Инсинуации - Варвара Оськина
– …влили полный коктейль. Сознание спутанное, кожные покровы холодные и влажные. Сатурация упала до восьмидесяти четырёх, но быстро выровнялась и теперь стабильна. Когда её нашли, пульс шкалил за сто семьдесят, наблюдалось тахипноэ. Не знаю, спринт девчонка бежала, или что… Поводов для подключения ИВЛ57 нет… дышит сама, частота дыхательных движений в пределах нормы. Удачно связались с её парнем, так что записывайте отягощённый анамнез, а все препараты он привезёт минут через десять. Да впрочем, Фил там всё отметил… На наш взгляд срочности в ангиопластике58 нет.
Вдалеке отчётливо раздавался топот ног, пока неизвестный методично излагал историю одного из самых незабываемых вечеров в жизни Элис Чейн. Пожалуй, если ей удастся дожить до утра, она отметит сегодняшнее число кружочком в календаре и будет праздновать, как второй день рождения. Жизнь в который раз продолжилась вопреки.
Она попробовала повернуть голову, но тело плохо слушалось. Зато открылись глаза и мгновенно опознали знакомое помещение приёмного отделения неотложной помощи. Общеклиническая Больница штата Массачусетс. Светло-серые, почти белые стены, деревянные панели, бесшумный пол, гудение аппаратов и разделённые белыми перегородками койки. Ничего не поменялось… а нет, добавился цветок в углу. За шесть лет обучения пора уже было купить здесь палату. Элис бывала здесь чаще, чем могла позволить страховка.
– Что с кровью? – прозвучал вопрос, и Эл напряглась, чтобы вспомнить, где она слышала голос раньше. Но серое вещество в голове томно булькнуло и попыталось перетечь из одного полушария в другое, уворачиваясь от работы.
– Анализы в относительной норме, не считая лёгкой анемии, – продолжал отчитываться неизвестный парамедик. – Ну и наши бравые ребята перестарались с релаксантами, так что ещё какое-то время будет сильная мышечная слабость.
О, так вот почему она чувствует себя вытащенным из раковины моллюском.
– Да нет. – Послышался шелест бумаги и вздох. – Доза верная, просто у мисс Чейн острый недостаток веса.
Элис попыталась возмутиться заочно поставленному диагнозу анорексии, но чуть не подавилась горькой слюной. Ах, чудесный вкус нитроглицерина, куда там мишленовским ресторанам. Сок самой жизни. Амброзия, будь она неладна. Губы слиплись, язык жгло, словно в рот насыпали камней и заставили пережёвывать, горло не чувствовалось вовсе. Её что, собирались интубировать59?! Пошевелиться снова не удалось – лекарства у местной скорой оказались убойными. Однако её манёвр не остался незамеченным чувствительной аппаратурой, которая сразу высветила соответствующие пики на пульсометре.
– Элис? – Знакомый голос обрёл знакомое лицо, и перед взглядом замаячили не менее знакомые усы, что торчали воинственной щёточкой. – Добро пожаловать в дивный новый мир, зайчонок. А «добро», потому что тебе сегодня невероятно повезло. Дважды.
Доктор Пайпер сунул под нос Эл два оттопыренных пальца и пошевелил ими, выразительно поиграв бровями. Если ангелы-хранители всё же существовали, то её выглядел именно так: шесть футов в высоту, два в ширину, квадратные очки, которые почти никогда не бывали на носу, и знаменательные густые усы. Элис давно считала, что растительность с лица Михаэля Пайпера просто необходимо запечатлеть в гипсовой скульптуре и поставить в отделении кардиологии у изголовья каждой кровати. В назидание, утешение и воодушевление.
– Вы знакомы? – удивлённо спросил парамедик стационарной неотложки.
– Ещё как! – фыркнул док в усы, и его круглое лицо приобрело сердитое выражение. – Прости, мой зайчик, но теперь ты ко мне надолго. Недельки на две. Кстати, договорились ведь летом, что в следующий раз увидимся только на чистеньком операционном столе. Ты будешь красиво лежать с очаровательной дырочкой в груди, а милейший доктор Чандрасетар будет латать твоё сердечко. И что в итоге? Ты здесь, но я отчего-то не наблюдаю ни операционной, ни дыры, а Чандрасетар умотал на Гавайи с женой и своим выводком. М-м-м? Нехорошо.
– Извините, – наконец просвистела Элис, сама не зная, за что именно просит прощения, но решила расквитаться сразу со всеми упрёками.
– Всё прыгаешь, как я погляжу. – Пайпер стянул со своей блестящей лысой макушки очки, напялил их на нос и уставился в заполненную размашистым почерком карту. Поморщившись, он повесил планшет на спинку койки, махнул двум медбратьям, прохлаждавшимся около стойки с компьютером, и на всё отделение возвестил: – Я забираю этого зайчика в свою норку.
Раздались смешки, кто-то плоско пошутил про лысого любителя пушнины, и каталка в очередной раз вздрогнула, отправившись в путешествие на пятый этаж. В кардиологию.
– Значит так, Элис. – Всё напускное веселье вмиг слетело с доктора, стоило им очутиться в стремительно уносившемся на шестой этаж лифте. – Я не шутил, когда говорил про твоё потрясающее везение. Во-первых, ты как никогда была близка к инфаркту, но удивительно живучее сердце выдержало. Кстати, не забудь прибить ему мемориальную табличку на стены моего отделения. Буду о нём студентам байки из склепа рассказывать. Во-вторых, тебя угораздило свалиться в пяти минутах езды от больницы, а значит, мы сможем провести ЭХО по свежим следам. Следующие несколько часов покажут, повезло ли тебе в третий раз, если уровень тропонина60 так и не поднимется.
Элис молчала, смотрела на плавно двигавшиеся в такт дыханию стены и наконец-то понимала, как отвратительно влипла. Влипла настолько, что впервые не имела ни малейшего представления, каким образом выбираться из передряги. Хотелось расплакаться от собственной невезучести, но не получилось – шедевры «Большой Фармы», которыми напичкали организм парамедики, делали своё дело. В голове царило знатное отупение, пока Эл бездумно пялилась на свои руки с напоминавшей карту метрополитена сложной системой капельниц. Ну просто чудовище какое-то, и выглядит так же: трупного цвета, лицо в ссадинах от асфальта, волосы в уличной грязи и опавших листьях. То ли ведьма из Блэр, то ли дитя Франкенштейна. Элис хмыкнула, заслужив взгляд врача, который прекрасно понял её мысли.
– Ничего, зайчишка. – Усы забавно улыбнулись. – Сейчас немного подлатаем тебя, и можешь дальше прыгать с ёлки на кочку. Синяки-то откуда на мордашке?
От взвившегося раскалённой магмой страха Элис вздрогнула всем телом, и панический взгляд метнулся к экрану, где равнодушными ровными пиками рисовался ритм сердца. Всё было в порядке. Доктор Пайпер нахмурился, но дальше продолжать разговор не стал, лишь опять достал планшет и черканул пару скупых заметок на полях бланка. Тем временем двери лифта открылись, и Эл предстал полутёмный коридор отделения. Около информационной стойки уже толпились друзья, чьи бледные лица вызвали у Элис нервный смешок.
Поздние посетители кардиологического отделения пребывали в растрёпанных чувствах. Джо, повиснув на терпеливом Арнольде, громко стенал. Хиггинс молча мерил шагами зону ожидания и, кажется, считал узоры на коротком ворсе ковра.
