Распутник - Л. Дж. Шэн
– Дэвон? – спросил я с насмешкой. Когда я устремился к матери, она отставила шампанское в сторону и бросилась выгонять слуг в коридор, чтобы скрыть следы своей неосмотрительности. Она хотела, чтобы я думал, будто дом пустует и разваливается на части. Будто она так бедна, что у нее вот-вот опустеет холодильник. – Почему же не Дэвви?
Когда последние из слуг вышли за дверь, мамуля бросилась ко мне и, всхлипывая, заключила в объятия.
– Я так рада тебя видеть. Мы не ждали тебя раньше ужина. У твоего друга в Суррее все хорошо?
– Моего друга в Суррее не существует, так что сложно сказать, – протянул я.
Вырвавшись из ее объятий, я подошел к винтажной барной тележке и налил себе щедрую порцию бренди.
– Все не так, как кажется. – Настал черед Сеси вскочить из-за фортепиано и броситься ко мне с раскрасневшимся лицом. Она сжала в руках подол платья. – То есть да, полагаю, в каком-то смысле все так и есть, но мы не хотели, чтобы ты думал, будто наши тяготы не настоящие. Нам нужно было немного тебя подтолкнуть.
Я залпом выпил бренди и указал на сестру пустым бокалом.
– Ты склонна к самоубийству? – прямо спросил я.
Она заметно поежилась.
– Я… эм… нет.
– А когда-нибудь была?
Сеси замялась:
– Временами на меня накатывала депрессия…
– Добро пожаловать в жизнь. Это та еще куча дерьма. Но я спрашивал не об этом.
– Нет, – наконец призналась она.
Я перевел взгляд с сестры на ее мужа, который вскочил с банкетки и поплелся к нам в шелковой пижаме, нелестно смотревшейся на его бедрах. И это люди, о которых я беспокоился последние два десятка лет. Люди, которым отправлял чеки и слал письма. Люди, за которых я так волновался.
– Дрю – я ведь могу назвать тебя Дрю? – спросил я с обаятельной улыбкой.
– Ну, я…
– Забудь. Простое проявление вежливости. Я буду называть тебя, как захочу. Ты хорошо обращаешься с моей сестрой, засранец?
– Д-думаю, да. – Дрю неловко переступил с ноги на ногу, оглядываясь вокруг, будто проходил тест с единственным правильным вариантом ответа, к которому он не подготовился.
– Ты когда-нибудь работал?
– Был бизнес-консультантом в некоммерческой организации после окончания университета.
– Знал кого-то из руководства?
Он поморщился.
– Мой отец считается?
Ну, я даже не знаю, а королева – англичанка?
– У тебя есть проблемы со здоровьем, которые мешают работать?
– У меня случается сильное расстройство желудка, когда я нервничаю.
– Прекрасно. Начни зарабатывать себе на жизнь, и у тебя не будет причин нервничать.
Следом я повернулся к матери. Судя по мрачному выражению лица, она поняла, что в ближайшем будущем ей не светит ни радостных объявлений, ни конфетти, ни походов по магазинам.
– Ты вовсе не в бедственном положении, – сказал я.
– Я окажусь в нем, если ты не женишься на Луизе.
– Продай свои драгоценности.
– Семейные ценности? – Она вытаращила глаза.
– Семейными ценностями должны быть отношения, смех и поддержка. А не картины и статуи. Советую тебе начать поиски работы или, на худой конец, выяснить, сможешь ли получать пособие, потому что я ни за что на свете не женюсь ни на ком, кроме Эммабелль Пенроуз.
Я уже был на взводе и готов устроить ей скандал за то, что послала людей угрожать Мечте. Путем простейших умозаключений я пришел к выводу, что, по крайней мере, некоторые из случившихся с ней происшествий состоялись по приказу моей матери.
– Хватит, я не могу даже слышать ее имени! – Мама зажала уши ладонями и замотала головой. – Эта женщина разрушила все. Все!
– Поэтому ты отправила людей ее преследовать? – Я прислонился к стене, сунув руку в передний карман.
– Что, прости?
Мать прижала ладонь к груди.
– Ты меня слышала.
Мы не сводили друг с друга глаз. Никто из нас даже не моргнул. Она заговорила, все еще не отводя от меня взгляда:
– Сеси, Дрю, выйдите.
Они бросились прочь, как крысы с тонущего корабля. Я склонил голову набок, рассматривая женщину, которая произвела меня на свет, но прекратила заботиться обо мне, когда я не захотел строить жизнь в угоду ее мечтаний. Я задумался, в какой момент я стал для нее всего лишь инструментом. В подростковые годы? Во времена учебы в колледже? Во взрослом возрасте?
– Кого ты наняла? – сдержанно спросил я.
– Перестань драматизировать, Дэвви, – она попыталась отшутиться, взяла бокал с шампанским со стоящего рядом подноса и принялась вертеть его в руках. – Все было совсем не так.
– А как?
– Я, ну… верно, я наняла одного человека. Его зовут Рик. Он сказал, что занимается взысканием долгов и тому подобным. У него есть несколько подручных в Бостоне, которые выполняют его поручения. Я хотела, чтобы он просто спугнул ее, а не причинял вреда, боже упаси. Все же она вынашивает моего внука, между прочим. Для меня это важно!
Первый внук заботил ее не больше, чем меня – защита жизни и достоинства горбаток[30] в Туркменистане.
– Позвони ему сейчас же. Я хочу с ним поговорить.
– Он не выходит на связь. – Мама взмахнула руками и подошла к дивану, на котором сидела несколько минут назад. Достала из сумочки тонкую сигарету и закурила. – Перестал отвечать на мои звонки. Я все перепробовала. Когда мы говорили в последний раз, он сказал, что кто-то вмешался в дело. Назвал какое-то распространенное ирландское имя. Сказал, что ему нужно разобраться с этим парнем. С тех пор от него никаких вестей.
Сэм Бреннан.
– Он все еще в деле? – спросил я.
– Нет.
– Дай мне его данные на всякий случай.
Я передам их Сэму и удостоверюсь, что Рик знает: если еще хоть раз приблизится к Эммабелль, его увезут в мешке для трупов.
Мама закатила глаза, сунула сигарету в рот и нацарапала что-то на приставном столике возле дивана. Вырвала лист бумаги из блокнота и передала его мне.
– Держи. Теперь доволен?
– Нет. Значит, он следил за ней?
– Несколько раз отправлял для этого других людей. Честно говоря, одному из них она дала отпор в довольно грубой манере.
– Письма тоже он посылал?
Мамуля нахмурилась и, снова затянувшись сигаретой, сложила руки на груди.
– Нет. Об этом я его не просила и очень сомневаюсь, что он позволил бы себе такую вольность.
А значит, как я и подозревал, Мечту преследовал кто-то еще. Кто-то
