Развод в 50. Катись отсюда! - Айрин Лакс
— Я идиот, — не отрицает Иван и вдруг посмеивается. — А ты хитрая, Наташ.… Хитрая лиса. Собственница!
— Нет.
— Да. Ты решила дать мне возможность изменить. Но, как настоящая собственница, позволила сделать это только.… самой с собой. Я это заподозрил раньше, чем открыл твой подарок! А теперь все встало на свои места. Это была ты.
— Нет!
— Тыыыыы…. — тянет муж и покачивает указательным пальцем. — К Тигрице меня отправляешь?! Так я и пришёл. К ней. К ней.…
— Врешь.
Ваня вздыхает, смотрит на меня устало, но всё-таки взбудоражено.
Его утомило мое упрямство, но он всё-таки на взводе от собственных выводов и открытий.
— Тигрица. Я даже знаю, почему ты так назвалась.
— Я не называлась. Ты сам….
— ВОТ! — восклицает. — Вот оно…
— Нет. Ты ошибаешься.
— Я не ошибаюсь. И всё-таки я был слеп. Ведь всё кричало, что это ты. С самой первой встречи… Рост, фигура, никаких разговоров. Только переписка. Руки. Потому что ты не хотела показывать свой шрамик. А ещё ты обожаешь тигровый принт.
— Нет.
— Да. И даже на маникюре у тебя частенько он бывает. А помнишь, откуда все пошло?
— Нет! — отвожу взгляд в сторону.
— А я помню! — хмыкает Ваня. — Наш первый совместный отдых. На море. Отдых в отечественных реалиях. На тебе был тигровый купальник. Мы плескались в море, как дети, а на пляже нам в соседки досталась тучная, вредная тетка, с кучей детворы, которая из зависти брякнула тебе, что такой принт носят только шлюхи. Помнишь? Я хотел дать ей леща, а ты пристыдила меня, что теток в возрасте обижать нельзя и оскорблять, даже если они не правы. И потом… Во время секса у меня вырвалось, погрубее. Я был не прочь, чтобы ты вела себя так, будто ты стала опытной штучкой, той ещё шлюшкой. Но только для меня одного. И как я мог это забыть?! Как, скажи? Тебя всегда заводила пошлость в постели… И немного грубости.
— Но только в постели, Ваня. Не в жизни, когда ты начал меня оскорблять! — цежу я сквозь зубы.
— Я виноват. У меня кукуха слетела. От всего, — коротко поясняет Ваня.
Муж льнет ко мне и тискает, пытаясь раздеть.
— Дай полюблю? Соскучился!
Глава 33
Наташа
Соскучился он?!
Сорвав с крючка мочалку, я с огромным удовольствием хлестнула мерзавца по наглой роже.
— Да пошел ты, кобелина! Ты разговоры пришёл разговаривать или что?!
— Сначала — вот это, «или что» , потом разговоры.
— Пошел. Вон! Я говорю тебе НЕТ, Ваня.
— Наташ.…
— НЕТ! — рявкаю я, будто Цербер.
Я отталкиваю его изо всех сил, муж смотрит на меня удивленно и растерянно.
— Думаешь, пришёл, умный такой, сказал, что жалеешь, нацелился залезть ко мне в трусики — и всё?! Деловой, что ли? Катись отсюда.… деловой колбаской. Я тебя не прощаю.
— Не время ссориться, Наташ. Там.…
— Ах, опасность! И как же спонтанный трах спасет меня от опасности?! Я, знаешь, что думаю? Нет никакой опасности! И ты мне соврал. Использовал, как предлог, чтобы приехать. Всё.
— Опасность есть.
— О, и ты.… Конечно, своим членом решил меня спасти?
— Ты поедешь со мной. Хочешь отдохнуть? Отлично… Я обеспечу тебе, действительно, безопасный отдых. Но ты должна отсюда уехать. Мало ли.… Полянский тебя выследит! Нужно его обезвредить! Ты — его любимый типаж. Откровенно говоря, я думаю, все с тебя пошло.
— То есть, я опять виновата?! Все беды от баб?!
— Да не виновата ты, не виню я тебя! Если только того придурка, которого переклинило на тебе, когда ты была его училкой. Завалить училку, бля. О такой училке, как ты, уверен, многие фантазируют. Но его малость заклинило.… Наташ. Три женщины пострадали. В браке. Он прибирал к себе их деньги и искал другую. И это только те случаи, о которых известно. Что, если женщин гораздо больше? Но отчасти я его понимаю.
— Ах, понимаешь.…
— Да. Суррогат, копия…. Всё это жалкие тени оригинала! — смотрит на меня муж пылко. — Пожалуйста, выслушай.
Я остываю.
Слишком много эмоций в словах мужа.
Не стал бы он врать о таком… Это уже перебор.
— Выйди. Я умоюсь, переоденусь, поговорим, — прошу. — Позвони на ресепшн, пусть тебе принесут гостевую пижаму. Ты промок. Не хватало ещё, чтобы ты тут все замочил и заболел.
***
Спустя некоторое время мы довольно чинно и спокойно сидим в гостиной и пьем чай. Ваня откусывает от пирога, откладывает его в сторону.
— Твой вкуснее. Намного, — смотрит прямо в глаза.
Я всё ещё не знаю, как переварить услышанное.
В доказательство своих слов Ваня позвонил Владимиру, тому ещё безобразнику, который сейчас числится в больших начальниках полиции.
Обвинения нешуточные. Владимир, которого Ваня упорно зовет старой кличкой Вольдемар, подтвердил слова моего мужа.
— Понимаешь? Я тебе не соврал, Натали.
— Натали.… — усмехаюсь. — Сто лет ты меня так не называл.
— Я.… — осекается. — Не знаю, что сказать. Только то, что после инфаркта мне крышу снесло. Страх смерти крепко взял за яйца. И я гарцевал изо всех сил, наверное, чтобы доказать себе и всему этому миру, что я ещё поживу.…
— Поживешь, конечно, дурак.
— Дурак. И я не хотел жить пресно, злился… Потому что весь этот режим, спокойные прогулки, размеренный, медленный и редкий секс будто напоминали мне о том, что я одной ногой в могиле. Веришь или нет, но мне в лицо будто могильный холод дышал, когда ты от меня отгораживалась.
— Я не отгораживалась, дурак. Думаешь, я не хочу жить на полную катушку? Ваня, во мне энергии, вот сколько! — раскидываю руки. — Я тридцать семь тысяч шагов уже сегодня прошла, и чувствую себя прекрасно! Или, что… Ты думаешь, я не хочу нормально потрахаться?! Не хочу кончать, как в последний раз, а
