Счастливы вместе - Мари Соль
Дома к ногам моим катится мячик. А следом за ним появляется пёс. Бублик ещё маленький, всего лишь два годика. Но игривый, как в детстве! Энергия бьёт через край.
Я беру его на руки, чмокаю в нос.
— Мокрый нос, мокрый, — преувеличенно нежно шепчу.
Бублик лает, давая понять, что ему не охота висеть на руках. А куда больше нравится бегать! Ставлю на пол. Он тут же берёт с пола мяч и стартует.
Замечаю, что Окунев дома. Плащ висит. Рядом Сонькин рюкзак. А вот Севка опять улизнул. На месте сыновьих ботинок — проплешина.
Я иду мимо дверей кабинета. Наша квартира большая. Точнее, это две смежных квартиры, которые объединили одной общей дверью. В правой части её расположены спальни, слева — зал, кабинет. А на входе — просторная кухня, где я провожу большую часть времени.
— Рита? — слышу голос мужа.
Он окопался в бумагах за рабочим столом. Не отнять! Ромка много работает. Трудоголизм в нём может соперничать с кобелизмом. И не известно ещё, чего больше.
— Да? — зависаю в дверях.
— Ты пришла? — вопрошает.
Я отпускаю смешок:
— Нет, я ещё в пути.
Он оценил мою шутку. Но также услышал, что я не шучу.
— Что-то случилось? — интересуется, сдвинув брови к переносице.
Порыв рассказать ему всё возникает внезапно. Но я гашу его, этот порыв. Ни к чему! Ведь он тоже поймёт, что подобная новость — препятствие к нашей свободе. А я вознамерилась освободиться от него. В этот раз окончательно…
— Ничего, всё нормально, — пожимаю плечами.
— Я записал нас к психологу, — возвращается он к этой теме.
— Ты говорил, — равнодушно киваю в ответ.
Окунев трёт переносицу:
— На завтра. Сможешь?
«Даже так?», — думаю я. Он серьёзно намерен «лечить» нас? Ну-ну! В первый момент мне охота отпустить какую-то шуточку. Только мысли вразброс. Не могу отыскать среди них ничего подходящего.
Потому говорю:
— Да, давай.
И уже собираюсь уйти. Но опять слышу:
— Рит?
Раздражённо бросаю в ответ:
— Ну, что ещё?
Окунев смотрит мне прямо в глаза. Произносит:
— Спасибо.
— На здоровье, — киваю ему.
Сонька в девичьей спальне. Сидит у большого «трёхглавого» зеркала, в окружении кисточек, бус и палеток теней. У меня и то меньше косметики!
— Ой, мам! — увидев меня, отлипает от зеркала.
Подпрыгнув, целует, обдав ароматом ванили. Скорее всего, это мусс для волос. Мой взяла? Вот, чертовка!
— Мам, а можно мне купить вот такой ноутбук себе? Розовый! — подносит смартфон, чтобы я посмотрела.
Я сперва вижу цену. Ноутбук-то недетский! Стоит тридцать пять тысяч.
— Зачем он тебе? — возвращаю смартфон, — У тебя же планшет! И настольный ПК для учёбы.
— Ну, то для учёбы! А я хочу так, чтобы брать с собой. Я буду печатать на нём, — радостно делится Соня.
Вот Севка у нас вырос мальчиком дельным. Окунев с детства ему прививал то, что нужно работать, учиться, семью содержать. А он и работает, летом всегда зарабатывал сам! В позапрошлом году Ромка пристроил его на «Ленфарм», он рекламу расклеивал. Прошлым летом устроился в службу доставки, а в этом году собирается в Оптику, будет очки продавать.
А вот Соня росла избалованной девочкой. Младшая, мелкая. Все восхищались её красотой! Все хвалили, дарили подарки. И Сонька привыкла, что, стоит ей только подмазаться, как все желания тут же исполнятся. Считает, что деньги берутся из воздуха! Ведь они же у нас есть всегда.
— И что же ты будешь печатать? — пытаюсь я вникнуть.
— Роман! — отвечает она.
Про себя я вздыхаю. Который по счёту «проект» назревает? В позапрошлом году дочь решила, что будет певицей. Ох, помню, долго мы мучились, слушая, как она воет. Точнее, поёт… Прошлый год пробудил в ней художницу.
— Буду как бабушка! — выдала Соня. Мы накупили ей кисточек, красок, холстов.
Теперь всё это будет лежать мёртвым грузом в кладовке. Теперь она хочет писать. Ну-ну!
— И о чём же он будет? — уточняю с улыбкой.
— Любовный, — сверкает глазами дочурка.
Я пытаюсь отнестись к увлечению дочки серьёзно.
— Ну, что ж. Мы подумаем с папой. Возможно, на твой день рождения…
— Да, ну! Это долго! Давайте сейчас? — восклицает она.
— В честь чего? — интересуюсь.
— Ну, хотя бы в честь нового года. Новый год будет раньше, — елейным голосом требует дочь.
— Для нового года это слишком дорогой подарок. Дедушка Мороз такие подарки маленьким девочкам не дарит, — произношу я с улыбкой.
— А я большая уже! — обижается Сонька.
Я поправляю ей волосы. На ощупь они — чистый шёлк.
— Малыш, аппетиты умерь, — говорю, — Если до дня рождения не передумаешь писать этот свой, роман. Значит, купим! Как раз и проверишь, насколько серьёзно настроена. Ок?
Сонин страдальческий вздох вызывает улыбку:
— Ок, — подпирает она подбородок рукой, вновь принимаясь собой любоваться.
Я устремляюсь на кухню. Сняв водолазку, надев поверх маечки фартук, становлюсь у плиты. Отмечаю, что мясо уже разморозилось. Сейчас подготовлю все овощи, зажгу газ под кастрюлей с водой. И спустя два часа будет сытный гороховый суп.
Муся приходит, садится на стульчик. Чтобы мне было не скучно одной.
— Только ты понимаешь меня, — наклоняюсь я к кошке. Она ласково жмётся к ладони, когда я чешу ей за ушком:
— Мур-мур.
Глава 9
В приёмной светло, и уютный диван. Разве что стены не жёлтого цвета. Секретаршу не видно за стойкой, когда она опускается в стул. Но присутствие её выдают щелчки компьютерной мыши.
«И что она делает там? Не иначе, играет в косынку?», — про себя усмехаюсь.
Окунев делает круг. Уже третий по счёту! Заинтересованно трогает всё: большую монстеру в углу, проверяя, жива ли. Корешки многочисленных книг, проверяя, настоящие они, или нет. Подойдя к вазе с конфетами, берёт наугад.
Возвращается, плюхнувшись возле меня, говорит:
— Пососи!
Я смотрю на конфету, зажатую в пальцах. Вишнёвая вроде бы? Злость пробирает насквозь. Выхватив, метко швыряю сосульку ему в физиономию. Попадаю в его длинный шнобель. В него трудно не попасть! Можно даже не целиться! Выдаётся вперёд так, что слепой не заметит.
Окунев шумно пыхтит, опускает глаза на конфету. Теперь та лежит у него на коленях. И снова
