Выгодная позиция - Ребекка Дж. Каффери
кирпичиком.
Я даже не могу его винить. Каждый раз, когда я думаю о той аварии, я не могу
отделаться от мысли, что это могла быть моя вина. Я так отвлек его от рутины.
Опасным отвлекающим фактором. Я мог стоить ему жизни. Неужели я
действительно думаю, что это хорошая идея для него - начать отношения с кем-то
вроде меня?
«Харпер? Что происходит?»
Звук моего имени вырывает меня из размышлений, и нервный клубок энергии
превращается в беспокойство. Боль в груди и покалывание в руках подсказывают
мне, что пора убираться отсюда. Здесь нет борьбы, только бегство. Я не могу этого
сделать.
«Я... я ухожу. Йоханнес...» Я быстро произношу его имя, хотя сегодня мы с ним не
разговаривали. «Я иду встретиться с Йоханнесом. Я собирался узнать, не хочешь ли
ты пойти со мной, но ты, похоже, уже готов ко сну. Так что, эм, увидимся завтра».
Ужасает то, как быстро я уношусь по коридору. Я вызываю машину, чтобы она
отвезла меня куда-нибудь в темное и мрачное место. Я даже не останавливаюсь, чтобы проверить отзывы о месте в Интернете, я просто прошу водителя отвезти
меня туда, где я смогу выпить и потанцевать, и он соглашается.
Как только я оказываюсь внутри, не составляет труда найти кого-нибудь, чтобы
попытаться потерять себя. Он улыбается, когда понимает, что ему даже не нужно
покупать мне выпивку.
Затем он начинает вести себя так, будто я легок и во всех других отношениях.
Первая песня еще не закончилась, когда я чувствую, что он играет с пуговицей
моих джинсов, а его вторая рука находится в опасной близости от моего члена.
Я стряхиваю его с промежности, и его руки блуждают по моей груди, играя с моими
сосками через тонкую ткань рубашки. Обычно они так восприимчивы, они пищат
от любого внимания, но я просто не чувствую этого.
Я даю ему еще одну песню, чтобы он не мог обвинить меня в придирках, но когда
песня заканчивается и я пытаюсь оттолкнуть его, он берет в руки мою рубашку и
притягивает меня ближе, словно это часть игры, в которую мы играем.
«Извини, мне нужно отлить», - говорю я слишком быстро, но он крепко держит
меня, и я чувствую, как моя грудь с трудом протискивается сквозь плотную ткань.
Любой нормальный человек просто ударил бы его коленом по яйцам и убежал, но я
не могу. Кто-нибудь вытащит телефон, снимет это на камеру, и завтра это будет
главной новостью.
Поэтому я корчусь и извиваюсь, надеясь потихоньку выскользнуть из его хватки, и
когда музыка меняется, мне удается выскользнуть из-под его рук и броситься к
задней части бара. Я оказываюсь в ванной комнате и прижимаюсь к стене, пытаясь
прийти в себя. Раньше я постоянно так делал - ходил в бары и подкатывал к парням,
- но теперь мне кажется, что это неправильно.
Я даже не знаю, почему я здесь. Здесь нет никого, кроме Киана, и, видимо, он - все, что мне сейчас нужно. Никто не сравнится с ним; никто не смотрит на меня так, как
он, как будто я могу повесить на себя луну и звезды и при этом успевать
участвовать в каждом Гран-при года. Он слишком много обо мне думает, и я это
знаю. Он думает обо мне гораздо лучше, чем я того заслуживаю, но какое-то время
мне было приятно быть с человеком, который так заботится обо мне.
Сейчас в Киане есть что-то такое знакомое, что я люблю...
Люблю?
Какое отношение любовь имеет к совместимости в спальне?
Когда это имело значение?
Мой мозг начинает крутиться по спирали, и я никогда раньше не хотел, чтобы он
блуждал по этому пути.
Потому что я знаю, что находится в конце этого пути: будущее с Кианом. Мы могли
бы участвовать в гонках в качестве товарищей по команде и возвращаться домой
друг к другу по ночам. Мы могли бы вместе проводить время между сезонами. Мы
могли бы вместе готовить еду, есть за нормальным обеденным столом, вместе
ходить на пробежки, вместе просыпаться каждое утро и засыпать каждую ночь...
вместе.
Когда я наконец позволяю себе представить это, это захватывает. Будущее
выглядит таким ярким, таким многообещающим, как нечто, что может принести
мне столько радости.
Но в этом-то и проблема, потому что теперь я хочу этого. А хотеть таких вещей, которые зависят от других людей, опасно.
И я все бросил.
Может быть, проблема во мне. Мне не нужна была терапия, чтобы сказать мне это.
Я знаю, что отталкиваю людей до того, как они могут отвергнуть меня - я знаю, что
именно так я поступил сегодня с Кианом. Не только с Кианом, но и ради Киана.
Как сильно я его обидел, приуменьшив то, что у нас есть? Я видел его лицо; я знаю, чего он хочет от меня. Мне так больно быть отвергнутым, что я избегаю любой
ситуации, в которой это может произойти, так почему бы не причинить боль и
Киану?
Просит, чтобы у нас было все серьезно. Попытка пригласить меня на свидание.
Спрашивает, видит ли он будущее для нас. Он хочет построить из нас нечто
большее, а я лишь отношусь к нему так, будто мне все равно, будто он не имеет
значения.
Опустившись на пол в грязном туалете, я достаю телефон и выбираю единственный
контакт, который у меня есть на быстром наборе. Надеюсь, он ответит.
«Харпер?» - простонал Йоханнес, как будто я его разбудил.
Я смотрю на время и вижу, что еще не так поздно, но завтра у нас свободная
тренировка, так что вполне логично, что он уже спит. Мне не стоило выходить.
Андерс будет очень зол на меня.
«Эй, Харпер, ты там? Ты набрал меня?»
Я пытаюсь подобрать слова, но они получаются лишь как произнесение его имени.
«Харп, ты в порядке? Что происходит?»
«Это слишком...» Я задыхаюсь, когда произношу эти слова. Это подавляющее
чувство... Мои дыхательные пути закрываются...
«Эй, эй, Харп, мне кажется, у тебя приступ паники», - тихо говорит Йоханнес по
телефону. «Сделай несколько глубоких вдохов и сосредоточься только на своем
дыхании. Давай, следуй за мной: вдох, два, три, и задержи на один, два, три.
Выдохни на раз, два, три и задержите на раз, два, три».
Я пытаюсь дышать, пытаюсь следовать ритму, который задает Йоханнес, но воздух
застревает
