Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери

показал ему средний палец, когда проезжал мимо.

Киан был бы в ярости от того, что у меня возникла такая мысль, поэтому я оставил

все как есть и направил свой взор на Йорриса.

В этом году он был грозой на трассе. Это его третий сезон в высшей категории, и я

думаю, что ему надоело финишировать в районе P5 или P4 в течение последних

двух лет. Он очень хочет победить, и без Киана это его лучший шанс. Йоррис

быстр, остроумен и проходит каждый вираж и острый поворот как профессионал.

Он балансирует между более быстрыми и более медленными кругами, чтобы не

перегореть. Этому навыку так трудно научиться, когда все, что ты хочешь сделать, -

это нажать на полную катушку каждый раз, когда выходишь на трассу.

Но хотеть этого - не значит получить. Я тоже хочу этого - каждый парень здесь

хочет этого - но сегодня я подражаю Киану, так что я не допущу ошибки» И тут

Йоррис крутится передо мной. Мне повезло, что это произошло на достаточно

широком участке трассы, и он не зацепил меня, но еще больше повезло, что я смог

проскочить мимо него.

«P1, гребаный P1, чувак!» - Эш сходит с ума у меня на ухе, но я не собираюсь

расслабляться. У меня впереди еще двадцать кругов, и я должен оставаться

сосредоточенным.

Двадцать прекрасных чертовых кругов. Йоханнес доставляет мне некоторые

проблемы, когда Эш объявляет, что он догнал меня и отстает на восемь очков, но я

продолжаю давить, продолжаю направлять Киана и отбиваюсь от него, пока не

увижу клетчатый флаг.

Фейерверки взрываются вокруг меня в теплом ночном небе, а затем я забираюсь на

крышу машины, прыгая вверх и вниз, потому что я сделал это. Я, черт возьми, сделал это. В этот момент я могу вспомнить, что на две мои победы в этом сезоне

пришлись две дисквалификации Киана - одна из-за его аварии, другая из-за того, что он вообще не участвовал в гонках, - но я не позволю этому отнять у меня то, чего я добился.

Я оглядываю толпу болельщиков и ожидаю, что буду чувствовать себя совершенно

невероятным, любимым и успешным. Но я понимаю, что там нет никого, кто был

бы моим. Конечно, есть фанаты, и очевидно, что многие из них болеют за меня, но

нет того особенного человека, с которым я хочу отпраздновать это событие. Ни

семьи, ни партнера.

На секунду это осознание настолько сильно ударяет по сердцу, что разочарование

заглушает крики болельщиков и команды вокруг меня. Тишина, и я один. Даже

когда я на вершине мира, я все равно один.

Я знаю, что это не то, чего я хочу. Я знаю, что это пустая победа, которую не с кем

разделить. Я знаю, что без Киана она ничего не значит.

Мысль эта не мимолетна, но у меня нет времени на то, чтобы предаваться ей, пока

меня спускают с вершины машины и заставляют готовиться к выходу на подиум.

Когда я стою на вершине подиума, имя Хендерсома на экране позади меня, а вокруг

звучит британский гимн, я не раз плачу.

Это момент всей жизни. Когда я выхожу из зала с медалью и мне вручают бутылку

фирменного шампанского команды. Я получаю огромное удовольствие, расплескивая его повсюду, смывая всех людей, которые не верили в меня, родителей и приемные семьи, которые отказались от меня, всех, кто не любил меня

достаточно сильно.

На боковой линии меня преследует пресса, все радиостанции, телевизионщики и

журналисты кричат, чтобы привлечь мое внимание.

Вот каково это - быть желанным? Здесь гораздо пустыннее, чем я думал.

«Харпер Джеймс, что значит для вас эта победа?» - кричит мне в след миниатюрная

женщина с пушистым микрофоном, протянутым через барьер для прессы. Я хочу

сказать только одно, и только одному человеку.

«Прежде всего», - говорю я и вижу, как другие диктофоны прижимаются к моему

лицу, чтобы запечатлеть мои мудрые слова. «Я просто хочу сказать, что я и все

остальные члены команды Хендерсома сейчас думаем о семье Уокер. Честити была

невероятной женщиной, которая проложила путь в поп-музыке для очень многих, к

тому же она была потрясающей мамой для своих двоих детей, и Киан всегда

говорил о ней с такой любовью». Я прочистила горло. «Мне не нужно рассказывать

тем, кто смотрел хоть одну гонку за последние полтора десятка лет, насколько Киан

хорош на трассе. Но за кулисами он вдохновляет, он многому научил меня в этом

спорте - решимости и стремлению. Как важно заботиться о себе как вне трассы, так

и на ней. Он бросил мне вызов, чтобы я стал лучшим гонщиком. Сегодняшняя

победа не моя. Это для Киана. Он бы взял эту трассу штурмом сегодня, я в этом

уверен, так что моя победа - его, и я не могу дождаться, когда мы с ним снова

окажемся на трассе».

Я не уверен, уместно ли было говорить все это, но мне все равно. Я никогда не

узнаю, выиграл бы я сегодня, если бы Киан участвовал в гонке, но посвятить это

ему - меньшее, что я могу сделать.

________

«Отличная работа», - говорит Анна с места, где она слишком уютно расположилась

рядом с Коулом. «Похоже, обучение работе со СМИ наконец-то окупилось, маленький засранец. Чуть не довел половину ямы до слез».

Что ж, это что-то новенькое. Заставил команду гордиться собой. Ух ты.

Андерс трясет мою руку, как маньяк. Я, наверное, только что заработал для него

смешную сумму премиальных - и для себя, которая поможет расплатиться с

мудаками-шантажистами, которых пришлось подкупить моему агенту, - но он и в

самом деле выглядит гордым за меня. Похоже, он хороший парень. Есть не так

много людей, которым я доверяю. У меня никогда не было причин для этого. Но

терапия начинает помогать - я это вижу, я это чувствую. Может, она помогает, потому что я стал старше, а может, потому что у меня есть причина хотеть стать

лучше. Может быть, пришло время рискнуть и вне трассы и довериться некоторым

людям.

«Сэр, я хотел бы попросить разрешения сделать кое-что, что вам может не

понравиться».

«Раз уж ты спрашиваешь, а не просто делаешь это и не позволяешь мне завтра

узнать об этом из прессы, то я почти обязан сказать «да». В пределах разумного. В

чем дело, сынок?»

«Я бы хотел сегодня вечером улететь