Два солнца в моей реке - Наталия Михайловна Терентьева
Когда в день один за другим приходят люди, потерявшие близких или полностью выпавшие из жизни из-за тяжелой болезни, из-за потери работы, которой посвятили много лет, а затем приходит девушка, а точнее, приезжает на своей хорошей машине, и рассказывает, что ее много лет обманывали любимые родители и что вообще так не надо жить, как они живут, трудно бывает перестроиться и искренне сочувствовать ей. Но я понимаю, что она лично ничего плохого никому не сделала. Что у нее тоже одна-единственная жизнь, одна мать и один отец, и что она тоже имеет право на счастье, как и все остальные. И если у нее этого счастья нет, она его не ощущает, то ни собственная машина, ни квартира, ни деньги на карточке, которые ежемесячно переводит ей ее отец, не избавляют ее от тоски и неудовлетворенности, никто не заставит ее радоваться тому, что у нее есть.
Я посоветовала ей уехать на время в другой город. Нет, она не захотела. Тогда я настоятельно посоветовала ей найти работу, пусть малооплачиваемую, но такую, чтобы погружаться в нее с головой, чтобы не оставалось времени на рефлексию. Как ни странно, девушка меня послушалась, пошла в салон цветов, стала продавать цветы и, конечно, через неделю ушла. Другой мир, другие ценности, другие проблемы, двенадцатичасовой рабочий день, постоянный холод, хамство хозяина и клиентов. Но настроение моей подопечной стало получше. Из чего я сделала вывод, что старое верное средство – излечение любым изнуряющим или хотя бы поглощающим тебя делом, реальным, пусть даже торговлей – работает по-прежнему.
Глава 26
– Как у тебя с Сашей? – Мариша спросила так ласково, так просто, что я не стала прятаться, как я обычно делаю в последнее время.
– Никак.
– Решила все-таки совсем порвать?
Почему я не люблю говорить о себе с самым близким мне человеком? Не хочу услышать ее добрый, не всегда правильный, но всегда искренний совет? Боюсь потерять себя, размыть границы своей личности, начать жить единым организмом с Маришей, когда один думает, другой чувствует, но поступает так, как решил первый, а не так, как говорят ему его чувства?
– Я перезвоню.
Я не перезвоню Марише сегодня и не отвечу больше на ее звонки. Спрячусь от большой и доброй Мариши. Я должна сделать выбор. Я не хочу больше метаться между Сашей, с которым не встречаюсь уже давно, и Эварсом, с которым провожу много времени вместе, с которым мне хорошо. Я разве не сделала выбор? Нет. Иначе бы я не читала с надеждой Сашины сообщения. С надеждой на что? Что он скажет: «Я виноват»? Или: «Я расстаюсь с женой»? Ведь это Сашина жена приходила ко мне, теперь я в этом уверена. Я все-таки поискала ее в Сети, я нарушила слово, данное себе. Я получше поискала и нашла их совместные фотографии. Надо было не трусить и сделать это раньше. У нее в Сети перевернутая Сашина – и ее – фамилия. Саша Ларин, а она Ринла. Вика Ринла, и у нее общие знакомые с Сашей, найти было совсем не сложно, если разрешить себе искать.
Они счастливы, что бы при этом ни говорила Сашина жена. Фотографии, сделанные пять, три, два года назад, и тогда, когда мы вроде как расстались, и совсем новые. Веселый, всем довольный Саша. Улыбающаяся жена, подросшие дети, похожие больше на Сашу. Вместе в лес, вместе пообедать, вместе в Сочи, вместе где-то в красивом старинном городе, где «вечные сумерки и вечные колокола», как писала моя любимая Цветаева. Что тебе надо еще, Саша? Так и хочется спросить его. Но я не буду это спрашивать, потому что Саша найдет слова, которые убедят меня в том, что я ему нужна больше всего этого счастья. А это неправда. И это неправильно. Я не могу и не хочу быть на другой чаше весов. Зря раньше я не видела этих фотографий. Мне гораздо проще было бы порвать с Сашей навсегда.
