Звёзды ещё горят - Лиса Эстерн
Неохотно она уже отвлеклась от происходящего в фильме, заинтересованная изучением окружающей обстановки. Внимание её привлекли Рая с Антоном. Парень долгое время наблюдал за тем, как девушка борется с сонливостью, её разморило после одной бутылки пивного напитка и двух частей серии, но Рая стоически боролась с тяжестью век. Стелле даже чудилось, что Антон ни разу не посмотрел на экран, увлечённый больше качающейся рядом Раей. Никто на них не обращал внимания, а Стелла тихо пряталась в кокон из пледа, оставаясь незаметной и неуместно любопытной: юноша наклонился и поднял с пола одну из диванных подушек, помял её и положил на колени, после чего несильно потянул Раю за локоть, его губы коснулись её щеки. Он что-то сказал её сонному сознанию.
Рая долгое мгновение сидела с закрытыми глазами, потом потёрла их и накренилась. Антон не изменился в лице, помогая ей лечь ему на колени и бережно натянул смятый в её ногах плюшевый плед. Осторожно, чтобы не разбудить её, он убрал длинные волосы с женского лица, задел ухо, аккуратно пригладил прядки и даже почти улыбнулся. Может, конечно, Стелле показалось. А внутри что-то горько плелось, сдавливая сердце.
Антон поднял взгляд и поймал Стеллу с поличным, но он только поднял палец к губам и вернулся к картине на экране. Странный, как и они все тут. И всё же настроение у Стеллы почему-то испортилось, она поëжилась, укутываясь в плед и пытаясь найти в себе былой интерес к проблемам героев из фильма, но теперь ей была безразлична вся их волшебная история.
Неприятное и горькое ощущение, словно с ней что-то не так, заняло все её мысли, и, наверное, поэтому она выудила из кармана телефон, нашла приложение, о котором слышала от Вики, и установила его. Ни о чëм конкретном Стелла не думала, когда заполняла простую анкету, в которой указывалось только имя, город и то, что она ищет. Что она ищет? Идей не было, только неприятная тяжесть на груди, мешающая дышать.
Небосвод.
Никто никогда не кликнет на её профиль, увидев эту строчку. Стелла и не хотела, чтобы кто-то кликал, писал ей, знакомился с ней. Ей ничего из этого не нужно, не интересно, и всё-таки, смотря на свой пустой профиль с именем и звездами, она безмолвно надеялась. Это внутреннее противоречие чувств и мыслей раздражало. Оно рождало стыд, желание удалить всё и сделать вид – перед собой в первую очередь, – что ничего не было, что она не регистрировалась на сомнительном сайте с еще более сомнительным тегом.
«Найди то, что так долго искал».
Стелла искала только чуда. Но чудес не существовало. Она не была избранной, как Гарри, не была самой умной, как Гермиона, и абсолютно не такая удачливая, как Рон. Стелла не подходила ни на одну роль, и всё, что она делала, казалось бессмысленным, не приносящим радости. Сегодняшний день из приятного скатывался во что-то обратное.
Когда в фильме взорвался звук, оповещая о начале кульминационного момента, телефон в руках Стеллы завибрировал, испугав её. Она передëрнулась всем телом и с интересом взглянула на экран блокировки. Разочарование отчётливо читалось на её лице.
Paul: не могла бы ты открыть дверь, пжлст?
Стелла взглянула на парня своей подруги, и тот указал на спящую Машу, уютно свернувшуюся рядом с ним. Никто другой не мог, потому что все были заняты друг другом. Ей снова захотелось закатить глаза. Наверное, в триллионный раз за весь этот бесконечный год. Не ответив, Стелла выпуталась из пледа и поплелась к входной двери. Часы на печке ярко обозначали двенадцатый час. Кому приспичило явиться в такое время?
Это входило в привычку – удивлённо моргать и смотреть на него как на пришествие.
– Марк?
– Привет, Звёздочка, – голос звучал глухо, почти не разобрать. – Я тут мимо проезжал. Мне надо поговорить с Пашей. Позовёшь?
– Он немного… – Стелла не закончила, нахмурилась и негромко уточнила: – У тебя что-то случи-лось?
Тёмная бровь дрогнула, точно он удивился. Как если бы на маске образовалась трещина. Было в его лице что-то необычное, что-то кривое, неправильное – Стелла ещё не видела это выражение: глаза слишком широко открыты, губы плотно сжаты и улыбки получаются неестественными, обманчивыми больше обычного. Марк вдруг глухо рассмеялся, качнул головой. В полумраке это было непонятно, а жёлтые блики гирлянды не давали различить оттенки, но почему-то Стелле показалось, что глаза у него красные, а кожа на щеках потëртая. В целом, чутьё ей подсказывало, что с парнем что-то не так.
Улыбка. Ямочек не было. Губы немного дрожали.
Марк снова рассмеялся.
– Не смотри на меня так, – звучало сипло. – Твоё беспокойство заставляет моë сердце биться чуточку чаще. Что ты будешь делать, если я влюблюсь в твои холодные глаза?
– Во-первых, это будет твоя проблема, а не моя, – сухо ответила Стелла. – Во-вторых, меня отправили посыльным за газировкой, а раз ты ещё не разулся, пойдёшь со мной. Потом поболтаешь с Пашей.
– Спорить с тобой опасно для здоровья, – кивнул он и, не сопротивляясь, вышел из квартиры. – Я внизу подожду.
Дверь бесшумно закрылась.
Это было так странно, неуместно, и её выходка тоже была неправильной. Какое ей вообще дело? Наверное, так и происходит, когда человек, обычно лёгкий и весёлый, вдруг выглядит как тот, кого приговорили к смертной казни. Это ощущается всем нутром, и пройти мимо… Стелла не могла, ведь она всегда хотела помогать таким людям. Даже если помощь требовалась такому раздражающему парню, как Марк.
Когда Стелла обувалась и надевала пуховик, в коридоре показался Паша на костылях, а за ним сонная Маша, едва разлепляющая глаза. Звуки фильма оборвались, остальные навострили уши, полные любопытства: куда же на ночь глядя намылилась их новая знакомая?
– Где Марк? Он писал, что заедет.
– Да, мы скоро вернёмся, – негромко ответила Стелла. – В магазин сбегаем. Надо что-нибудь?
Маша подошла к Паше и медленно обвила его талию, положив голову на плечо. Она не совсем проснулась, и поэтому слова её звучали невнятно:
– Возьми ключи с полочки. Если вдруг надумаете вернуться, никого не разбудите.
– Что значит «если»?
Она улыбнулась, но ничего не ответила.
Все улицы принарядились, и смотреть на них без улыбки было невозможно: цветные гирлянды от столба к столбу вдоль всех дорог, мерцающие ободки фонариков на стенах зданий,
