Пицца с мандаринами - Е. Цхао
– Женечка, что-то я совсем никого не знаю из этой молодежи, – сказала Мария Николаевна. – Может, пощелкаешь? Вдруг там что-то еще найдется.
– Хорошо, – Женя подошла к телевизору и начала переключать каналы.
– О! – остановила ее Мария Николаевна, когда зазвучали танцевальные мотивы, на экране плясал яркий дуэт, а в углу горела надпись: «Дискотека 80-х». – Оставь! Этих я хотя бы на слух узнаю. Вы не против? – обратилась она к Лиангу.
– Нет. Я никого из них не знаю, – улыбнулся он.
– Так это дело поправимое. Сейчас такая музыка хоть и не в моде, а все равно ознакомиться следует. А что, к слову, вы, молодежь, сейчас слушаете? Как танцуете?
– А мы, Мария Николаевна, – сказала Женя, – сейчас самое разное слушаем. И каждый свое. И от настроения зависит. Много в мире артистов, каждый может найти себе по душе.
– Много – это хорошо. Да разве ж может быть много хорошего? Чтобы мастером стать, время ведь нужно. Учиться, пробовать, ошибаться, вновь пробовать, учиться на ошибках. Своих и чужих. На все требуется время.
Лианг пересел на диван к котятам и начал осторожно массировать им животы. Женя, закончив разговор с Марией Николаевной, заметила это и спросила:
– В этом есть какой-то особый смысл? Я вначале думала, что ты их просто гладишь, но движения слишком… медицинские.
– Кошка-мама лижет котят. Она очищает их. Но еще она лижет им животы, потому что это помогает… Сейчас вспомню. Опорожнить кишечник. Да, кажется, так. Им нужен массаж животов в первые дни. Я закончил, – он отложил последнюю дымчатую девочку. – Пусть спят.
– Не только они, – шепотом сказала Женя, показала на дремлющую в кресле Марию Николаевну.
– Что теперь? – также шепотом спросил Лианг. – Может быть, нужно выключить телевизор? Он громкий.
– Не, тогда точно проснется. Слишком резкая перемена. Давай посидим. Ты ешь давай. Тут вон оливье. Салат с отварным мясом. Никакой рыбы. Вдруг понравится.
Лианг положил себе в тарелку оливье.
– Что это за темные шарики?
– Горошек.
– Это не похоже на горох. Горох яркий. И на вкус не похоже на горох.
– Он консервированный.
Второй салат ему понравился больше. Сытный и без рыбы. Но в него стоило бы добавить специй.
Они с Женей посидели еще немного. Допили шампанское и почти не говорили. В другой ситуации ему было бы неуютно сидеть молча, но с Женей молчание не казалось удушающим и недружелюбным. Рядом с ней он был самим собой и ощущал себя нормальным.
Проснулась Мария Николаевна. Она некоторое время щурилась от экрана и сильно извинялась из-за того, что уснула, поставив их в неловкое положение. Женя ее успокоила и предложила помощь. Лиангу казалось, что праздник уже закончился, как старушку привлек внимания артист в белом костюме и мелодия с диско-ритмом.
«Меж нами памяти туман, ты как во сне…»[11]
– Оставь. Ой, какой еще молоденький. Женечка, ты посмотри, – оживилась Мария Николаевна. – Песня эта замечательная. Не песня, а жемчужина. А слушайте, ребят, давайте-ка потанцуйте. А что? Я сама-то не могу. А у нас все ж таки праздник. Давайте, давайте, не скромничайте. Хоть посмотреть на молодость, раз моя ушла.
Лианг смутился. В самых смелых вариантах развития событий он не мог помыслить, что так сблизится с Женей. Они только вчера первый раз встретились. Одернул себя. Да. Они давно знакомы, но то другое. Встретились наяву по-честному они лишь вчера. Домыслить он не успел. Женя перехватила его запястье и потянула в сторону от стола.
На одеревенелых ногах Лианг следовал за ней и музыкой, совершенно не понимая, точно ли все это происходит в реальности. Быть может, уснул. Как Мария Николаевна ранее. Сморила ночь и розовое игристое. Все танцы под диско – лишь вереница искр шампанского, проникающего в его усталый сон. Но нет. Женя, живая и пьянящая, касалась его плеч и спины. Ее сочные морковные волосы в полумраке комнаты казались благородной медью, а серые глаза походили на чарующее в ночи море. Лианг решился сказать ей об этом. Какая она красивая, какое у нее доброе и отзывчивое сердце, какая искренность, какое тонкое понимание мира. Он почти сформулировал все, что восхитило его в Жене, вначале как в друге, потом как в волшебной фее, которой она оказалась. Песня не заканчивалась и… зазвенел таймер.
– Что это? – остановилась Женя.
– Напоминание. Нужно сделать молоко.
– Окей, – она вернулась к столу и, забрав кружку с пипеткой, вышла из комнаты.
Лианг сел на диван. Чудесный сон изломался перезвоном будильника. Мария Николаевна что-то сказала, но Лианг не разобрал. Сидел подавленный и осторожно гладил котят. Они еще спали, но в их возрасте и состоянии кормления лучше не пропускать. Вернулась Женя и первой взяла белую девочку с черными, словно в носках, лапками.
– Мария Николаевна, вы как?
– Я-то?
– Поздно уже. Отдыхать вам надо. Я уберу тут все после.
– Не торопись, Женечка. Покорми малышей. Потом посидите еще. Вы молодые. Посидите, пообщайтесь. Все же праздник.
Она осторожно встала с кресла и, сославшись на возраст и здоровье, ушла в свою спальню. Лианг перевел взгляд на Женю.
– Сделать тише? – спросил он, указывая на телевизор.
– Да можешь вообще выключить, – махнула она рукой. – Слушай, а ты не против, если мы закончим со всем этим? Просто у меня работа утром. Я выспаться хочу.
– Конечно, – закивал Лианг. – Я не хочу быть обузой.
– Да какая ты обуза, – засмеялась Женя. – Ты очень милый и воспитанный молодой человек.
– Нет, что ты, нет, – засмущался Лианг, но ему были невероятно приятны ее слова.
Они, стараясь не шуметь, убрали стол и покинули жилище Марии Николаевны. Женя пошла на кухню, где предложила попить чай со сладкой пиццей. Там они болтали и смеялись. Котята спали. Лианг сказал, что поставил еще будильники на кормления, а потому Женя может спокойно высыпаться перед работой. Она не согласилась, все-таки Лианг ее гость. В итоге договорились дежурить по очереди.
Вернувшись в комнату Жени, Лианг узнал, что громоздкое кресло раскладывается. Женя выдала ему постельное белье, одеяло и подушку. Почистив зубы и по очереди переодевшись, они наконец легли спать.
Цветы слабые. И простодушные.
И они стараются придать себе храбрости.
Они думают – если у них шипы, их все боятся…
Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»
Часть вторая
