Два солнца в моей реке - Наталия Михайловна Терентьева
Я полистала другие фотографии, давно я их не смотрела. Есть фотографии, на которых лицо видно хорошо. Она очень на нас похожа. Не пойму даже – на кого больше. Мы же разные. И в маме есть и Мариша, и я. Потому что она есть и во мне, и в сестре. Хорошо выглядит наша мама. Никто не даст ей ее возраста. Я резко закрыла ее страницу. Зачем себя травить? Странная история, так сильно повлиявшая на всю мою жизнь. Ведь, наверное, никто так больше меня не обманывал и не предавал, как мама. Бывший муж – ерунда по сравнению с ее предательством. Саша меня не предавал. Просто он не смог предать свою жену, а это значит, что я любила (или думала, что люблю) хорошего человека. Эварс… Эварс – подарок судьбы. Мне даже страшно, я не верю, что так бывает. Страшно спугнуть счастье или проснуться и понять, что я все это придумала.
Глава 24
– Тебе мама читала в детстве сказки? – Я погладила Эварса по руке. Кожа тонкая, пальцы ровные, рука, не знающая лопаты, как говорила моя бабушка. А зачем, собственно, мне мужчина, который умеет орудовать лопатой? Мне и такой подходит.
– Сказки? – немного удивился он. – Наверное… Не помню. Да! Помню одну – откуда у кенгуру сумки.
– Откуда?
– Мать-кенгуру спасла один волшебный… как сказать… дух, да? И он на благодарность подарил ей сумку для того, чтобы она всегда могла спасти свой детеныш от дикие звери.
– Детеныша… от диких зверей…
Мне показалось, что Эварс хочет меня о чем-то спросить, о чем-то важном, но он помолчал, проводя рукой по моим волосам. И так и не спросил, только обнял и поцеловал в висок. Самый лучший, самый хороший Эварс, единственный мужчина, который приносит мне только счастье. Как психолог я понимаю, что, возможно, это приятный самообман, необходимый мне после отношений с Сашей, но как человек, проживший почти сорок лет на Земле, я прошу психолога не вмешиваться в мою личную жизнь и не мерить наши отношения общей меркой. У всех так, а у нас – по-другому. Закона нет, как говорил, когда я училась, один наш профессор, рассказав нам про какую-нибудь очередную закономерность психического состояния человека. «Но – закона нет!» – подытоживал он свою лекцию и, посмеиваясь, уходил.
Закон главный для всех, утвержденный когда-то давно, не нами, высшим разумом или природой – мы должны продолжить род человеческий на Земле. Но проявляется этот закон у мужчин и женщин по-разному.
– У тебя ведь нет детей? – задала я Эварсу вопрос, который должна была задать давно. Я уверена, что знаю ответ, поэтому и не задавала.
– Нет, конечно! – засмеялся Эварс. Так весело засмеялся, как будто спросила о чем-то очень смешном.
– Почему?
– Как почему? У меня нет жена и нет дети.
– Дети иногда появляются и без жены.
– Нет, только не у меня!
– Ты хороший… – Я обняла его и в который раз подумала, что больше не хочу ничего и никого искать, потому что я уже нашла. Не искала, даже не думала, что в моей жизни может появиться кто-то, кроме Саши, но нашла. Эварса пока не очень любят мои коты, никогда к нему не подходят, но они просто ревнуют, я уверена.
Я должна рассказать о наших отношениях Марине, потому что она – мой самый близкий человек. Но отчего-то мне совсем не хочется этого делать. Не хочется слышать ее комментарии, отвечать на вопросы, Мариша умеет очень обидно спросить о самых безобидных вещах, а мне не хочется оправдываться или показаться в ее глазах смешной. В общем, у меня настоящий комплекс младшей сестры. Осознание, что он у меня есть, ничуть мне не помогает. Следующий шаг от осознания, положенный по учебникам, я не делаю. Я тащу его по жизни давно, свыклась с ним и только время от времени брыкаюсь. А в принципе мне даже так удобнее и приятнее. Ведь всегда есть человек, который чуть умнее тебя, у которого больше психических сил, а также есть мощные административные ресурсы, которыми так приятно принципиально не пользоваться, зная, что они есть.
