Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери
вариантом.
Тогда мне вообще не пришлось бы иметь с ним дела; было бы гораздо меньше
соблазнов. Больше никаких ошибок, как в Италии.
Попытка вернуться в постель далась мне нелегко.
Когда я увидел, как он возится у моей двери сегодня вечером, весь одетый и
пыхтящий, как собака, я подумал, что те несколько дней расстояния, которые мы
провели в Сингапуре из-за смены обстановки, подействовали, и он пришел сказать
мне, что скучает по мне, хочет быть со мной и что любит...
Очевидно, я забежал вперед. На долю секунды он показался мне решительным и
смелым, полным света и тепла, которые я не привык в нем видеть, но затем все это
исчезло в мгновение ока. Это произошло так быстро, что я засомневался, было ли
оно вообще. Должно быть, мне это привиделось, потому что я так сильно этого
хотел.
Конечно, он сегодня гуляет с Йоханнесом. И я знаю, что это не для того, чтобы
поговорить о том, что беспокоило Йоханнеса в последний раз, когда Харпер сбежал
к нему. Харпер была одет для выхода в свет. Может, он сейчас целуется с другим
парнем. Может, он сейчас трахается с кем-то другим.
Мне действительно нужно попытаться заснуть. Завтра рано утром свободная
тренировка, а я уже чувствую себя истощенным. Я все еще восстанавливаюсь после
аварии, и мне нужна любая помощь - как физическая, так и психологическая. Я
думаю о беспокойстве Элизы и о том, как я усугубляю ее бремя. Я не могу больше
позволить Харперу испортить мне настроение.
Закрытие глаз не помогает. Даже зажмуривание не избавляет от воспоминаний о
сцене в коридоре. Она постоянно крутится у меня в голове, и я не могу ее
остановить.
Я пытаюсь устроиться поудобнее. Кровать кажется слишком большой, а другая
сторона слишком холодной, чтобы я мог растянуться на ней. Я ворочаюсь и
ворочаюсь, пока наконец не наступает полная усталость и мир вокруг меня не
исчезает.
Пока мой телефон не зазвонит на максимальной громкости, и я не начну доставать
его из-под подушки. Внутри меня бурлит надежда, что я увижу на экране имя
Харпера. Он передумал и ему нужен я...
Я не могу ошибаться.
Все мое тело застыло. Элиза никогда не ошибается с переводом времени, так что
если она звонит мне посреди ночи, то...
«Элиза?» Мой голос срывается. Я уже знаю, что она собирается сказать. Страх
парализует меня, ужас стекает по позвоночнику.
«Мне так жаль, Ки», - задыхается она, и я чувствую, как все мое тело сворачивается
внутрь, а свободная рука сжимает в кулак смятое постельное белье.
Ей не нужно больше ничего говорить.
Мамы больше нет.
Это видно по тому, как сестра рыдает по телефону, а меня поглощает потеря и
потребность быть с ней.
Пустота в моем сердце растет сильнее, чем я думал после сегодняшнего вечера.
И все же я не плачу. Зарождающееся горе заглушает все мои эмоции, пока я ничего
не чувствую.
«Я возвращаюсь домой, Элиза. Я прилечу следующим самолетом». Я нечасто
выставляю напоказ свое богатство или использую свою власть в Хендерсоме, но
сейчас я сделаю все, чтобы сесть на частный самолет на взлетной полосе, если это
позволит мне быстрее вернуться домой к сестре.
«Но это же выходные!» Она пытается протестовать.
«Меня не волнуют эти выходные». Я в шоке от того, насколько сильно я серьезно. Я
никогда в жизни не пропускал гонки. Я пропустил рождение обоих Кэсси и Джесси, помолвку моей сестры и крестины Джесси, но но ничто не удержит меня от этого. Я
возвращаюсь домой. Как можно скорее. Я все выясню. «Я уже в пути, Элиза, обещаю».
Она тихо всхлипывает в трубку, и у меня перехватывает дыхание. «Я люблю тебя, Ки. Скоро увидимся?» - прохрипела она между всхлипами.
«Скоро. Люблю тебя».
Линия обрывается, и я чувствую, что меня может стошнить.
Я встаю с кровати и начинаю бросать вещи в сумку. Пока я это делаю, звоню Келси, организатору команды, и, когда я рассказываю ей о случившемся, она творит
волшебство и вызывает самолет, который доставит меня на частную взлетно-посадочную полосу в Норфолке. Она также организовала машину, чтобы встретить
меня, и я уже на полпути к аэропорту, прежде чем успеваю остановиться и
подумать.
В этот момент я думаю о том, чтобы сообщить Харперу. Что бы ни происходило
или не происходило между нами, он заслуживает того, чтобы услышать от меня, что я не буду участвовать в гонках в эти выходные.
Я собираюсь написать ему, как вдруг на мой телефон приходит уведомление о том, что он опубликовал историю в своем Инстаграме. Это трясущееся видео, снятое с
вытянутой руки Харпера. Вокруг него быстро вспыхивают неоновые огни, и видно, как он и еще один мужчина танцуют в такт музыке. Это полностью выбивает меня
из колеи.
Если бы мое сердце и душа еще не были вырваны и разорваны в клочья, это было
бы сделано сейчас. Это последний гвоздь в гроб саги обо мне и Харпере Джеймсе.
Он никогда не был эмоционально готов к отношениям. Я должен был понять это
еще во время нашего первого разговора в Австрии. Черт, я должен был понять это
сразу же, как только он приехал и устроил хаос для меня и для Хендерсома.
Я должен был полностью уйти после первого поцелуя. Я должен был запереть
воспоминания о нем в дальнем уголке своего сознания и оставить их там. Мне
следовало применить хотя бы толику своей знаменитой самодисциплины и
сохранять вежливую и профессиональную дистанцию между нами. Я должен был
позволить ему закрутить себя в саморазрушительные узлы и ждать возвращения
Элайджи. Двигаться дальше как товарищи по команде и только по команде.
Но я ничего не мог с собой поделать. Харпер - загадка, перед которой я не смог
устоять, и теперь я обжегся об него.
Что ж, он может идти в жопу.
Я нажимаю две кнопки на боковой стороне телефона, делаю скриншот и отправляю
его Харперу. Я жду, пока он будет доставлен, а затем блокирую его - в контактах, в
WhatsApp и во всех социальных сетях, в которых я по глупости за ним следил.
И вот так он исчезает. Хотелось бы сразу же начать чувствовать себя лучше, но на
это нет никаких шансов из-за всего остального, что происходит.
Чертов мудак.
Конечно, он не должен знать, что мама только что умерла, но если бы
