такой. Коротко: 4 лесопилки в нашей области, добыча нефрита в Бурятии, ну и так по мелочи всякое. Возраст — 31 год, не женат. Хочу жениться на вашей дочери. Готов сделать официальное предложение, все как положено.
— Да ты… Сука, откуда ты взялся? Если с головы моей дочери хоть один волос упадет, я размажу тебя!
— Повторяю — Людмила со мной сейчас по своей доброй воле. У нас с ней обоюдные чувства. А вашу охрану, которую вы к ней приставили, я бы уволил к чертям.
* * *
Савиных мерил шагами свой кабинет. Он привык все контролировать, И в делах, и в семье. А тут ситуация вырвалась из-под его контроля. Вот что значит, дочь. Бабы — они и есть бабы. Ни дисциплины, ни чувства ответственности. Был бы сын — другое дело.
Еще зятек Царев чего-то намутил. Вот чувствовал Федор, что россказни про беременность — туфта. Прикрывал Вовик его любимую дочуру. Милка же любому мозги запудрит и заставить плясать под свою дудку.
Теперь еще какой-то хер объявился — Роман Стариков. Кто, откуда? Где с ним Милка познакомилась? Тоже в женихи набивается. "Охрану увольте". Да уже уволил, сразу же, как Милка сбежала.
Сейчас ему набирают инфу по этому Старикову. Главное, дочурка-то учудила. Когда этот Стариков ей передал телефон, говорит "Мы любим друг друга". Хотел ей сказать Федор, что у нее еще таких любовей будет — вагон и маленькая тележка!
Давно ли требовала — вынь да положь ей Вовку Царёва! Ладно, смирился. Семья Царёвых хоть и не их круга, но приличная, глава занимается серьезным перспективным бизнесом, который и детям, и внукам прибыль приносить будет. Сам Вовка нормальный мужик, не дурак, не прощелыга, и к Милке, вроде, нормально относился. Захотела помолвку — нате, получите, распишитесь! Все для любимой единственной дочки.
А теперь — уже другой! "Любим!" Знаем мы таких, любителей богатеньких невест. Ничего, сейчас Палыч пробьет его, этого Старикова, посмотрим, где его можно взять за теплое вымя.
* * *
— Олесь, давай встречаться. Как пара. Официально считаться девушкой и парнем!
Она подняла глаза на Царёва. А он, кажется, сам испугался того, что сказал, глазами захлопал. Но сколько же надежды во взгляде!
Олеся помолчала, потому что — чего уж скрывать — нравился ей Вовка, она даже восхищалась им — потому что во всем виден был настоящий мужчина, на которого можно положиться.
Ишь, Милка-то не дура, оказывается, была. Крутилась среди мажоров, а подцепила Вовку. А они со Светкой — стыдно вспомнить! — смеялись на Вовиной внешностью. Прилюдно его разыгрывали. А сейчас Олеся то ли привыкла, то ли по-другому на мужчин стала смотреть — никакой Царёв не страшный. Не красавец, но брутальный, еще и подкачался, раздался в плечах, возмужал за эти полтора года.
Ух, как он тогда на соревнованиях гири кидал да крутил! Как мышцы под обтягивающей футболкой перекатывались — мама дорогая, Олеся тогда натурально зависла и чуть слюни не пустила.