В любом случае я хочу принять решение сама, без Марины, без ее добрых советов. Даже если это и будет ошибкой, пусть это будет моей ошибкой. Я раньше не знала, что лично я способна любить одновременно двоих мужчин. Наверное, одного из них я не люблю, но я не знаю – кого. Я еще люблю Сашу, мучительной, не нужной мне любовью. И я люблю Эварса, мне легко, хорошо, просто с ним. Он устраивает меня – (какое хорошее слово, если вдуматься в его смысл!), он мне симпатичен, он интересен мне. И я бы хотела, чтобы так продолжалось долго-долго. А Саша… Если бы он сам мне не писал, наверное, я бы забыла о нем.
«Как твое настроение? Прекрасный день, а я даже не могу выйти подышать… Куча дел». Зачем он мне это пишет? «Зачем ты мне это пишешь?» – я написала и стерла сообщение. Надо решиться. Надо поставить точку. Надо отрезать прошлое, по кусочкам не отрезается, надо отрезать сразу. Уже не болит. Но он как будто всё время где-то рядом.
«Пожалуйста, не пиши мне больше. Я больше тебя не люблю». Я полчаса сидела рядом с телефоном и никак не могла отправить это сообщение. И отправила совершенно случайно, блокируя экран. И не стала отменять сообщение. Всё, уже как есть.
«Глупышка», – тут же ответил мне Саша. И послал много разных смайликов – букетики цветов, всплывающие сердечки, грустных котят – это не просто котята, это котята, похожие, по его мнению, на меня. Саша, взрослый человек, декан, отец, человек, у которого столько дел, что в первый солнечный день после двух недель темени и слякоти он не может выйти на улицу. Кто-то играет в футбол, кто-то в компьютере стреляет во врагов, кто-то играет с маленькой глупой мышкой или котенком.
Я не стала ничего ему отвечать. Ведь самое главное, что я это сказала. Сразу мне не стало легче, но когда вечером приехал Эварс, я неожиданно почувствовала прилив сил, у меня было отличное настроение, я сначала не поняла – почему, а потом поняла. Всё, я внутри самой себя поставила точку. Я не глупышка, Саша что-то путает. У меня есть какая-то голова, у меня есть сила воли, у меня есть гордость. И чувство самосохранения. Необходимый набор для выживания на планете Земля. Нет разве что в этом списке традиционной русской добродетели «смирение». Может быть, я просто не отдаю себе отчета в том, что она у меня есть. Разве я не смирялась в первом браке? Хотя бы с тем, что муж не хотел заводить детей. Разве не смирилась, когда он выставил мне вещи под дверь? Разве не смирялась в отношениях с Сашей? Разве не смиряюсь с тем, что Мариша заявляет мне о своем вечном главенстве?
– Ты сегодня очень красивая, – сказал мне Эварс и долго что-то писал в переводчике, протянул мне экран, там было только две фразы, переведенные искусственным разумом. Что точно имел в виду Эварс, я никогда не узнаю, но написано было так: «Прекрасная моя. Давай это продолжить всегда».
– Давай! – сказала я и очутилась в объятиях самого лучшего мужчины в мире.
Мир любви такой сложный, совсем другой. Я не чувствую там времени, в обычном мире я точно знаю, что прошло двадцать пять минут или что уже половина седьмого. Саша говорил, что у меня это от птиц. Какая разница, что говорил Саша! У меня есть Эварс, я могу спрятаться в мире любви, Эварс готов быть со мной в этом мире долго, пока от сладости и полноты чувств я сама не становлюсь как большая тающая на солнце конфета. Не чувствую рук, ног, тем более головы. Я вся другая. Я любима и люблю. И это самое главное. Без этого уже невозможно жить. Не знаю,