Необратимость - Челли Сент-Клер
Усевшись, я поправляю ворот толстовки и заправляю волосы за уши.
— Итак… — Я понятия не имею, что сказать и зачем он хотел меня видеть. Праздные разговоры кажутся слишком поверхностными, учитывая наши обстоятельства, а все, что наполнено чувствами или глубиной, кажется излишним. — Как поживает твоя мама? — Я цепляюсь за общую тему, которая не задушит меня.
— У нее все хорошо. У нее офисная работа в Санта-Монике. Ей разрешили взять с собой болонку. — Джаспер раскладывает салфетку на коленях, затем проводит кончиками пальцев по столешнице. — Эверли, я хотел кое-что с тобой обсудить. Это касается твоей работы.
У меня пересыхает в горле.
Клуб джентльменов?
Не то чтобы я стыдилась или смущалась, просто у меня нет настроения подвергаться допросу.
— На данный момент моя работа меня устраивает.
Его глаза вспыхивают.
— Только не стриптиз. — Заметив, как я вздрогнула, он выдыхает через нос. — Эллисон рассказала мне. Твоя мама поделилась с ней. Все беспокоятся о тебе.
Спасибо, мама.
— Замечательно. Мне было интересно, как ты меня нашел.
— Но дело не в танцах. Речь идет о модельном бизнесе — о возвращении в индустрию.
Я достаю палочки для еды — хлипкий повод не смотреть ему в глаза.
— Я ценю это, но я завязала с модельным бизнесом. Это не для меня.
— А раздеваться перед мужчинами для тебя? — возражает он, в его голосе звучит что-то, что я не могу определить.
По моей шее поднимается жар.
— Клуб дает мне чувство контроля… то, чего у меня не было долгое время.
Он слегка фыркает, откидываясь назад.
— Работа моделью может предложить то же самое. Только в одежде.
— В модельном бизнесе нет контроля. Люди говорят мне, что надеть, как позировать, как улыбаться… — Я начинаю защищаться. — Если ты притащил меня сюда, чтобы осудить, я избавлю тебя от расходов на ужин.
Джаспер вздыхает, его плечи расслабляются, как будто он смягчается, но глаза демонстрируют совсем другое.
— Нет. Я не осуждаю тебя. Я просто предлагаю другой вариант. Тебе готовы предоставить возможность, которая приведет… скажем так, к более респектабельной жизни.
— Респектабельной, — повторяю я резким тоном.
— Тревор Скотт — инфлюенсер из Майами, — говорит он. — Они с Эбнером работают над новой линией одежды, и оба считают, что ты идеально подойдешь для предстоящего подиумного показа.
Я до сих пор помню визитку Тревора, засунутую в кружево моего чулка в тот вечер. В тот вечер, когда меня похитили.
— Я же говорила, что я закончила.
— Ты в прекрасной форме.
— Я ушла по личным причинам.
— Пожалуйста. — Он подается вперед, его глаза не отрываются от моих. — Подумай об этом. Я могу помочь тебе начать все сначала. Мы могли бы…
— Я и начинаю, — говорю я, мой голос становится тверже. — И нет никаких «мы». Мы разведены. И у тебя есть девушка.
Его лицо бледнеет, как будто это напоминание причиняет боль. Он ослабляет галстук и опускает глаза на стол.
— Как я уже говорил, отношения с Эллисон сейчас натянутые.
— Из-за меня? — спрашиваю я, наклоняя голову. — Давай не будем переписывать историю. Я уехала, чтобы мы могли двигаться дальше, и всем от этого только лучше.
Он теребит свою запонку.
— Никому из нас не стало лучше. Мы все уничтожены, ползем на брюхе по осколкам, преодолевая последствия. — Поймав мой пораженный взгляд, он качает головой и сглатывает. — Эли в полном дерьме. Замкнутая, грустная и недоступная.
Слезы наворачиваются на глаза. У меня перехватывает дыхание от сочувствия.
— Если ты думаешь, что я рада это слышать, то это не так, — задыхаюсь я. — Мне больно.
— Я не пытаюсь причинить тебе боль, детка… — Его глаза слегка расширяются, когда прозвище невольно срывается с языка. Он прикусывает губу и отводит взгляд. — Прости. Черт… Я не хотел…
— Все в порядке. — Я сжимаю палочку для еды, словно это моя единственная связь с реальностью. Что-то, что удерживает меня от безумия.
Детка.
Раньше мне нравилось, когда он называл меня так. В этом ласковом слове не было ничего уникального, но оно было моим.
Нашим.
Теперь же это прозвище впивается в меня, как заноза.
Я жажду другого голоса и другого имени — Пчелка.
— Старая привычка, — добавляет Джаспер, выглядя ужасно расстроенным. Он проводит обеими руками по своим зачесанным назад волосам. — Прости. Я просто пытаюсь…
Как раз в этот момент подходит официант, и Джаспер берет инициативу в свои руки, заказывая для нас суши, роллы, стручковую фасоль и два бокала вина. Странное ощущение, будто я наблюдаю за происходящим со стороны, оцениваю маленькие любезности и жесты, которые когда-то казались мне такими знакомыми.
Когда официант уходит, Джаспер прочищает горло и делает глоток своего «Pinot noir».
— Ты спишь с этим парнем?
— Что? — Мой пульс учащается из-за смены темы. — Это не твое дело.
— Значит, это «да». — Выражение его лица мрачнеет, он крепче сжимает бокал с вином. — Он кажется… неуравновешенным. Неуправляемым.
— Повторяю, мои отношения тебя не касаются.
— Я беспокоюсь о тебе. Живешь здесь одна, раздеваешься перед незнакомцами, общаешься с такими типами. Ты заслуживаешь большего — стабильности, финансовой защищенности. А это… — Он неопределенно машет рукой, как будто жизнь, которую я построила, едва ли заслуживает упоминания.
— Прекрати. — Я роняю палочки с громким стуком. — Ты меня больше не знаешь, и понятия не имеешь, чего я заслуживаю.
Он моргает, потирая рукой подбородок.
— Верно. — Его причесанные волосы мерцают в свете ламп, что противоречит мутному взгляду его глаз. — Просто… рассмотри это. Пожалуйста.
— Что именно рассмотреть? Твое предложение стать моделью? Или тебя?
Его челюсть сжимается.
— Я здесь не для того, чтобы вмешиваться в твою личную жизнь или сбивать тебя с толку. Я просто думаю… может быть, между нами осталось что-то незавершенное.
— Мы закончили в тот момент, когда ты начал с ней.
— Ты думаешь, мне было легко? Смотреть, как ты уходишь, после того как я два года молился, чтобы ты однажды вошла в эту дверь? Подписывать эти чертовы бумаги о разводе? — Он прищуривается, пот выступает над верхней губой. — Ты просто ушла. Без оглядки. Как будто наш брак не стоил того, чтобы его спасать.
Я смотрю на него с изумлением, поражаясь, как его версия этой истории может так сильно отличаться от моей.
— Нужно ли напоминать тебе, что ты отпустил меня? Еще до того, как у меня появился шанс войти в эту дверь.
Он наклоняется вперед и тычет пальцем себе в грудь.
— Я оплакивал тебя.
От его слов у меня перехватывает дыхание. Нахмурившись, я смотрю на него через стол, и глубоко спрятанная боль пронзает мои
