Инсинуации - Варвара Оськина
И вот сейчас Элис с какой-то обречённостью рассматривала кухню. Забившись в самые глубокие щели, раскрошенное печенье ровным слоем покрывало пространство между кухонным столом и плитой. На закопчённый чайник лучше было вообще не смотреть. И она отчего-то не сомневалась, что Джо ещё долго будет припоминать чёртов кусок железа. Тяжело вздохнув, Элис натянула домашнюю толстовку, привычно скрыв под ней синюшность кожи, и взялась за веник. Неравный бой с жирным печевом сам себя не выиграет.
В начале восьмого из спальни послышалась стандартная мелодия будильника. На секунду оторвавшись от кучи справочников, Элис подняла голову и прислушалась. Запустив руку в лежавшую рядом коробку с сухим завтраком, она достала горсть шоколадных колечек и сосредоточенно захрустела. Дурацкая привычка есть всухомятку когда-нибудь точно станет причиной язвы. Впрочем, приятное разнообразие диагнозов.
– Ты заработаешь себе диабет, – внезапно раздался сонный голос.
Джеральд точно не был жаворонком. Разглядывая своего профессора, Элис с трудом подавила улыбку. Тот стоял в дверном проёме и не падал лишь благодаря подпиравшему его косяку. Взъерошенный, слишком заросший щетиной, с чуть криво сидевшими очками и в одежде, которая была ему коротка и очень тесна. Сердце кольнуло от острого чувства нежности. Господи! Да она бы отдала полжизни за возможность растянуть в пространстве и времени их первое утро. Легко поднявшись из-за стола, Элис подошла ближе, нежно обняла и, встав на цыпочки, прижалась губами к колючему подбородку. Мужские руки мгновенно привлекли её к ещё тёплому после сна телу. Лёгкое дыхание коснулось макушки.
– Они на фруктозе. Бритву? – прошептала Эл.
– Бритву.
Получив желаемое, Джеральд на автопилоте уполз в сторону ванной, на ходу пытаясь совладать с собственным организмом. Что же, ему следовало поблагодарить штаны Джо за очень свободный крой. Хотя… Нет, это не помогло, но зрелище впечатляло.
Через полчаса, сидевший напротив неё чисто выбритый профессор Риверс уже больше походил на самого себя. Подарив Элис домашний утренний поцелуй, он медитировал над чашкой собственноручно сваренного кофе и вяло листал последний выпуск «Astrobiology Magazine»46. Рядом лежала отброшенная с едким хмыканьем собственная книга. От еды Джеральд предусмотрительно отказался.
– Я ненавидел свою выпускную работу, – проговорил он, разглядывая фотографию позировавшего на фоне волокон микрочервя. Очевидно, портрет первичноротого получился на редкость удачным, потому что Джеральд заинтересованно вертел картинку так и эдак.
– Почему? – с любопытством взглянула на него Элис и даже перестала задумчиво грызть хлопья.
– Она бессмысленна.
– Отчего же? Это показатель, чего ты добился…
– Ошибаешься, – прервал её Джеральд, а потом резким движением развернул к Эл журнал и ткнул пальцем в заголовок. Она узнала свою статью. – Вот доказательство твоих трудов. Успешно проведённое исследование, найденные следы ДНК в образцах космической пыли. В конце концов, хотя бы только предположение, что на какой-нибудь карликовой Церере есть богатые углеродом участки поверхности, уже ценнее нескольких десятков страниц шаблонного текста. Статьи важнее пустого бумагомарательства. Ты убиваешь столько времени и сил, убеждая кого-то в том, что все шесть долбаных лет недаром протирал штаны.
– Формальность есть формальность. Как ты тогда предлагаешь отслеживать качество обучения? – Элис откинулась на спинку стула, заинтересованная беседой.
– Рабочий контракт – лучшее доказательство твоей состоятельности как выпускника.
