Неуловимая подача - Лиз Томфорд
Миллер неистовствует, но в то же время расслаблена, она не контролирует свое тело, когда двигает бедрами навстречу моему рту, приближаясь к оргазму. Ее пальцы вцепляются мне в волосы, живот сжимается, она стонет так громко, что, черт возьми, нас наверняка застукают.
– Вот оно, – шепчу я, прижимаясь к ее лону, и от моих слов ее тело содрогается.
– Кай… Кай, я кончаю.
Ее ноги сжимаются вокруг меня, тело вздрагивает, и когда ее охватывает оргазм, все, что я могу делать, это наблюдать.
Она вся мокрая, мышцы сокращаются. Кожа покраснела, глаза расширились. Миллер чертовски красива, когда шепчет мое имя в ночное небо. Она двигается навстречу моему напору, предвкушая каждую секунду, когда я буду пробовать ее на вкус в том же темпе, позволяя ей кончать мне на лицо, и в то же время имея лучший, черт побери, обзор, чтобы видеть, как сногсшибательна эта девушка, когда она кончает благодаря мне.
Мой член пульсирует, я ужасно зол на то, что сегодня вечером он ничего не получит, но я позабочусь о нем в душе, когда вернусь в свою комнату. Каждое чувственное поглаживание будет сопровождаться яркими воспоминаниями о том, как Миллер выкрикивает мое имя, когда кончает.
Она мягко опускается на пол, довольная и сонная, такая же, какой была до того телефонного звонка. Именно на это я и надеялся, когда вытаскивал ее из комнаты.
Я целую ее между ног, заканчивая нежным прикосновением к чувствительной плоти.
– Тебе лучше?
Она кивает.
– Намного лучше.
– Хорошо. – Потянув Миллер за руки, я снимаю ее с выступа и опускаю обратно в воду. – Давай отнесем тебя в постель.
Обхватив ее руками, я несу ее к лестнице, усаживаю отдохнуть на ступеньку, достаточно глубоко, чтобы вода покрывала ее обнаженное тело на случай, если кто-нибудь услышал ее стоны и решил прийти и нас засечь.
Тем временем я проплываю по всей длине бассейна, собирая наши сброшенные купальники, прежде чем снова встретиться с ней на лестнице. Завязав тесемки плавок, я возвращаю ей детали и, пока она одевается, вылезаю из воды, чтобы принести ей полотенце, не заботясь о том, чтобы прикрыть свое обнаженное тело, пока не смогу прикрыть ее.
Мой член стоит, демонстрируя, насколько я готов к разрядке. Я стараюсь не обращать внимания на боль и подношу к Миллер полотенце. Она сидит на верхней ступеньке, по-прежнему обнаженная.
Когда я наклоняюсь с раскрытым полотенцем, она не просто хватает его.
Она хватает и меня.
Она притягивает меня к себе, пока моя задница не ударяется о цементный бортик бассейна.
– Что ты… – но слова застывают у меня на языке, когда я замечаю, как она нагибается.
И одним движением Миллер откидывает свои мокрые волосы с плеч и облизывает мой член от основания до головки.
– Черт, – выдыхаю я. – Миллс, да, пожалуйста.
Она приоткрывает улыбающиеся губы и погружает мой член в свой теплый, ждущий рот.
– Боже мой, детка, да. Вот так.
Миллер нетерпеливо переминается на коленках на верхней ступеньке бассейна и сосет член, словно это чертово фруктовое мороженое. Я склоняюсь над ней, собирая ее волосы в кулак, чтобы лучше видеть. Ее грудь подпрыгивает, когда она насаживается на член, принимая меня так глубоко, что я касаюсь задней стенки ее горла.
– Господи. – У меня закатываются глаза.
Она проводит руками по моим бедрам, стискивая мышцы. Водит пальцем по татуированной коже на моих ногах и бедрах, прежде чем провести пальцами по небольшому участку лобковых волос над членом. Тем самым членом, который она заглатывает во время самого страстного минета в моей жизни.
Я обхватываю ее голову, наклоняясь, чтобы посмотреть. Но тут Миллер прижимает ладони к моей груди, заставляя меня лечь спиной на цементный пол. Я подчиняюсь, опираясь на локоть, согнув одно колено и поставив ступню на выступ, в то время как другая нога свободно болтается в воде.
