Марш-бросок к алтарю - Елена Ивановна Логунова
Еще не научившись ходить, любознательный ребенок на четвереньках странствовал по просторному помещению с демонстрационными образцами продукции, предлагаемой вниманию родственников усопших. И не раз случалось, что траурный зал оглашался не сдавленными рыданиями, а нервным смехом, когда в тени еловых венков клиенты неожиданно замечали младенца, весело играющего с ленточками черного крепа. Кроватку утомленному Майклу, случалось, заменял один из образцовых гробов, и папа Томпсон быстро понял, что очаровательный младенец, безмятежно посапывающий на мягкой обивке домовины, для придирчивых покупателей является наилучшим доказательством высокого качества товара. Тогда предприимчивый папа сделал сына лицом компании и даже переименовал ее в его честь.
Это оказалось хорошим коммерческим ходом. Клиенты в «Литтл Майк» пошли гуще, и крошка Томпсон, наряженный в специально сшитые для него черные ползунки и распашонку с траурным галстучком, встречал их, размахивая карманной библией, выданной ему игрушки. Чтению маленький Майкл учился по надписям на мраморных плитах, арифметику постигал, вычитая одно четырехзначное число из другого. Однако природной «кузнецовской» жизнерадостности это в нем не убило. В обстановке похоронного бюро Майкл развлекал себя, как мог. Последней шалостью, за которую он успел отведать папиного ремня непосредственно перед отлетом, была бахрома гроба, по всей длине заплетенная в косички, перевязанные прелестными бантиками.
Безнадзорно выпуская очаровательного золотоволосого ангелочка в палисадник, сержант Никитин воистину не ведал, что он творит.
В палисаднике росли садовые ромашки, три невысокие голубые ели и одна белоствольная березка. Березе повезло: она не привлекла деятельного внимания маленького Майкла. Первым делом он придирчиво пощупал пушистые лапы хвойных и осмотрел цветы на аккуратной клумбе. Из нее, кроме ромашек, вырастал также трехметровый флагшток, на который в случае прибытия высоких иностранных гостей поднимался соответствующий национальный флаг.
В настоящее время на флагштоке трепетал красно-бело-зеленый стяг Белорусской Республики, торговый министр которой вместе с официальной делегацией прилетал ночным рейсом из Москвы. Для того чтобы флаг был отчетливо виден в ночи, к бетонному основанию флагштока был пристроен вертикально направленный прожектор. К сожалению, в нем перегорела лампа. Бдительные сотрудники ВИП-зала это своевременно обнаружили и вызвали электрика, который быстро устранил неисправность и ушел по более серьезным делам. А того, казалось бы, незначительного обстоятельства, что из его рабочего чемоданчика вывалилось кольцо изоляционной ленты, электрик не заметил.
Черную изоленту нашел Майкл. Эта находка позволила изобретательному ребенку организовать себе развивающую игру минут на сорок.
В начале одиннадцатого в ВИП-зал, болезненным тычком в ребра оттолкнув от двери сержанта Никитина, ворвалась растрепанная молодая блондинка. Обиженный сержант против воли отметил, что внешность у нее, в отличие от манер, весьма приятная. Высокая, стройная и загорелая, блондинка была похожа на участницу турнира Большого Шлема, опоздавшую к началу матча.
— Где он?! — вылетев на середину зала, завертелась она.
Сержант Никитин с трудом удержался от язвительного ответа: «Где, где — в Уимблдоне!»
— Девушка, вы, наверное, за мальчиком из Америки? — обрадовалась буфетчица Светлана Петровна. — Он...
— Документики попрошу! — вмешался строгий сержант.
— Паспорта с собой нет, только служебное удостоверение, — блондинка проворно выкопала из сумки красную книжечку. — Вот! Я его двоюродная тетя. Другие родственники приехать не смогли: Мишина бабушка сломала ногу, а ее брат, мой папа, застрял на даче, и моя мама с ним.
