Гийом Мюссо - Бумажная девушка
– Так что ты слушаешь?
Сейчас Кароль семнадцать лет. Она улыбается, она красива, снова полна жизни, силы и планов. И я знаю: она думает, что это благодаря мне.
– Шинед О’Коннор перепела Принца, ты не знаешь.
– Шутишь? Все знают «Ничто не сравнится с тобой»!
Она стоит передо мной, ее воздушный силуэт выделяется на фоне июльского неба.
– Пойдем посмотрим «Форрест Гамп» в «Синераме», хочешь? Фильм вышел вчера. Кажется, он ничего себе…
– Ну… – протянул я без энтузиазма.
– Можем взять напрокат «День сурка» в видеоклубе или посмотреть «Секретные материалы» на видеокассетах.
– Я не могу, Кароль. Сегодня после обеда я работаю.
– Тогда…
Она с загадочным видом роется в своей спортивной сумке, достает баночку колы и принимается трясти ее, будто это шампанское.
– …необходимо отпраздновать твой день рождения прямо сейчас.
Прежде чем я успеваю запротестовать, она открывает колу и обильно поливает мое лицо и торс.
– Прекрати! Ты что, с ума спятила?
– Не переживай, это кока-кола «лайт», пятен не останется.
– Как же!
Я вытираюсь, делая вид, что сержусь. На ее улыбку и хорошее настроение одно удовольствие смотреть.
– Так как двадцать лет исполняется не каждый день, я хотела подарить тебе что-нибудь особенное, – с некоторой торжественностью объявляет Кароль.
Она снова наклоняется к сумке и протягивает мне огромный пакет. Я сразу вижу, что подарочная упаковка очень красивая, а сам подарок из «настоящего» магазина. Беря его в руки, я понимаю, что он тяжелый, поэтому я смущен. Как и у меня самого, у Кароль нет ни гроша. Она подрабатывает, где может, но то, что ей удается отложить, уходит на оплату ее учебы.
– Открывай же, дурачок! Не стой как столб с подарком в руках!
В картонной коробке находится недостижимый для меня предмет. Что-то вроде Грааля для такого писаки, как я. Это лучше, чем ручка Чарльза Диккенса или пишущая машинка Хемингуэя: PowerBook 540c, лучший из портативных компьютеров. Последние два месяца, каждый раз проходя мимо витрины магазина «Компьютерный клуб», я не мог не остановиться и не полюбоваться им. Я знаю его характеристики наизусть: процессор с частотой 33 МГц, жесткий диск в 500 Мб, цветной LCD-экран с активной матрицей, встроенный модем, аккумулятор на три часа тридцать минут работы, первый компьютер со встроенной сенсорной площадкой. Несравненный инструмент для работы, весящий чуть больше трех кило за… 5000 долларов.
– Ты не можешь дарить мне такое, – говорю я.
– Придется поверить, что могу.
Я взволнован, она тоже. У Кароль блестят глаза, да и мои на мокром месте.
– Это не подарок, Том, это поручение.
– Я не понимаю.
– Хочу, чтобы однажды ты написал историю Далилы и «Компании ангелов». Я хочу, чтобы эта история сделала доброе дело не только для меня.
– Но я могу написать ее ручкой на бумаге!
– Возможно, но, принимая этот подарок, ты берешь на себя обязательство. Обязательство передо мной.
Я не нахожу ответа.
– Где ты нашла деньги, Кароль?
– Не бери в голову, я разобралась.
Следующие несколько секунд мы оба молчим. Мне так хочется крепко обнять ее, может быть, даже поцеловать, возможно, даже сказать ей, что я ее люблю. Но ни она, ни я к этому не готовы. И я просто обещаю Кароль, что когда-нибудь напишу для нее эту историю.
Чтобы прогнать эмоции, она вылавливает в своей огромной сумке еще один предмет: старый фотоаппарат «Поляроид», который принадлежит Черной Маме. Кароль обнимает меня за талию, поднимает аппарат на расстояние вытянутой руки и, приняв позу, требует:
– Стоп! Больше не двигайся, Том! Скажи «сыыыр»!
* * *Отель «Ла Пуэрта дель Параисо». Апартаменты № 12
– Вау… Странная девушка эта Кароль… – пробормотала Билли, когда я закончил рассказ.
В ее глазах было так много нежности и человечности, как будто она видела меня впервые.
– И чем она сегодня занимается?
– Кароль коп, – сказал я, отпивая глоток совершенно остывшего кофе.
– А этот компьютер?
– Он у меня дома, в сейфе. На нем я написал первые варианты «Трилогии ангелов». Вы видите, я сдержал обещание.
Но Билли отказала мне в этом удовлетворении:
– Вы его сдержите, когда напишете третий том. Некоторые вещи легко начать, но они приобретают свой истинный смысл, только когда закончены.
Я собирался попросить ее прекратить умничать, когда в дверь постучали.
Я открыл, уверенный в том, что это обслуживание в номерах или горничная, но вместо этого…
Мы все переживали подобные ситуации, эти моменты благодати, как будто придуманные небесным архитектором, способным сплести между людьми и вещами невидимые узы, чтобы мы получили то, в чем нуждаемся, именно в тот момент, когда нам это нужно.
– Здравствуй, – сказала Кароль.
– Привет, старик, – бросил мне Мило. – Приятно снова видеть тебя.
21. Любовь, текила и марьячи
Она была красива, как жена другого.
Поль Моран[49]Бутик в гостинице. Двумя часами позже
– Идем! Перестаньте вести себя как ребенок! – приказала Билли, таща меня за рукав.
– Почему вы хотите, чтобы я туда вошел?
– Потому что вам нужна новая одежда!
Я отказался, и она толкнула меня в спину. Поворотная дверь втянула меня и вытолкнула в роскошный холл магазина при гостинице.
– Вы спятили! – воскликнул я, поднимаясь с пола. – А моя щиколотка! Иногда кажется, что у вас в голове йогурт!
Билли сложила руки на груди с видом строгой учительницы:
– Послушайте, вы ужасно одеты, ваша кожа не видела солнечного света уже полгода, а длина ваших волос позволяет предположить, что ваш парикмахер скончался в прошлом году.
– Ну и что?
– А то, что вы должны изменить стиль, если вы еще хотите понравиться женщине! Идите за мной!
Я с неохотой поплелся за ней, совершенно не расположенный к сеансу шопинга. Огромный зал под стеклянным куполом, в котором не было ничего мексиканского, больше напоминал декор в стиле модерн шикарных бутиков Лондона, Нью-Йорка или Парижа. С потолка свисали хрустальные люстры, чередуясь с гигантскими, слегка облагороженными фотографиями Брэда Питта, Робби Уильямса и Криштиану Роналду. Место дышало нарциссизмом и тщеславием.
– Так, начнем с ухода за лицом, – решила Билли.
«Уход за лицом…» – вздохнул я, качая головой.
Одетые с иголочки, продавщицы в отделе косметики производили впечатление клонов. Они предложили нам свои услуги, но Билли – она, казалось, была в своей стихии среди духов, кремов и лосьонов – отклонила их предложение.
– Неухоженная борода и образ кроманьонца вам совершенно не идут, – заявила она.
