Дульсинея и Тобольцев, или 17 правил автостопа - Наталья Литтера
– Ваня, я хочу тебе сказать… – Ида Ивановна продолжала удивлять сына. Теперь – нерешительными, почти робкими интонациями. – Дело в том, что… Тебя искала одна девушка. Евдокия Лопухина. Она… очень настойчиво тебя искала. И…
– Она меня нашла.
Ответом Ивану стала пауза. Он терпеливо ждал.
– Вот как? – еще одна пауза. – Понятно. И… как?
– Что – как?
– Ты счастлив? Оттого, что она… нашла тебя?
Вопрос был задан практически мелодраматическим тоном, но Ваня точно знал, что за ним. И ответил не задумываясь:
– Я люблю ее. Как ты думаешь, я счастлив с ней?
Вышло резко, но извиняться он не стал. На том конце провода ответили спустя несколько секунд вздохом. И потом негромко и словами:
– Надеюсь, что счастлив. Послушай, Ванечка. Если ты… точнее, вы возвращаетесь завтра, то, может быть, вы заедете по дороге к нам?
– Зачем?! – он произнес это так громко, что Дуня обернулась. Он улыбнулся ей и отошел на всякий случай еще на пару шагов.
– Ну… – мать прокашлялась. – Видишь ли… Твоя бабушка… она пообщалась по телефону с… Евдокией. И теперь Антонина Марковна очень хочет познакомиться с этой девушкой лично.
Придумать внятный ответ на это удивительное предложение Иван не смог. И поэтому почел за лучшее отделаться туманным обещанием:
– Ну… хорошо. Мы обсудим это с Дуней.
В гостиницу они возвратились поздно, веселые и хмельные, ибо заказали на ужин в ресторане бутылку красного вина в честь открытия выставки. В отличие от предыдущего дня – почти не умолкали, много смеялись, делились впечатлениями, наверстывали все то время, когда молчали. Половину лета и сентябрь. И Дуня точно знала, что пьянела не только и не столько от вина, сколько от самого вечера, от ужина вдвоем. И от счастья.
– У нас с утра осталось одно важное неоконченное дело… – прошептал он ей на ухо, закрыв за собой дверь номера.
– Как говорит народная мудрость, не надо перекладывать на завтра то, что можно закончить сегодня, – с улыбкой ответила она.
– И сегодня закончим, – Ваня поцеловал в кончик носа, – и на завтра дел хватит.
– Какой деловой автостопщик, – пробормотала Дуня, падая на кровать и чувствуя на своей шее его губы.
* * *
Когда она открыла глаза, почти наступил полдень. Во всяком случае, именно такое время показал телефон. В номере было тихо, шторы на окнах плотно задернуты. Дуняше потребовалось некоторое время, чтобы прийти в себя. Она не могла вспомнить, когда в последний раз так долго и так крепко спала. Также не могла она вспомнить и то, когда в последний раз чувствовала себя настолько отдохнувшей. И беззаботной. Радостной. Дуня сладко потянулась, прежде чем подняться и отодвинуть шторы. Номер наполнился светом. А за окном было солнечно и сухо. Совершенно волшебно. Дуняше даже казалось, что празднично, – из-за пестроты деревьев, которые еще не до конца потеряли свою листву.
А на тумбочке около ее косметички лежала записка:
«Привет, соня. Ты так сладко спала, что я не стал тебя утром будить. У меня еще есть дела, поэтому пришлось тебя оставить одну на пару часов. Планирую освободиться к двум.
Целую крепко. Твой любимый Ванечка.
P. S. Пока ты спала, половец не удержался и надругался над спящей царицей. Два раза надругался. Один раз справа, другой слева.
P. P. S. Зато я приду с пончиками! Хочешь пончик?»
Дуня три раза прочитала послание, широко улыбаясь, прежде чем набрать на телефоне (теперь у нее был действующий номер): «Разве половцам неизвестно, что спящих цариц полагается целовать? От поцелуев они обычно просыпаются.
P. S. Пончик хочу».
И получила ответ:
«Я целовал! Царица не проснулась. Пришлось надругаться) В виде поцелуев в особые места.
P. S. Пончик захвачен в плен».
«Придется проводить обучение на тему „Как будить царицу поцелуями“, любимый Ванечка. Начало в 14–00.
P. S. К пленному относись бережно».
«Без меня только не начинай, царица моя. Постараюсь не опоздать».
Ваня вернулся после двух с обещанными пончиками и красивым альбомом лучших работ National Geographic – подарком от детей и их родителей. В книгу была вложена большая открытка, на которой каждый из детей написал свои пожелания. Необыкновенно трогательный жест, и Дуня расчувствовалась. Ей было очень радостно за Ваню, она гордилась им. Да, именно гордилась.
– Твой визит во Владимир подошел к концу? – поинтересовалась она, чтобы хоть что-то сказать и скрыть свою сентиментальность.
– Да.
– Значит, завтра мы возвращаемся в Москву?
– Не совсем, – ответил Ваня после едва уловимой паузы. – Слушай, тут такое дело… В общем, нас с тобой ждут в Коломне.
Сначала Дуня не поняла смысл услышанных слов, подумала, что его попросили заглянуть домой. Хотелось доехать до Москвы вдвоем, конечно, но раз так… она постарается справиться с легким разочарованием… а потом дошло.
– Нас?! – изумленно переспросила Дуняша.
– Нас, – он взял ее за руку.
– Ну… как же вот так вот… завтра? – Голова отказывалась верить. – А… одеться, а приготовиться? – и наконец Дуня выдала совершенно панически: – Я боюсь! Я не нравлюсь твоей маме!
– А мы едем не к маме, – Иван, в отличие от нее, кажется, был совершенно спокоен. – А к бабушке. Антонина Марковна Тобольцева положительно заинтригована и жаждет знакомства с тобой. И ты, по-моему, ей очень понравилась.
Тут Дуня вспомнила свой телефонный разговор с бабой Тоней и почувствовала, что кровь приливает к щекам. Совсем растерялась. И лишь чуть позже, рассмотрев все пуговицы на Ваниной рубашке, поняла, что важно совершенно другое.
– А ты? – посмотрела в глаза, ища в них ответ. – Ты хочешь этого?
– Ну… – он, похоже, слегка озадачился вопросом. – Почему бы и нет, если приглашают? На моей памяти это… Впрочем, неважно. Они хорошие, правда. И я бы хотел вас познакомить – рано или поздно.
Что на его памяти? Почему-то подумалось, что Ваня хотел сказать, какой это раз на его памяти. Да, ты скажи, какой? Третий? Пятый? И когда был последний? Ты же ведь нечасто приглашаешь в свой дом девушек, автостопщик? И вообще, я не хочу знать, сколько девочек проходило смотрины у твоей мамы. Дуня поняла, что паника возобновилась и к ней до кучи присоединилась ревность, похожая на змейку – маленькую и ядовитую. Дуня решила змейку игнорировать. Глупо ревновать к прошлому. У каждого из них есть свое прошлое, которое никуда не деть. Да и не надо. Но от одного вопроса все же не удержалась.
– Ты же… ну… в общем, знакомство с мамой и даже с бабушкой… – голос совсем не повиновался,