— Драматично, — все-таки съязвил обиженный сержант, с редкой въедливостью изучая удостоверение. — Значит, тетя Индия? Приехала за племянником из Америки...
— Где Майкл? — набычилась блондинка.
— Он в садике гуляет, я его сейчас позову! — подхватилась добрая буфетчица. — Миша! Мишенька! Мишутка!
— Майкл Томпсон! — гаркнул сержант, внимательно изучивший не только блондинкины документы.
— Йес, сэр!
Голубоглазый ангел впорхнул в зал, своим появлением вызвав растроганные улыбки на лицах буфетчицы и милиционера. Только тетя Индия почему-то не улыбнулась. Она смотрела на ребенка недоверчиво и нервно притопывала ножкой.
— Мишенька, это твоя тетя! — громко и по слогам, как глуховатому и тупому, сказала Светлана Петровна. — Тетя Индия! Она забирает тебя домой!
— Янки, янки, гоу хоум, — пробормотала странноватая тетя Индия и, помедлив, протянула мальчику руку.
— До свиданья, Мишенька! — ласково попрощалась с ребенком буфетчица.
— Гуд бай, Майкл! — с чувством сказал сержант Никитин.
Юный Томпсон коротко, по-военному кивнул:
— Сенк ю! Бай!
Свободной ладошкой он помахал добрым людям из ВИП-зала и вместе с тетей вышел за дверь.
— Какой милый мальчик! — растроганно вздохнула буфетчица. — Спокойный, воспитанный... Не то, что мои внуки!
— Отличный парень, — подтвердил сержант Никитин.
— Может, чаю, а, Вадик? — предложила Светлана Петровна.
— Можно, — согласился сержант, посмотрев на наручный хронометр.
До прибытия московского борта с белорусским министром оставалось полтора часа. Но едва буфетчица разлила по чашкам ароматный горячий напиток, французское окно задребезжало и затряслось. Из темноты в него обезумевшим нетопырем билось какое-то крупное тело. Сержант Никитин поторопился открыть замок, и в помещение ворвался потный, красный и злой начальник службы охраны аэропорта подполковник Федорцов.
— Чаи гоняете?! — с ходу накинулся он на Никитина. — Дурака валяете?! А на вверенной территории черт-те что творится! Совсем с ума посходили?! Как иностранного министра встречаете?! Международного скандала захотели?!
— Никак нет! — вытянулся во фрунт сержант.
— А что случилось, Иван Сергеевич? — боязливо спросила буфетчица.
Федорцов без спросу цапнул чашку, залпом выпил горячий чай, задохнулся и молча махнул рукой в сторону палисадника. Сержант Никитин в три гигантских шага выскочил на порог и замер, глядя ввысь с открытым ртом. Подоспевшая Светлана Петровна мягко толкнула его в спину, продавила наружу и тоже застыла в глубоком изумлении.
На флагштоке, подсвеченный прожектором, развевался государственный флаг Беларуси, дополненный неожиданным и неприятным аксессуаром в виде небольшого траурного венка из еловых веток и ромашек, перевитых черной лентой.
— Господи, воля твоя! — перекрестилась буфетчица. — Это что же такое? Это откуда?
— Ладно еще — Белоруссия, там нас простят, а если бы это кто-то из дальнего зарубежья прилетал?! — страшно хрипя ошпаренным горлом, подал голос из зала политически грамотный подполковник Федорцов. — Одним таким намеком испортили бы едва налаживающиеся отношения с Евросоюзом за здорово живешь!
Сержант Никитин, ничего не говоря, с угрюмым сопением дергал веревку флагштока, спуская иностранный флаг вместе с траурным убранством.
Вторник
1
Встреча с двоюродным племянником породила в моей душе бурю чувств, но не все они были по-родственному теплыми. Наряду с нормальной человеческой радостью у меня возникло и нехорошее опасение. Юный Майкл Томпсон был поразительно похож на меня и еще
