Вне пределов - Джуэл Э. Энн

Маленькие комочки тревоги скручиваются у меня в животе, вызывая знакомую тошноту. Это то же самое чувство, которое я испытывала каждый раз, когда мои родители брали меня с собой на обследование. Я не могу вспомнить ни одного случая в своей жизни, когда чувствовала себя нормально. Эксперты целую вечность пытались «понять меня».

— Это сложно описать, но это то, что нас объединяет. Я помню своё прошлое и его прошлое, но не «нас». И мне кажется странным и даже невероятным, что я так много знаю о нём, если не было «нас».

Доктор Грейсон и глазом не моргнул. Я ожидаю, что в любой момент в дверь ворвется команда людей в белых халатах, вонзит иглу мне в руку и потащит в помещение с мягкими стенами и без окон.

Проходит некоторое время, а может, и больше, прежде чем он начинает печатать на клавиатуре, сидя за своим рабочим столом. Затем он надевает ночки в чёрной оправе для чтения и, приподняв подбородок, читает.

— Вы перечитываете мою историю болезни?

Он изучающе смотрит на меня. Его медово-карие глаза изучают доброту, но в них есть что-то похоже на беспокойство. Я впервые вижу у него такой взгляд.

Подложив подушку-компас под спину, я выпрямляюсь. Сумасшедшие люди не выглядят уверенными в себе, поэтому я собираюсь стать символом уверенности, даже если неуверенность съедает меня изнутри заживо.

— Никаких травм головы. В прошлом я не злоупотребляла наркотиками, физической активностью или чем-либо ещё. В последний раз я выпивала полбокала вина несколько дней назад. Никаких лекарств по рецепту. Никакой травки. Ничего.

Он снимает очки и возвращается в позу, «пальцы домиком».

— Ты хорошо спишь?

— Определите, что такое хорошо?

— Восемь часов сна. В идеале — шесть непрерывных часов подряд.

— Зависит от того, как прошел вечер и сколько кофе я выпила в течении дня. Но вы же не можете всерьез полагать, что мои знания о Нейте основаны на недосыпании. Словно… его прошлое проникло в мои сны. Нет, я в это не верю.

— Думаю, ты изо всех сил пытаешься вспомнить, откуда его знаешь, и это может быть вызвано множеством причин. На память влияют многие физические и эмоциональные аспекты.

— Думаете, из-за потери жены, Нейт не помнит меня?

— Суэйзи, я не могу обсуждать это с тобой.

— А если бы он не был вашим пациентом? Представьте, что я рассказала бы вам о парне, о смерти его жены, а вы бы не были с ним знакомы. Вы бы, гипотетически, могли предположить, что он страдает потерей памяти из-за эмоциональной травмы?

Доктор Грейсон вздыхает. Раньше, во время наших сеансов, он никогда не позволял себе подобных проявлений эмоций. Этот человек — само самообладание, но, когда он ерзает на стуле, пытаясь принять все три свои излюбленные позы, я вижу, что его поведение стало немного странным

— Гипотетически это возможно.

Это все, что мне сейчас нужно знать. Единственный способ сохранить хоть каплю здравомыслия — это поверить в то, что психическое здоровье Нейта могло быть подорвано.

∞

РЕЙЧЕЛ ОТКРЫВАЕТ дверь, держа Морган в переноске, пристегнутой ремнями к груди. На моём лице появляется улыбка, и я борюсь с желанием вопросительно приподнять бровь. После вчерашней стычки с Нейтом я почти ожидала, что мне позвонят и сообщат, что в моих услугах по уходу за ребёнком больше нет необходимости. И все же, вот она, держит Морган на руках.

— Не нужно стучаться. Можешь свободно заходить внутрь.

— Спасибо.

Я разуваюсь за дверью и следую за ней в гостиную. Мой взгляд сразу же устремляется на камеру в углу.

— Не обращай на них внимания.

Рейчел улыбается, вытаскивая Морган из переноски.

Я поворачиваюсь спиной к камере.

— Это странно, — шепчу я. — Вчера мы говорили о твоей семье, Натаниэле, и о том, что ты потеряла сестру… — Я украдкой бросаю быстрый взгляд на камеру. — А он все это время наблюдал и слушал.

Она улыбается, касаясь губами головы Морган, покрытой нежным пушком персикового оттенка.

— Мы не обсуждали ничего такого, что не могли бы сказать при нём, — Рейчел хитро подмигивает в объектив и говорит тише. — Но я покажу тебе укромные уголки в доме, где можно спокойно поговорить без посторонних ушей.

Мои мышцы немного расслабляются.

— О, это радует.

Рейчел передает Морган мне и перекидывает переноску через спинку дивана.

— Я оставлю её здесь на случай, если ты захочешь ею воспользоваться.

— Чтобы подержать её?

Я не могу удержаться от вопроса о внезапном изменении политики в отношении держания детей на руках.

— Да. Очевидно, Натаниэль решил, что метод самоуспокоения не подходит Морган. Не знаю точно, что привело к такому прозрению, но мне нравится держать её на руках, так что…

Она ухмыляется в сторону камеры.

— Везучая ты Морган.

Я прижимаюсь щекой к её макушке, теплой и мягкой. Злорадство — одна из любимых черт Нейта, так что я не буду злорадствовать из-за того, что оказалась права. Закрываю глаза, пытаясь прогнать эти мысли. Я не должна была знать о нём то, что знаю. Эти воспоминания, словно раковая опухоль, разъедают мой рассудок.

— Пока, малышка. — Рейчел гладит Морган по спине. — Ты знаешь, где меня найти, если у тебя появятся вопросы или возникнут проблемы.

Я киваю.

Рейчел достает из холодильника несколько продуктов и складывает их в черную холщовую сумку.

— Она выпила бутылочку около часа назад, и я как раз сменила ей подгузник, перед твоим приходом. Увидимся завтра.

— Пока. — Тихое ворчание сопровождает движение рук, когда я перекладываю Морган и сажусь в кресло-качалку.

— Привет, профессор Хант. — Я улыбаюсь в камеру, услышав, как за Рейчел захлопывается дверь. — Это так странно, — бормочу я себе под нос, едва шевеля губами.

Следующие четыре часа проходят без происшествий. Под происшествиями я подразумеваю отсутствие ковыряния в носу или почесывания задницы с моей стороны.

— Добрый вечер, Суэйзи.

Мой рыжеволосый призрак из прошлого заполняет дверной проем в детскую, он выглядит привлекательно в своей голубой рубашке на пуговицах с закатанными до локтей рукавами.

— Профессор.

Я заканчиваю одевать Морган.

— Натаниэль. — Он усмехается.

Это знакомо. Слишком, чёрт возьми, знакомо.

Нейт.

Его фамилия не Готорн. Я не могу называть его Натаниэлем12.

— Она сделала свои дела. Но я уверена, что ты видел это через свою шпионскую камеру. Так что я её искупала, и теперь она в полном ажуре. — Я поднимаю её со стола. — Все хорошо и чисто, маргаритка.

Я нежно обнимаю её, прежде чем передать Нейту.

Его брови сходятся