Необратимость - Челли Сент-Клер
— Я имел в виду, расскажи мне что-нибудь важное. Например, может быть тебя кто-то преследовал. Что-то конкретное.
— Хорошо, но твой вопрос был не очень конкретным.
— Туше. — Из-за придурка, который притащил меня сюда, и необходимости общаться с Беверли без буквы Б, мне приходится говорить слишком много. Это выматывает. Я прижимаю два пальца к межбровному пространству и пытаюсь помассировать, чтобы боль стала более терпимой. — Боже, у меня это плохо получается.
— Честно говоря, людей похищают не каждый день. Это кого угодно может вывести из равновесия.
Из моего горла вырывается звук, похожий на усмешку.
— Я прекрасно справляюсь с давлением, но терпение — не моя сильная сторона.
— А-а. Тогда нет, ничего такого не было. Время от времени я получала странные сообщения в социальных сетях, но ничего, что могло бы показаться особенно угрожающим. Обычно этим занимался кто-то еще и сообщал нам, если считал, что ситуация требует нашего внимания.
Конечно, департамент просмотрел все электронные письма, сообщения и контакты в поисках зацепок, и все они были проверены. Но меня интересует, знает ли она что-то такое, чего не знали мы.
Прислонившись спиной к стене, я нахожусь достаточно близко, чтобы расслышать хруст в паузах. Она там перекусывает? Что у нее там за условия?
Когда она снова начинает говорить, слова звучат немного приглушенно.
— Наверное, неплохо иметь в качестве соседа человека, способного справляться с давлением.
— Ты что-то жуешь?
— Прости. — Ее голос теперь звучит дальше, сопровождаемый звуками перекладываемых предметов. — У меня остались морковные палочки.
Морковные палочки. Не черствый хлеб и каша, которые ожидаешь увидеть, оказавшись в плену. Надо будет попозже расспросить о ее жизни здесь. Моя обстановка скудная, но, возможно, у нее другие условия.
— Что ты знаешь о тех, кто вломился в твой дом? Ты когда-нибудь видела их здесь?
— Трудно сказать. — Ее голос звучит ближе, как будто она устроилась прямо за мной. — Они были в черной одежде и масках, и все произошло очень быстро. Но у того, кто меня схватил, были рыжие волосы.
— Дай угадаю — большой парень, но чуть меньше, чем людоед в коридоре. Как если бы у викинга и тролля родился ребенок?
— Тогда я его толком не рассмотрела, но есть один парень, который бывает здесь и подходит под это описание.
— Долбаный Дольф. — Этот ублюдок был связан с этим с самого начала. — Черт, как ты следишь за днями? Я уже запутался.
— Как бы банально это ни звучало, я отмечаю их на стене. Уверена, что пропустила несколько.
— Чем отмечаешь? — Если бы у меня была ручка, я мог бы проявить изобретательность и использовать пружину, чтобы снять наручник.
— Губной помадой.
— Зачем тебе губная… — Я резко замолкаю. Меня опять занесло не туда. — Неважно. Что случилось после того, как тебя утащил тролль-викинг?
— Я очнулась здесь.
— Ну, это ничем не поможет.
Она фыркает, но это больше похоже на смех, чем на раздражение.
— Меня, как и тебя, накачали наркотиками — как и всех, кто попадает сюда. Они не хотят портить товар, если могут этого избежать. Похоже, что тебе все-таки досталось.
— Не знаю, о чем ты говоришь. Я никогда не чувствовал себя лучше. — В самый неподходящий момент я вытягиваю ноги перед собой, в результате чего наручник трется об открытую рану на лодыжке, что ощущается очень неприятно. От непроизвольного вздрагивания, пронзающего болью грудную клетку, перехватывает дыхание. Я скрежещу зубами. — Черт побери.
Она избавляет меня от слов «я же тебе говорила». На самом деле она молчит несколько минут, пока я дышу через нос как можно спокойнее, прислонившись головой к стене. Мои веки такие тяжелые, что я перестаю пытаться держать их открытыми.
— Почти никто не помнит о моем исчезновении. Это было так давно…
Мой подбородок падает на грудь, и, когда я резко просыпаюсь, в голове снова начинает пульсировать. Я заставляю себя открыть глаза. Мне нужно сделать так много всего прямо сейчас. Мне нужно оценить, смогу ли я обнаружить слепые зоны для камеры, осмотреть раковину и унитаз на предмет деталей, которые я мог бы демонтировать и использовать. Придумать конкретный план.
После того как я всю свою взрослую жизнь страдал бессонницей, есть какая-то ирония в том, что мое тело решает отключиться именно здесь.
— Как будто мир движется дальше, — бормочет она, ее голос затихает по мере того, как я удаляюсь. — Но для меня… время остановилось, когда я вошла в эту комнату.
ГЛАВА 7
Ослепительные лампы дневного света, как всегда, будят меня. Сегодня им помогают крики женщины из камеры напротив.
— Не трогай меня! — кричит голос. — Не прикасайся ко мне, черт возьми!
Мое сердце замирает.
Остатки сна улетучиваются, когда я вскакиваю на ноги и бросаюсь к огромной металлической двери, прижимаясь к ней ладонями и лбом. Серая и холодная. Стерильная.
Я сгибаю пальцы, ногти царапают поверхность.
— Пожалуйста, пожалуйста, отпустите меня… остановитесь! Боже, прекратите!
— Какого хрена? — раздается голос Ника, за которым следует удар кулаком. — Кто это?
Я сглатываю.
— Я не знаю.
— Что?
— Я не знаю, — повторяю я громче. — Сиди тихо.
Он так и делает.
Мои веки опускаются, когда я прижимаюсь ближе, желая дотянуться до нее. Тошнота захлестывает меня и оседает в желудке, пока я слушаю, как она умоляет сохранить ей жизнь. Я не уверена, кто там с ней, поскольку видела лишь несколько человек, которые входили и выходили из этой комнаты.
Хранитель времени. Роджер. Медсестры. Рыжеволосый парень — Ник сказал, что его зовут Дольф.
Однажды я видела доктора, который навис надо мной, когда я лежала после наркоза, вытянувшись на холодном стальном столе, с закрепленными в фиксаторах ногами. Редкие пряди совершенно белых волос украшали его голову по бокам, оставляя макушку лысой, а уши торчали из головы, как паруса, ловящие ветер на потрепанном корабле. Он был мерзким и похожим на крысу, но в тот момент я чувствовала себя крысой. Научным экспериментом. Ничем иным, как уязвимым существом, находящимся во власти его пристального взгляда, и лишенным всяческого достоинства.
Мое ухо по-прежнему прижато к двери. Крики таинственной женщины переходят в душераздирающее рыдания, и до меня доносится низкий, незнакомый голос.
— Она идеальна.
— Фантастика. — Хранитель времени. — Я так и думал, зная ваш тип.
Другой мужчина издает сдавленный смешок.
— Как быстро мы сможем это сделать?
— Я подготовлю ее через десять минут. Сначала мы позаботимся об окончательном расчете.
В сердце молнией ударяет ужас.
Десять минут.