Она хмыкнула. Иногда на лекциях Джеральд доводил её до зубовного скрежета безапелляционностью своих утверждений. И тогда они могли бесконечно спорить, вгоняя в тоску остальную публику. Вот и сейчас она с наслаждением смаковала предстоящий обмен мнениями и мысленно мобилизовала силы. Утренняя неловкость? Только не в их с Джеральдом вселенной. Первое совместное утро должно быть именно таким, когда либидо удовлетворено, и остались только они сами со своими мыслями, идеями и принципами. Такие, какие есть. Он удивительно трогательный. Она нежно влюблённая в мужчину женщина.
– Но не каждый может похвастаться тем, что их таланты вовремя заметили и оценили.
– Значит, плохо старались.
– Но ты же не можешь отрицать факт банального везения?
– Любая удача – лишь быстрый способ добраться в конечный пункт по заранее тщательно подготовленной дороге. То, что многим кажется счастливым стечением обстоятельств – результат тяжёлого труда. И если к концу обучения студент никому не нужен, значит таким здесь не место.
– Здесь – это в Массачусетсе?
– Да.
– Вы очень суровы, профессор Риверс. – Элис покачала головой и снова запустила руку в уже почти пустую коробку, но Джеральд опередил. С веселившимися в глазах демонятами он демонстративно закинул в рот огромную горсть колечек.
– Нет, просто заколебался.
– Зачем тогда продолжаешь преподавать? – Элис попыталась изобразить коронное движение бровью, за что удостоилась снисходительной усмешки.
– Обещал Сэму.
– Президенту Коэну? – Джеральд молча кивнул, допив остатки кофе. – Мне кажется, тебя где-то провели и тайно продали в рабство. Если не нравится…
– Разве я сказал, что мне не нравится? – Он снял очки и меланхолично прикусил дужку.
– Тогда в чём, чёрт побери, дело?
– Не ругайся. Преподавать кому-то вроде тебя и ещё пары-тройки студентов – истинное удовольствие. Но остальные сводят к нулю весь производимый вами… эффект. – Он хрустнул пальцами, довольный удачно подобранным словом.
– Ты мне льстишь второй день подряд, – пошутила она и осеклась, заметив тяжёлый взгляд Риверса.
– Я никогда не врал тебе, Элис.
– Но…
– Правда – один из вариантов валюты. Так почему бы ей не пользоваться?
– Это требует смелости.
– Верно. Но ложь всегда порождает «экономический пузырь», и когда он лопается, мир накрывает паника. Честность же куда стабильнее.
Повисла неловкая пауза, пока она молчала, обдумывая справедливость слов. Фраза откровенно смущала. Ситуация с Хиггинсом наглядно демонстрировала, что упрямый всезнайка по своему обыкновению прав. Даже в отношении себя Элис могла сказать – несмотря на все полунамёки, игры и подначки, он и с ней был болезненно честен. Ни одной попытки исказить реальность, уйти от ответа. Любой её откровенный вопрос порождал откровенный ответ. А рассказ Джеральда о детстве вообще выводил уровень правды на другую орбиту. Интересно, знала ли Генри? Отчего-то Элис казалось, что подруга даже не пыталась копнуть глубже. Зачем, если и так хорошо? Тогда знал ли вообще хоть кто-то? Может быть, Хиггинс…
– Полагаю, на этом можно выстроить интересную экономическую теорию, – наконец произнесла она, утвердительно кивнув.
– Почитай докторскую Сэма, – машинально откликнулся Риверс. – Ты оценишь ход его мыслей.
– Обязательно. – Голова Джеральда – настоящая сокровищница. И чтобы её открыть, Элис прочитает хоть Ирвинга Фишера, хоть Паоло Коэльо. – Во сколько у тебя самолёт?
– Через четыре часа.
– И что ты планируешь делать?
– Лететь на несколько дней в Вашингтон.
– Я не об этом, – она отмахнулась.
– Тогда надоедать тебе.
Элис звонко рассмеялась.
– Да уж, честность – точно твой конёк.
– На самом деле, хотел воспользоваться твоим ноутбуком. Нужно кое-что доделать перед отлётом, а тащиться домой нет никакого желания. Заеду перед аэропортом.
Она даже дыхание ненадолго задержала, осознавая услышанное. Вот это
