Медленный фокстрот - Александра Морозова

– Я уже переоделся, – сказал я, словно не слышал последних слов.

На самом деле, переодеваться мне было не во что. Я понятия не имел, что надеть, и пришел на урок в футболке и джинсах – оставалось только снять ветровку и кроссовки.

Женщина шумно вздохнула.

– Если соберешься заниматься, придется раскошелиться на форму.

Я с готовностью кивнул.

– Бери свою партнершу и занимайте место в зале. Она тебе вкратце расскажет, что здесь обычно происходит.

Я подошел к девочке – совсем тонюсенькой, с волосами и глазами одного цвета, медового.

– Лайма, – шепнула она, неотрывно и как-то насупленно глядя на тренера.

– Даня, – ответил я, хотя с самого детства представлялся полным именем.

Девочка кивнула.

– Главное – слушай ее, – она указала подбородком на тренершу. – Или хотя бы делай вид, что слушаешь. Иначе она орать начинает.

– Понял, – шепнул я.

– Заправь футболку в штаны, чтобы не болталась сильно. Для латины пойдет, но сейчас будет стандарт.

Я ничего не понял, но начал запихивать футболку за пояс джинсов.

– И штаны другие нужны, – тихо-тихо говорила Лайма. – На высокой талии и по росту. Как у ребят.

Я посмотрел вокруг себя. Парни были в сильно обтягивающих, как водолазный костюм, кофтах и брюках с широкими штанинами. Моя мачеха надевала похожие по праздникам.

– Раньше танцевал? – спросила Лайма.

– Не-а, только по телеку видел.

Девочка опять кивнула, но я понял, что мой ответ ей не понравился.

– Я буду подсказывать, – обещала она.

И она подсказывала. Почти всю тренировку целиком шепотом объясняла, что надо делать. Получалось, конечно, через раз, но в конце тренерша сказала мне:

– Передай родителям, зачатки есть. Можно попробовать что-то вылепить.

Я немного растерялся, поблагодарил ее и ушел.

Мне понравилось танцевать, понравилась музыка, понравилась девочка, с которой меня поставили в пару. Она умела куда больше меня и понимала все, что происходит, – как двигаться, как считать такты, как ставить ноги – и объясняла мне терпеливо и совсем не выпендривалась. Тогда я впервые в жизни подумал, что на свете, оказывается, бывают не вредные девчонки.

После занятия, когда я уже спускался по лестнице на первый этаж, меня догнала та красивая женщина в плаще, ее мама. Она так неуклюже бежала на каблуках по ступеням, что мне даже стало стыдно, что я заставил ее так мучиться.

– Мальчик, погоди! – крикнула она, хотя я уже остановился. – Как тебя зовут?

Любопытно, что тренер за все занятие так и не поинтересовалась моим именем.

– Даниил.

– Я мама Лаймы, тетя Вера. – Она, как взрослому, протянула мне руку с несколькими серебряными браслетами. – Очень приятно.

Я осторожно пожал эту руку – маленькую, мягкую, но сильную.

– В какой школе ты учишься? – спросила тетя Вера. – С Лаймиком, во второй?

– Нет, в первой.

– Жаль, я думала, вы дружите. Вы сегодня так хорошо танцевали. Даже лучше, чем у Лаймика получалось с прошлым партнером. Они пришли вместе год назад, но он решил бросить танцы. Скажи, ты же придешь на следующую тренировку?

И как бы мне ни хотелось ответить, что приду – обязательно приду, о чем речь, ведь мне так понравилось, я так долго об этом мечтал! – я лишь покачал головой.

Тетя Вера изменилась в лице. Ее карие глаза стали большими от удивления. По высокому лбу побежали морщинки непонимания.

– Тебе что, не понравилось? – спросила она.

– Очень понравилось, – заговорил я так, будто пытался перед ней извиниться. Сильно не хотелось расстраивать такую красивую тетю Веру. – Просто бесплатное занятие здесь только одно.

Голова тети Веры как-то сама склонилась набок.

– Твоим родителям нечем платить? – голос ее был ласковый и жалеющий, понимающий.

– Да нет, – ответил я. – Папа бы заплатил, если бы хотел. Просто он считает, что танцы – не спорт для настоящего мужчины.

– А как же папа отпустил тебя сегодня на первый урок?

– Он не отпускал, – я пожал плечами. – Он думает, что я с ребятами играю в футбол.

Почему-то врать тете Вере совсем не хотелось. Даже наоборот, откуда-то я точно знал, что ей можно довериться и мою ложь она не выдаст.

– А если он узнает, что ты его обманываешь, что будет? – спросила тетя Вера.

– Будет орать, – как само собой разумеющееся ответил я.

– И часто он орет?

– Да почти всегда.

– А мама?

– У меня нет мамы. Только мачеха. Но ей не до меня – у нее два маленьких сына.

Тетя Вера закусила губу. Я не мог сказать точно, что видел в ее глазах, лишь чувствовал в них какое-то волнение. Что-то у нее внутри металось, рвалось, и мучилось, как птичка в клетке.

– А ты бы хотел танцевать? – спросила тетя Вера и, коснувшись своей ласковой рукой моей головы, погладила волосы.

Я уже и не помнил, когда ко мне прикасались, чтобы погладить, а не чтобы наказать.

И вдруг понял, что готов куда угодно следовать за этой женщиной и с радостью спасу ее от какой-нибудь страшной беды или жуткой напасти: потоп, пожар, хулиганы – что угодно.

Наверное, думалось мне, мама была точь-в-точь такая же.

– То есть, если бы отец не был против, – продолжала тетя Вера, – ты бы занимался танцами дальше?

– Да.

Глаза тети Веры заблестели сильнее, но я только спустя несколько мгновений понял, что это слезы.

– Ты очень талантлив, – произнесла она осипшим вдруг голосом, потом кашлянула. – И я готова помочь тебе, если ты поможешь мне: танцуй в паре с Лаймой, а я буду оплачивать занятия вам обоим, пока твой отец не поменяет своего мнения о танцах.

Глава 17

Наши дни

Даня

Проснувшись утром, мы с Аней решили поиграть в игру, правила которой просты: кто дольше не встанет с кровати – тот и победил.

Не помню, когда мы последний раз позволяли себе роскошь так тратить время. В Москве мы постоянно куда-то бежали – то я, то она, то мы оба и часто в разные стороны.

Я надеялся провести с ней день под одеялом, в лени и, может, ласке, но Аня схитрила – включила какой-то ужасно сопливый фильм, и мне ничего не оставалось, как сломя голову броситься в душ.

– Не хочешь со мной? – спросил я.

Но Аня так таращилась в экран, что было понятно – душ мне придется принимать одному.

– Я так люблю этот момент, – проныла она. – Погоди.

– Можно же на паузу поставить, – напомнил я.

– Ну,