Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери
В них так много хорошего, и это очень важно для меня, пока я пытаюсь смириться с
потерей.
Я даже не могу представить, каково было Элизе, потому что, хотя мы знали, что
мама больна уже много лет, именно Элизе пришлось жить с этим каждый час. Я
просто надеюсь, что все ее хорошие воспоминания не были заклеены теми, в
которых мама теряет двигательные функции и способность узнавать людей.
Мы обнимаем друг друга, кажется, часами, в то время как Грант возится вокруг нас, кормит детей, наводит порядок и начинает ужин, чтобы мы с Элизой могли просто
побыть вместе. Мне придется сказать ему большое спасибо, когда все станет более
нормальным. Элиза выбрала себе хорошего парня. Я почти ревную. Нет, это не
правильно - я завидую. Я завидую тому, что у Элизы есть кто-то, кто присмотрит за
ней, пока она горюет.
Я завидую, что у нее есть кто-то, кто обнимет ее, когда она заплачет. Я завидую, что у нее есть кто-то, кто слушает ее истории и воспоминания о человеке, которые
они слышали уже сотни раз.
Мог ли Харпер когда-нибудь стать таким для меня? Я чуть не фыркнул в волосы
сестры. Вряд ли. Он наверняка уже знает, что мама скончалась, - об этом пишут во
всех новостях, и, конечно, меня там не было, - но он не звонил.
Конечно, не звонил, идиот. Ты заблокировал его!
Он не может.
Я почти забыл об этой фотографии и о том, что заблокировал его от всего.
Я даже не знаю результата отборочного тура.
Элиза вырывается из моих объятий, и слезы заливают мои щеки, когда она
показывает на своем телефоне фотографию цветов, о которых идет речь.
«Да, именно их я выбрал среди многих других. Я видел их в своем воображении, и
когда флорист указал на эти, я просто знал».
«Ты молодец, братишка. Мне не нужно знать, что еще ты выбрал, чтобы понять это.
Маме все равно понравится». То, как она говорит в настоящем времени, как будто
мама все еще здесь и наблюдает за нашим хорошим и плохим выбором, снова
разбивает меня, и на этот раз она держит меня, пока я плачу.
Она такая сильная, она просто впитывает все это, давая мне возможность
погоревать. Я уверен, потому что знаю ее, что она даст мне все моменты, которые
мне нужны. Мы будем дарить их друг другу.
Грант уходит куда-то за детьми, давая нам двоим возможность побыть наедине.
«Черт возьми», - говорю я, доставая салфетку со стойки, чтобы высморкаться.
«Кажется, мои слезные каналы давно так не тренировались». Я даже не могу
вспомнить, когда я в последний раз так сильно плакал.
«Иногда нам это просто необходимо. Я рада, что ты дал волю чувствам. Я
волновался, когда Грант сказал, что ты еще не плакал. А теперь расскажи мне о
похоронах». Переключатель щелкнул, и Элиза вернулась в режим организованной
суперженщины, готовой сразиться со всем миром.
«Мне еще нужно все это сделать». Слава богу, что у меня в телефоне есть список
дел, потому что ей легко отсканировать его и понять, на каком этапе я нахожусь с
планированием похорон.
«Мы можем это сделать». Она сжимает мою руку, и впервые с тех пор, как я
вернулся домой, я могу с этим согласиться. Все становится проще, когда не
чувствуешь себя таким одиноким.
Мы едим вместе - моя сестра, зять и я, - обсуждаем принятые решения и делим
задачи на троих.
Как только все загружено в посудомоечную машину, я замечаю сообщение от
Андерса с вопросом, свободен ли я для видеозвонка. Поэтому я поднимаюсь наверх
в комнату для гостей, где остановился, кладу телефон на подушку и звоню.
Привет, Андерс. Как только я произношу его имя, Джексон тоже появляется в
кадре. И Андерс Джуниор.
Они оба смеются, и это разрушает лед. Не может быть, чтобы они не заметили, как
плохо я выгляжу, так что это хотя бы немного облегчает разговор.
«Как дела, сынок?» спрашивает Андерс. И тут я снова на грани слез. Я рос без отца, и теперь, когда мамы нет, я, наверное, больше никогда не услышу, чтобы кто-то
сказал мне это слово.
«Папа», - предупреждает Джексон, и я благодарен ему за это, но он не должен
защищать меня от этого. Андерс - один из лучших людей, которых я когда-либо
знал, и я безмерно благодарен ему за то, что он был в моей жизни, направлял меня в
моей карьере и питал мои амбиции.
«У меня все хорошо. Мы решили поторопиться с похоронами, так что нам нужно
многое спланировать, но все идет как нельзя лучше. Как у вас там дела?»
Я хочу извиниться за то, что меня там не было, но я не сожалею о том, что
пропустил такое важное событие. Это было бы настоящей ошибкой по отношению
к моей маме.
«Мы сделаем все, что в наших силах. Лондон старается не волноваться по поводу
своего первого Гран-при, так как не хочет показаться бесчувственным». Андерс
пожимает плечами, словно не знает, что еще ему сказать.
«Он должен наслаждаться этим. Это обряд посвящения».
Я не спрашиваю, как он выступил в квалификации, потому что тогда мне придется
спросить, как выступил Харпер, а мне невыносимо произносить его имя вслух.
«Да, это так. Не то чтобы тебе стоило беспокоиться о нас сейчас. Мы просто хотели
проверить, все ли у тебя в порядке. Мы слышали, что вам не нужны цветы на
похороны, поэтому мы решили сделать коллективное пожертвование в фонд
Parkinson's UK. Надеюсь, вы не против».
Это гораздо лучше, чем он когда-либо поймет. Это значит для меня все. «Большое
спасибо. Это идеально».
«Если мы тебе понадобимся, любой из нас, Киан, просто напиши или позвони. Я
знаю, что Коул уже скучает по тебе, но он не хочет вмешиваться. Никто из нас не
хочет, но ты постоянно в наших мыслях».
Заметно, что он не упоминает Харпера и что я не спрашиваю о нем.
«Скажите Коулу, чтобы он написал мне, идиот. И спасибо, я очень ценю все, что вы
сделали, чтобы я мог быть здесь со своей семьей».
«Ты для нас тоже семья, Киан. Это то, что мы делаем для семьи», - говорит
Джексон.
Я киваю, зная, что если сейчас скажу что-то еще, то сломаюсь.
Они прощаются, и я проваливаюсь. Я врезаюсь лицом в подушку и
