Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Джули Кэплин
Они сели в поезд и нашли в одном из старинных вагонов зарезервированные места, что сразу же навело Мину на мысль о съемочных площадках и Пуаро. Она протянула руку, чтобы дотронуться до плюшевых, просторных бархатных сидений, коснулась ногой настоящего ковра на полу.
– Это… – Она уставилась на полированные латунные багажные полки на стенах. – Путешествие класса люкс.
Каждое сиденье больше походило на кресло, и, едва усевшись напротив Люка, Мина снова достала свой телефон, чтобы сделать больше снимков. Дядя Ди будет просто в восторге; ей придется уговорить его и тетю Эм сюда съездить.
Пока люди поднимались в вагоны и занимали свои места, царило ощутимое волнение.
– Еще раз спасибо. Не могу поверить, насколько это великолепно, – прошептала Мина. – Я собираюсь попытаться уговорить тетю и дядю приехать. Дядя Ди получил бы от этого такое удовольствие. – Она просияла и отвернулась, осматривая каждый дюйм их купе, проводя руками по глянцевому выдвижному столику и потирая пальцами ворс бархата, чтобы он потемнел. В любой момент она ожидала, что мимо проплывет толпа гламурных пассажиров 1920-х годов, женщин в элегантных, отороченных мехом модных пальто и милых шляпках-клошах, а также мужчин в шикарных твидовых костюмах и фетровых шляпах.
– Кажется, нам следовало бы принарядиться, – заметила она, представив себя в вишнево-красной шляпке с бантом спереди.
– Да, – сказал Люк. – Это было бы забавно. Но только не в ледерхозе.
Она рассмеялась и толкнула его локтем.
– Нет, ты идиот. Я подумала о еще одном «Убийстве в Восточном экспрессе».
Он рассмеялся вместе с ней.
– Что ж, похоже, это весело, – произнес веселый голос, и, к удивлению Мины, появилась Ута.
– Привет! Что ты здесь делаешь? – поинтересовалась она.
– У меня выходной, а это звучало весело. Кристиан и Бернар тоже придут. Это одна из тех вещей, о которых всегда думаешь, но никогда не делаешь. Итак, мы здесь.
Солнечная улыбка Уты озарила их обоих, и Мина поймала себя на том, что улыбается в ответ, хотя внутри ощутила укол разочарования. Она не осмеливалась взглянуть на Люка. Почувствовал ли он обещание наступающего дня, витавшее в воздухе там, на платформе?
– А вот и вы! – раздался радостный возглас Бернара. – Кристиана пока не видно?
Люк встал, пожал Бернару руку и незаметно пересел рядом с Миной, пока Ута приводила себя в порядок, снимая пальто и распутывая очень длинный шарф.
Как раз перед тем, как поезд должен был вот-вот отправиться, Кристиан пробежал вдоль состава и чуть не прошел мимо них, не заметив. Только оклик Уты заставил его замедлить взволнованные шаги. Он рухнул на сиденье по другую сторону прохода, его грудь тяжело вздымалась.
– Я думал, у меня ничего не получится. Еле успел. – Он обмахнул покрасневшее лицо, снимая лыжную куртку, и всем улыбнулся. – Вот мы все здесь. Разве это не забавно? Моя мама хотела поехать. Хорошо, что она этого не сделала, потому что я не уверен, что она смогла бы так бежать.
Мина не удержалась от улыбки. В Кристиане было что-то восхитительно придурковатое, и она почувствовала, как Люк ткнул ее локтем в колено, словно в знак заговорщического согласия. Бернар с другой стороны закатил глаза. Как раз в этот момент поезд отошел от станции, и Ута захлопала в ладоши.
– Отъезжаем!
Мина рассмеялась.
– Такое ощущение, что мы на школьной экскурсии.
Во всем вагоне царило явное чувство предвкушения. Они были не единственными, кого волновала мысль о сыре и шоколаде.
– Однажды я действительно побывал на сыроварне, – начал Кристиан. – Это оказалось реально скучно. – Все посмотрели на него, Бернар снова закатил глаза, а Ута покачала головой. – Мне тогда не нравился сыр, – запротестовал он, поднимая руки в знак капитуляции, понимая, что сказал что-то не то.
– Я люблю сыр, – сказала Мина. – Но шоколад люблю еще больше. – Все рассмеялись, услышав ее мечтательный вздох. – Нет, серьезно. Вам не кажется, что в шоколаде есть какая-то магия? – Люк рядом с ней наклонил голову и приподнял бровь. – Эй. Кто настоял на том, чтобы съесть половину моей плитки шоколада в самый первый раз, когда я тебя встретила?
– Я был голоден. – Люк слегка подтолкнул ее бедро своим, но не ослабил нажим, словно желая напомнить ей об интимности той первой поездки на поезде. Она фыркнула.
– Много вы знаете людей, которые на самом деле не любят шоколад?
Ута покачала головой, Бернар тоже. Кристиан задумчиво скривился.
– Моя двоюродная бабушка не любит шоколад со вкусом кофе, – наконец объявил он.
– Это не считается, – парировал Бернар, поспешив отказаться от своего комментария. – Я думаю, большинство людей действительно любят шоколад. – Он одарил Мину очаровательной улыбкой. – И что делает его волшебным?
– Теобромид, – произнес Люк, словно доставая кролика из шляпы.
Мина усмехнулась:
– Теобромин. Но хорошая попытка. На самом деле это такой же стимулятор, как кофеин, но в шоколаде содержится ряд химических веществ, в том числе нейромедиатор анандамид, что в переводе с санскрита означает «радость» или «блаженство». Он стимулирует работу мозга аналогично марихуане.
– Не просто хорошенькое личико, – заметил Бернар, с восхищением глядя на нее. – Я очень впечатлен.
Сидевшая напротив Ута едва сумела скрыть ухмылку в ответ на его слегка напыщенные слова.
– Я специалист по кулинарии. В продуктах много химических веществ. Хотя, честно говоря, в шоколаде их содержится ничтожно мало; чтобы получить кайф, вам пришлось бы съесть чертовски много шоколада. В действительности люди ощущают вкус сахара. Но есть что-то особенное в гладкой текстуре шоколада и в его запахе.
– Мы поняли, ты – шоколадная наркоманка, – сказала Ута. – Кстати, посмотри, что движется по направлению к нам. – Она кивнула в сторону очень улыбчивой дамы, толкающей по вагону тележку с кофе и круассанами.
– Ты, наверное, не сможешь съесть еще один круассан, – поддразнила Мина, когда Люк выбрал a pain au chocolat [75]. Они съели по паре по дороге сюда из Брига, хотя, по общему признанию, выехали в пять утра. Беднягу Йоханнеса уговорили отвезти их на станцию.
– Посмотри на меня. Я растущий мальчик.
– Наверное,