Я вытягиваюсь всем телом, а Миллер продолжает работать.
Как, черт возьми, мне так повезло, что под лунным светом мне делает минет потрясающая женщина? Я чувствую себя чертовым королем.
И тут она стонет. Черт, она стонет с полным ртом.
Я снова собираю ее волосы, прижимаю их и обхватываю ее голову одной рукой, покачивая ее в том темпе, которого так жажду. Миллер стонет, принимая меня на всю длину, но не отстает. Ласкает языком и облизывает головку.
Она сжимает ноги вместе на верхней ступеньке, как будто это заводит ее так сильно, что она снова хочет кончить.
Скользнув рукой вниз, она обхватывает мои яйца, и каждый мускул в моем теле напрягается в попытке сдержать оргазм. Она поглаживает мой член и рукой, и губами, создавая самый безумный темп и трение. Выпустив меня изо рта, она использует собственную слюну в качестве смазки и ласкает меня одной рукой.
Она смотрит на меня снизу вверх, и в зеленых глазах светится озорство. Она высовывает язычок и проводит им по моей головке.
– Черт. Ты меня убиваешь. – Мое тело снова содрогается, умоляя отпустить, но я хочу, чтобы это длилось как можно дольше. Я хочу провести здесь всю ночь, пока кто-нибудь не придет, чтобы утром открыть бассейн.
Она прокладывает дорожку поцелуев вниз по члену, одновременно поглаживая меня рукой. Звуки нашей скользящей друг по другу влажной кожи – единственное, что можно услышать, кроме моих стонов. Миллер облизывает чувствительную кожу на моих яйцах, прежде чем взять одно в рот, одновременно лаская мой член.
И все это время она наблюдает за мной, как будто только и ждет момента, когда я сорвусь.
– Я сейчас… – Язык заплетается. – Я сейчас кончу.
Она продолжает, посасывая и кружа своим талантливым язычком, пока мой толстый и набухший член не начинает пульсировать у нее в руке.
Длинными толчками сперма окатывает мой живот, выплескиваясь наружу, а Миллер все продолжает свои движения. Все мое тело напрягается, легкие перестают работать, и я кончаю так сильно, что перед глазами все расплывается.
Но почему-то я все еще вижу Миллер у себя между ног. Самодовольная и такая радостная, словно с первого дня, когда мы увидели друг друга, она предвкушала, как высосет из меня всю жизнь.
Я думаю, что она, возможно, немного сумасшедшая. Это мой любимый тип сумасшествия, но, тем не менее, она сумасшедшая.
Когда мой член иссякает, я делаю глубокий вдох и падаю обратно на цементный выступ, полностью опустошенный. Миллер скользит по моему обнаженному телу, ее грудь трется о мой расслабляющийся член, пока она слизывает с моего живота дорожку спермы.
Все, что я могу сделать, – это рассмеяться, не веря своим глазам. Как, черт возьми, это могло случиться в моей жизни?
– Откуда, черт возьми, ты взялась?
Она оседлала мои бедра, положив ладони на мои ягодицы, и если бы мой член не был полностью выжат, я бы просто плюнул на свои правила использования презервативов и взял ее прямо здесь.
Наверное, это сила хорошего минета. Заставляет тебя совершать глупости.
– Это было невероятно, – вздыхаю я.
– Говорила же тебе. Голова с золотой звездой. – Она улыбается, а потом облизывает губы, как будто снова пробует меня на вкус. Мы оба смеемся, совершенно голые под ночным небом, и Миллер ложится на меня сверху, утыкаясь носом в изгиб моей шеи, а я обнимаю ее, проводя ладонью по обнаженной спине.
Я обнимаю ее, хотя мы рискуем быть пойманными, потому что я знаю, что, как только мы вернемся в дом, где у нас есть две кровати, ее на моей не будет.
Слишком интимно. Слишком сильно привязывает. А вот лежать обнаженными под звездами после того, как мы заставили друг друга кончить, не так уж и интимно.
– Спасибо, – выдыхает она мне в шею. – За то, что заставил меня на секунду забыть о реальной жизни.
От ее слов я закрываю глаза. Это – реальная жизнь. Это – моя реальная жизнь.
Как будто я еще не знал, что этот момент – еще одно напоминание о том, что я буду чертовски расстроен, когда она вернется к своей.
