Развод в 50. Катись отсюда! - Айрин Лакс
Поездка туда и обратно, плюс поездка до зоны отдыха… Я добрался лишь следующим утром до места назначения.
***
Но по приезду оказалось, что Наташа покинула зону отдыха…
— Как? Когда? Она была одна?! — затряс администрацию.
— Наталья всегда прогуливается по лесу в это время и возвращается к завтраку. Вам не о чем переживать!
— В лесу?! — я взвыл. — Кажется, пора прочесывать ЛЕС! Твою мать, Натали! Почему тебе на попе ровно не сидится?!
Глава 32
Иван
— Вольдемар! — рычу в трубку. — Живо! Людей сюда.… Технику.… Собак! Людей с собаками… Подними на уши всех, надо искать в лесу.
— В каком лесу, Иван? Ты там с дуба навернулся, что ли?! — удивляется приятель. — Ты спал, вообще?!
— Нет! И…. Моя жена в лес ушла, понимаешь? А этот пиздюк точно рядом с ней крутится! Да что я тебе объясняю, просто дай мне людей, и всё! — гаркаю я так, что люди в холле аж присели в коленях и поспешили разбежаться, кто куда.
Неожиданно в момент, когда я взбешенный, готов разломать тут все и поднять на уши, перерыть все кругом, за моей спиной слышится тихое и удивленное:
— Ваня?! Вань, ты что кричишь?
Немею.
Столбенею.
Оборачиваюсь с трудом, словно башня из кубиков, разваливающаяся на части.
Передо мной.
Как есть.
Во плоти….
Жена.
В розовом спортивном костюме, с повязкой на голове и небольшим рюкзачком за плечами.
Жива. Здорова.
Разрумянившаяся.
Вспотевшая.…
— Наташа.
Перед глазами всё поплыло.
Я чуть коньки не отбросил от облегчения.
Аж за ребрами закололо…
— Наташ, ты… Этот… маньяк твой.… рядом? Где он?
— Какой маньяк? Вань, тебе нехорошо, что ли? Или ты напился до скотского и бредового состояния?!
— Полянский твой, — цежу сквозь зубы. — Двух жен на тот свет отправил и денежки себе присвоил. Третья чудом уцелела и в такие ебеня поехала жить.… Рада, что жива осталась! И это факты, а не моя фантазия. Сейчас я тебе докажу! Я весь наш разговор записал, и ты послушаешь.
Шагаю к жене, с твердым намерением здесь и сейчас поставить все точки над i.
— Боже, Вань… Ты… потише не можешь, что ли? Людей пугаешь.
— А тебя? — сощуриваюсь. — Тебя не пугаю, что ли?
— Ох, — выдыхает она и отводит взгляд в сторону. — Меня пугает, что ты меня нашёл! Вот это реально… пугает. Я же никому не говорила, где я! Давай отойдем.
— Давай, — соглашаюсь.
Позволяю ей себя отвести в сторону.
Как во сне — ее рука в моей, я хватаюсь за тонкие пальцы и едва дышу, не в силах поверить, что беда миновала.
Остальное — неважно.
И каким же долбоёбом я был.…
— Мой номер на втором этаже.
— Хочешь проверить, осилю ли я лестницу?
— Осилишь, конечно. Орал, как потерпевший, а на это тоже много сил надо. Или не осилишь… Но это будет уже твоя забота. Не моя….
Вот как?
Это что-то новенькое!
— И даже пульс с давлением не проверишь? — спрашиваю я.
— Не проверю. Да ну тебя, — отмахивается. — Лучше скажи, что ты орал, ну? Вот что ты орал, скажи мне! Неужели культурнее себя нельзя вести! Опять ты меня в краску вгоняешь. Стыдно за тебя.… Здесь люди отдыхают, понимаешь? Приезжают за покоем, свежим воздухом и тишиной. А ты…
Нравоучения читает!
Пилит.
Аааа.… Кайф-то какой, нереальный просто!
Аж схватить хочется в охапку и целовать в ее розовый, манящий рот.
В принципе, именно это я и делаю, как только оказываемся в номере.
Дверь за спиной захлопывается, и я сметаю жену, целуя.
— Ты чего, Вань? — вырывается. — Прекрати немедленно.
— Я думал, что тебя потерял! — выдыхаю болезненно, с рывком притягивая обратно. — Потерял, понимаешь? Совсем! Пожалел обо всем, что говорил, как вел себя! Идиота кусок…
— Потерял, конечно, — соглашается. — Мы разводимся! И ты, оказывается, жмот и жлоб! — говорит с обидой.
— А я ждал.
— Чего?
— Что ты со мной повоюешь! Уж лучше война, чем тупое безразличие и вот это тю-тю-тю, как с маленьким.
— Задолбал! Больше никих тю-тю-тю… Сам себе в попу дуть будешь, сам заботиться о здоровье, о бюджете.… О стиле! И жить ты будешь отдельно от меня. Делай со своей жизнью, что хочешь! Потому что мы разводимся.
Ох, как горячо она возмущается.
Утверждает, что чувств нет?
Врет!
Здесь просто огненный вулкан!
— Продолжай, — согласно киваю, стягивая с себя пиджак, который будто прирос ко мне за эти сутки, которые я не спал, бодрствуя за рулём.
Сколько колесил, охренеть.
— Бессовестный, аморальный тип. Хамло! Твоя грубость…
— Тебя же заводит, да?
Наступает очередь рубашки.
Наташа отводит взгляд.
— И какого чёрта ты раздеваешься у меня в номере?
— Душ хочу принять.
— У меня в номере?!
— У тебя в номере. Я даже больше скажу.… У тебя в номере. И с тобой!
— Нет! — распахиваются её глаза.
Наташа делает рывок в сторону, но бесполезный.
Я свою добычу не отпускаю!
И какой же я дебил, мог забыть, что моя жена — это добыча, которую мало того, что поймать и завоевать нужно, так ещё и стеречь, оберегая.…
***
Наташа
Ивану удалось затащить меня в душ и включить воду.
Моя одежда намокла за считанные секунды.
Его брюки — тоже.
Муж закрывает своим телом проход. Между нами — завеса теплой воды.
Возраст — это именно такие нюансы, когда твой муж, как последний мужлан, затащил тебя в душ, но не забыл включить тепленькую водичку…
— Это просто смешно. Ваня. Выйди! — показываю пальцем.
— Мокрым? Ну уж нет, я простыну и заболею. И тебе придется меня лечить.
— Ни за что! Твоя жизнь и твое здоровье — больше не моя забота. Пусть тебя Тигрицы лечат
