Влюбляться нам нельзя - Фарди Кира
– Нет. Это подарок от девушки.
Я прячу коробочку в стол.
– Слушай, Макар, на тебя, как на мед, все навозные мухи слетаются.
Она хмыкает и в упор смотрит на Полину.
Я вскакиваю. Вокруг нас уже стоят все одноклассники и прислушиваются к разговору. А взгляды такие недобрые, особенно у девушек, что в душу закрадывается подозрение.
– Кто навозная муха? Я? – спрашивает шепотом Полина. – Стилус, у тебя крыша поехала?
– Ну не я же! – хмыкает Светка. – А за Стилуса получишь!
Светка замахивается, я перехватываю ее руку
– Ты что несешь? Поосторожней со словами… и с действиями.
Я задвигаю Полю себе за спину. Ее глаза уже наполняются слезами, вот-вот заплачет. Мы пережили вчерашний день, только выдохнули, и вот опять.
– А что я неправильно сказала? – уже кричит Светка, и столько злости плещется в ее зрачках, что я невольно отшатываюсь. – Сначала был Козловский, потом тебя окучила, а теперь еще и Влада обратно решила у подружки увести. Фу, мерзкая, однако, директорская дочка!
– Меня никто не окучивал, – отвечаю тихо. – Я давно Полю люблю.
В классе на миг устанавливается тишина. Все молчат, переваривают информацию, только Поля смотрит на меня круглыми глазами, даже плакать перестала.
Ох, зря я это сказал, зря, понимаю в ту же секунду, но слова выскочили, назад в рот не засунешь. То, что прятал глубоко в сердце, вылетело ненароком, не поймаешь.
– Любишь? – тихо переспрашивает она и расправляет плечи, словно крылья за спиной вырастают.
– Да, люблю, – смотрю на класс, – все слышали?
– Я не уводила Влада, – наконец отводит от меня взгляд Полина. – Это Ритка его у меня увела.
– Ага, плавали, знаем…
Настя Завьялова сует нам под нос мобильник. Я сначала даже не понял, что увидел на экране, а когда зрение сфокусировалось, обомлел.
На первом фото запечатлены Влад и Полина. Он стоит за ее спиной и расстегивает пуговицы на блузке. В просвете виднеется кружево бюстгальтера.
Снимок неприятно цепляет, дергает за какие-то струны в душе. Внутри все переворачивается, разваливается на части и падает куда-то в пятки. В образовавшемся вакууме звенит пустота.
Я не успеваю заметить дату, как Настя свапает по экрану на второе фото.
Здесь уже коллаж: мы с Полиной в парке, держу ее на руках и целую, и мы же лежим на шезлонге на пляже в кемпинге.
Мысли тут же приходят в движение. «Кто снимал? Ритка спала в домике, значит, Влад? Гаденыш! И когда успел?»
Но в еще больший шок приводит третье фото. Здесь Влад с Полиной, но в постели. На простыне лежит Риткин подарочек и крупным планом слова: «Любовь идет за руку с ответственностью».
– Да ты настоящая щучка, Заречная, – шипит сквозь зубы Светлана. – Ни стыда, ни совести.
– Нет, это неправда! – не своим голосом кричит Полина. – Это монтаж! Сашка, ты же знаешь, это неправда!
Поля вдруг стремительно нападает на Настю, пытается отобрать телефон, та подпрыгивает, отбегает, не дает достать. Полина несется за ней, натыкается бедром на угол стола, сжимается от боли. Потом закрывает лицо руками, заходится плачем.
– Заткнулись все! – рявкаю я, бросаюсь к ней, обнимаю, прижимаю к себе. – Тихо, тихо, я не верю.
– Сашка, раскрой глаза на эту двуличную стерву! Она вас обоих разводит.
– Это неправда! – истерично всхлипывает Полина. – Это фотомонтаж! Этого не было! Мы же вместе… – она отрывает ладони от лица, заглядывает мне в глаза. – Я поняла, это Ритка сделала. Отомстила за вчерашнее.
– О, Заречная! – подливает масла в огонь Завьялова. – С тобой все ясно! Когда нечем оправдываться, предатели давят на жалость.
Настя убирает телефон в сумку, но я выхватываю его. Она пытается отобрать, я удерживаю ее на расстоянии.
– Где вы взяли эту мерзость? – обвожу злым взглядом одноклассников.