Мне хочется поделиться своим счастьем и одновременно хочется его спрятать, чтобы никто ни одним словом его не нарушил. Грош цена счастью, которое может разбиться от чужого слова, но я хорошо знаю цену словам, в том числе сказанным из самых лучших побуждений. «Уходи от него! – сказала мне когда-то соседка моего бывшего мужа. – Он тебя помордует и всё равно прогонит. Будешь пахать на него. А он все равно Ленку свою любит. Вот увидишь». Так оно и произошло. Я, конечно, не последовала совету странной, не очень опрятной, лохматой женщины в сломанных очках, огромном страшном меховом жилете, больше всего похожем на плохо выделанную шкуру медведя, только-только снятую с освежеванной туши. Женщина была отчасти права. Бывший муж меня не мордовал, относился нормально, даже хорошо. И – выгнал, молча, не затрудняясь ложью, объяснениями, извинениями. Но те два с половиной года, что я жила с ним, пыталась быть хорошей женой и любящей мачехой, я не могла до конца забыть ее слова. Не скажи она мне это – я была бы счастлива почти без оглядки. Мир таков, каким мы его сегодня видим.
Мы часто играли с Маришей, когда были маленькие, в ассоциации. Есть много способов играть, но мы придумали свой – мы вместе загадывали слово и на «три-четыре» одновременно выкрикивали ассоциацию. «Осенний дождь» – «Небо плачет!» – кричала я, «Тепло под пледом! Чай с вареньем!» – кричала Мариша. «Мама» – «Добрая!» – кричала Мариша, «Смеется!» – кричала я. Это была бесконечно прекрасная игра. Мы редко говорили одно и то же, а когда так выходило, мы хохотали и обнимались, и чувствовали, что никто и ничто не помешает нашей дружбе.
Глава 25
– Вот так. Что вы мне посоветуете?
Женщина, пришедшая сегодня ко мне на консультацию, только что рассказала о мучительной ситуации развода. Муж добился разделения двоих детей. Одного ей, другого ему. Она предлагала давать ему детей на выходные, на праздники, на каникулы. Но он твердо стоял на своем: расстаться окончательно, всё поделить, включая детей, и больше не видеться никогда. Он будет давать деньги на второго ребенка, но видеться с ним не будет, а она не будет видеться с первым ребенком. Каким-то образом ему удалось убедить судью, женщину, что разделение детей – это самый лучший выход для их семьи. На суде мужчина, конечно, не говорил, что не даст матери видеться со вторым ребенком. Но ей он сказал именно так, и она была уверена, что он выполнит свое обещание.
– Он всегда делал и делает то, что говорит. У него такой характер. Я поэтому и стала с ним жить. Мы еще до брака жили пять лет. Он сказал – я женюсь, когда встану на ноги.
– Что мешало вам пожениться раньше? Вы ведь жили вместе.
– Не знаю. Он так сказал… У него настоящий мужской характер.
– А почему теперь развелись?
– Он от меня устал. И нашел другую. Точнее, она сама к нему привязалась на фитнесе. Она моложе меня на семнадцать лет. Мне тридцать девять, ей двадцать два. На всё готовая, если бы вы только ее видели! Губы надула так, что говорить не может. А ему нравится! А раньше говорил, что надутые губы и сиськи это не для него… Зачем ему Арсений? Зачем он его взял?
Мужчина взял себе сына, чтобы его воспитывать, так он объяснил судье. Что его жена, слабохарактерная и ведомая, не сможет воспитать настоящего мужчину, защитника родины. И судья пошла ему навстречу. Женщина на суде расплакалась, доказав судье свою слабохарактерность и зависимость от обстоятельств.
Она плакала и у меня, обвиняя во всем новую жену бывшего мужа, рассказывала ненужные подробности своей семейной жизни
