Темные удовольствия - Мила Кейн
— Может, тебе стоило бы немного загореть, — пробормотал я. — Это ведь полезно, верно?
Она начинала напоминать восковую фигуру.
Колетт ухмыльнулась мне.
— Беспокоишься о моем здоровье, Бек?
— Не называй меня так, — процедил я. Колетт знала, как сильно меня это раздражает, и только поэтому никогда бы не остановилась, но я должен был выразить свое несогласие. Пока я протестовал, я мог выжить, слыша мамино прозвище из уст Колетт.
— Без разницы, давай, намажь мне спину кремом.
Она села и откинула свои длинные, обесцвеченные волосы в сторону, обнажив глубокий вырез купальника.
Меня охватило отвращение. Она хотела, чтобы я прикоснулся к ней? Я бы предпочел умереть.
— Попроси кого-нибудь другого сделать это. — Я отбросил флакон с кремом от загара.
— Твоего отца здесь нет, а больше я никому не доверяю. Поторопись, в этом нет ничего такого. — Она бросила на меня оценивающий взгляд. — Только не говори мне, что ты никогда раньше не прикасался к спине женщины, Бек. Или какой-нибудь школьницы? Я думала, что такой зрелый парень, как ты, уже вовсю развлекается с чирлидершами, или ледовыми зайками, или как там называют этих доступных девиц, которые везде следуют за командой.
— Я ни с кем не встречаюсь. Сорен не разрешает этого, — напомнил я ей.
У моего отца были очень строгие правила относительно свиданий. Он считал, что, учитывая наш статус и богатство, случайные знакомства исключены. Слишком много золотоискательниц ждали шанса улучшить свой статус, используя связь с нами. Каким-то образом ему удалось сохранить серьезное лицо во время этого разговора, пока на его пальце блестело обручальное кольцо, надетое на него Колетт, непревзойденной золотоискательницей.
В домике у бассейна было так жарко, что я почти задыхался. Я знал Колетт достаточно хорошо, чтобы понимать, что она не сдастся, пока не получит то, что хочет. Смирившись с тем, что мне придется прикоснуться к ее отвратительной, голой спине, я собрался с духом и выдавил немного крема для загара на руку, после чего растер его.
— Я к тому, что… ты ведь развлекался с девушками, не так ли, Бек? Это нормально для мальчиков твоего возраста.
Я хотел, чтобы она заткнулась и перестала доводить меня до тошноты своими наводящими вопросами.
— То есть, в последнее время я вижу свидетельства твоих влажных снов на простынях по утрам.
Я остановился, ужас охватил каждый мой нерв. Лосьон был втерт наполовину, и я не хотел доводить дело до конца.
Я хотел выбраться оттуда.
Она повернулась. Холодные голубые глаза встретились с моими. В ее улыбке было что-то хищное. Я вдруг понял, что она специально привела меня сюда и попросила об одолжении, чтобы завязать этот разговор. От одной этой мысли меня охватило беспокойство.
Конечно, у меня были влажные сны. Какой пятнадцатилетний подросток их не видел? Из-за паранойи отца я получал меньше женского внимания, чем все мои друзья. В школе я пользовался популярностью у девочек, но никогда не действовал в соответствии с этим. Сорен пригрозил отправить меня в школу-интернат для мальчиков в Швейцарии, если я поставлю под угрозу репутацию Андерсонов в городе.
Я не хотел покидать Хэйд-Харбор. Ашер и Маркус были не просто друзьями — в данный момент они были моей семьей. Той, которую выбрал я. Я не хотел бросать их. Кроме того, Хэйд-Харбор и Клифф Поинт были единственными местами, где у меня сохранились воспоминания о маме. Я должен был остаться любой ценой.
Я не мог поверить, что моя мачеха была настолько омерзительной, что заговорила о сексе, как будто это была нормальная тема для разговора между нами.
— Все в порядке. Я не виню тебя, — продолжила она, не замечая мое отвращение. — Это естественно, как я и сказала. Мальчикам твоего возраста свойственны всевозможные желания и порывы. Это нормально — хотеть исследовать их. Можешь и здесь намазать? — Она провела пальцами по одному плечу. — У меня слишком длинные ногти.
— Серьезно? — возмутился я.
— Бек, ты не уйдешь отсюда, пока не сделаешь это.
Я выдавил еще немного крема для загара на ладонь и обмазал ее плечи. По моей коже ползали неприятные мурашки от неуместного разговора о пестиках и тычинках, или к чему там еще вела Колетт. Я закончил, поспешно размазав крем по ее ключицам.
— Готово. Я могу идти?
Она улыбнулась, и в этой улыбке не было ничего приятного или утешительного. Ее наманикюренные ногти скользнули под бретельки, и она спустила их с плеч. Купальник образовал лужицу у ее талии. Я отвел глаза, ужас приковал меня к месту.
— Остался еще один участок, и тогда ты свободен.
* * *
Я добрался до кустов роз за домом, прежде чем мой желудок взбунтовался. Я упал на голые колени в землю, и меня рвало, снова и снова, пока не осталась только желчь. По моим венам разливалась ненависть. Ненависть и глубокое отвращение. Я хотел отрубить себе руки. Отрезать их у запястий было единственным способом унять мой ужас.
— Боже мой, Беккет, ты в порядке? — раздался обеспокоенный голос позади меня.
Рука опустилась мне на спину, и я дернулся. Голос был женским, и после того, что только что произошло в домике у бассейна, я содрогнулся при мысли о том, что к мне прикоснется девушка.
Ева Мартино склонилась надо мной, на ее хорошеньком личике читалось беспокойство. Почему этой девушке суждено было видеть меня в любом недостойном, уязвимом состоянии?
— Может, мне сходить за Колетт? — предложила она.
Я резко отшатнулся, раздирая по пути кожу о шипы роз. Она зажала рот ладонью, уставившись на меня. Кровь мелким бисером стекала по моим рукам и коленям, капая в грязь.
Жалость и замешательство наполнили глаза Евы.
Я не мог вынести этого взгляда.
— Нет. Не приводи чертову Колетт, вообще никого не приводи. Просто отвали и оставь меня в покое, — прорычал я ей.
Она отступила назад, когда я, пошатываясь, поднялся на ноги.
— Беккет, я действительно думаю, что мне стоит позвать твою мачеху.
— Оставь меня в покое! — взревел я и сорвался с места.
Ева
16 ЛЕТ
Был Хэллоуин, и мой брат собирался на вечеринку со своими друзьями, а меня ждала Лили, чтобы мы вместе смогли съесть слишком много конфет и посмотреть фильмы ужасов. Несмотря на то, что меня не пригласили на