С этими людьми я учился несколько лет, дружил, занимался спортом. А теперь передо мной стояли враги.
– Макар, ты тут не при чем, – пытается сгладить ситуацию Юрка Оганесян.
– Они оба не виноваты! – выкрикивает запальчиво Пашка Гайдин. – Я был в кемпинге, видел все сам. Знаете, что сделал вчера Козловский? Знаете?
– Паш, помолчи сейчас, – прошу я его и вновь смотрю на Настю. – Где ты это взяла?
– Не твое дело!
– Как раз мое!
Телефон вырывают из моих пальцев, оглядываюсь: Светка отбегает с ним к доске.
– Ты же понимаешь, что это глупо, – говорю спокойно, хотя в груди бурлит ярость. – Я все равно узнаю.
– Саш, мы же хотим тебя защитить от этой щучки с невинным личиком.
Полина вскрикивает и бросается вон из класса. В дверях сталкивается с Мариной Николаевной, та едва успевает отскочить в сторону, но роняет пенал. Содержимое вываливается на пол и рассыпается.
– Что здесь происходит? – сурово спрашивает Пифа. – Куда помчалась Полина?
– Все в порядке. Мы сейчас уберем.
Девчонки бросаются поднимать ручки и карандаши, но трое: я, Настя и Светка, не трогаемся с места. Стилус по-прежнему держит мобильник на вытянутой руке.
– Света, дай мне телефон! – протягивает руку классуха.
– Нет.
– Проводить тебя к завучу?
– Вперед! – дерзит Стилус.
Но Пифа давно привыкла к подростковым выпадам и бунту, спокойно подходит к Светке и требовательно смотрит на нее.
– Положи телефон на стол, если не хочешь, чтобы я его отняла силой.
– Не имеете права забирать личные вещи! – не сдается Светлана.
– Хорошо, не имею, но из-за этой вещи в классе произошел скандал. Не хочешь по-хорошему, придется разбираться с администрацией.
– Марина Николаевна, не нужно администрацию, – прошу я. – Света, выйдем.
У меня сердце заходится от волнения за Полину, ее прижали к стенке, вывели из душевного равновесия, а в таком состоянии человек способен на…
Лучше об этом не думать! Не думать!
«Только бы все было хорошо!» – повторяю про себя.
Сердце рвется за подругой, а разум требует остаться в классе и развалить конфликт на корню, иначе он начнет расти как снежный ком и еще неизвестно, во что выльется. Я беру Светлану за руку и тащу ее к двери, она не сопротивляется.
– Куда собрались? Урок начался! – дорогу преграждает Пифа. – Не пущу.
– Марина Николаевна, – говорю тихо, но с нажимом. – Это вопрос жизни и смерти. Пропустите, пожалуйста.
И учитель отходит в сторону.
Глава 22
Я бегу по коридору в сторону туалета, а перед глазами все расплывается. Душа рвется на части от сердечной боли, а нога ноет от боли физической. Заскакиваю в кабинку и сажусь на крышку унитаза. С трудом заставляю себя думать, а не рыдать над загубленной жизнью.
А внешне все так и выглядело. Теперь в глазах одноклассников я подлая стерва, изворотливая и лживая, готовая на то, чтобы получить выгоду лично для себя. И хорошо, если Ритка выслала фото только Насте, а если…
О нет!
Я вытаскиваю телефон и лихорадочно ищу школьный чат. Просматриваю все последние посты – снимков нет. Но это ничего не значит: они могут появиться позже. И что же делать?
Зажмуриваюсь, перебирая в голове варианты. Самый разумный – рассказать обо всем родителям. Да, папка устроит совещание. Наверняка пригласит родителей Влада и Ритки, задавит их авторитетом, как он умеет, предъявит свои доказательства. А те в ответ покажут свои. И кто в этой ситуации пострадает больше?
Ответ очевиден: мы с Сашкой. У него затрещит по швам спортивная карьера, а я превращусь в лузера, которого будет презирать вся школа. Мне, конечно, плевать на это, остались только экзамены, но не могу подставить Сашку, не могу! Да и родителям будет стыдно.
И как быть?
Память подсказывает – третье фото.
Им можно и воспользоваться. Это монтаж, а значит, нарушение закона о частной жизни. Но когда Ритка успела меня сфотографировать? Получается, они с Владом все продумали до мелочей, и мы опять попали в их ловушку.
Нет, ну какова подлая натура!
А первый снимок?
