Брак по расчету - Фелиция Кингсли
– Она должна там быть. Она тоже теперь их родня.
– Как хочешь. – Я выхожу из-за стола, пожав плечами, и собираюсь уходить.
– И куда ты идешь?
– В конюшни. Через двадцать минут мама будет пить чай – попрошу у Джона седативный препарат для лошадей.
– Мама, сегодня мы ужинаем вне дома, – объявляю я.
– О, в самом деле? Куда-то идете? – спрашивает она скорее из страха, чем из интереса. Боится, что я поведу Джемму куда-то в людное место, куда ходят наши знакомые, и что она опозорит семью Паркер.
– Не «идете». А «идем». – Я делаю паузу, чтобы подготовиться к драме, которая вот-вот разразится. – Все втроем.
– Не помню, чтобы сегодня в календаре было запланировано мероприятие. Я о чем-то забыла?
– Вовсе нет, мама. Это совершенно уникальный вечер. Мы едем на ужин к родителям Джеммы, в Лондон.
Мама так вытаращивает глаза, что начинает напоминать Чаки, куклу-убийцу.
– Невозможно.
– Очень даже возможно, – отрезаю я.
– Чтобы мы знакомились с родителями Джеммы? Это смешно. Пусть вы и поженились молниеносно, если ты так хочешь познакомиться с тестем и тещей, пожалуйста, но при чем тут я? – И начинает мешать ложечкой чай, со звоном задевая фарфор.
– Именно так и произошло! – взрывается Джемма. – Я вышла замуж, живу в замке у черта на куличиках, мои родители меня сто лет не видели и понятия не имеют, как выглядит мой муж… поэтому я считаю, что приехать на пару часов и познакомиться – минимум, что можно сделать.
– Меня не интересует знакомство с ними. Я не поеду в лачугу к деревенщинам. Я и так достаточно занимаюсь благотворительностью.
Лицо Джеммы застывает в маске оторопи и гнева, и даже я признаю, что ответ моей матери вышел слишком далеко за рамки простого хамства.
– Мои родители тоже бы не захотели знакомиться с вами, если бы знали, что у моей свекрови лицо как задница, но я не люблю навязывать предвзятое мнение, поэтому оставлю им самим решать, на какую часть тела похожа ваша голова. Возможно, они окажутся великодушнее меня.
У Джеммы множество недостатков, но не могу отрицать, некоторой фантазией она обладает. В самом деле, после стольких подтяжек лицо моей матери выглядит несколько двусмысленно.
– Эшфорд, твоя жена меня оскорбила, ты слышал?
Джемма сделала то, на что у меня не хватало храбрости все тридцать лет, и уж точно не мне ей указывать, забирать слова назад или нет.
– Что ж, мама, если я верно услышал, сначала ты оскорбила ее и всю ее семью, поэтому, на мой взгляд, вы в расчете.
– Это просто бред. – Моя мать встает и собирается выйти.
– Эшфорд, – шепчет Джемма. – Помнишь тот момент про уважение? Что ж, если ты не убедишь свою мать поехать на ужин к моим родителям, я вывалю на нее всю правду о том, что, если бы я не вышла за тебя замуж, вы бы вскоре оказались под мостом и если весь этот сарай еще как-то держится, то только благодаря моим деньгам, после чего она должна будет целовать землю, по которой я хожу. Я достаточно ясно выразилась?
– Мама. – Я резко поднимаюсь на ноги. – Сегодня вечером мы идем на ужин к Пирсам все втроем, нравится тебе это или нет. Ты познакомишься со своими новыми родственниками, нужны они тебе или нет. И извинишься перед Джеммой, потому что ты не имеешь никакого права оскорблять ее и ее семью.
– Ничего из этого делать не собираюсь.
– Превосходно. В таком случае я в два счета прямо сегодня продам твое поместье в Бате. Мне ни к чему эта громадина, которую ты используешь только для наведения красоты и чтобы похвастаться перед своими друзьями. И ни на одно из полученных приглашений никаких ответных приемов мы устраивать не будем, так что твоя репутация окажется непоправимо подорвана.
– Ты не посмеешь, – цедит она сквозь зубы.
– Посмею. И в довершение всего отменю королевский визит в Денби. Клянусь богом, ее величество королева уткнется в запертые двери.
Услышав про королевский визит, моя мать колеблется. Эта история, выдуманная от начала и до конца, пустила в ее разуме такие глубокие корни, что сейчас она уже ждет королевскую семью с минуты на минуту. Это ее желание стало для меня козырной картой.
– Пусть так, – цедит она, сдаваясь. – Поедем к Пирсам.
– И вы будете вести себя любезно, – подчеркивает Джемма.
– Отлично, – замечает моя мать.
– Отлично, – повторяет Джемма, только чтобы оставить последнее слово за собой.
И, как раз когда эти две фурии направляются к противоположным выходам, прочь от накрытого стола, шаг вперед делает Ланс:
– Ваша светлость герцогиня?
– Да, Ланс? – хором отвечают Джемма и Дельфина, повернувшись одновременно.
И на зал опускается ледяная стужа.
Мы с Лансом не решаемся переглянуться. Эти двое сверлят друг друга полными злобы взглядами в этот идеальный миг, когда одна женщина понимает статус другой.
Моя мать всегда знала, что титул герцогини Берлингем перейдет к моей жене, в точности как она сама получила его, выйдя замуж за моего отца. Но, учитывая ее привязанность к титулу и отвращение к невестке, мама воспользовалась незнанием Джеммы и продолжила обладать всеми правами герцогини.
Джемме понадобилось время, но, похоже, на нее снизошло внезапное прозрение, и меня потрясают следующие ее слова, которые я никогда не думал услышать.
– Уверена, что Ланс под обращением «ваша светлость» обращался ко мне. И, думаю, то же самое можно сказать про «герцогиню Берлингем» и остальные мои титулы.
– Мои титулы, – уязвленно возражает моя мать.
– Которые включают в себя «леди Дельфину» или «вдовствующую герцогиню», смотря что вы предпочитаете. – И с этим последним уколом Джемма украдкой бросает взгляд на Ланса, который чинно стоит на пороге.
Моя мать, точно дракон, выдыхает через нос и разгневанно поднимается по парадной лестнице, напряженная и холодная, как кусок мрамора.
Вечером, пока мы едем в Лондон на машине, мама не произносит ни слова. Мы останавливаемся у невысокого дома, где обитают Пирсы, в пригородном районе, неухоженном и со странного вида людьми на улицах.
Джемма выпрыгивает из машины, бурля энергией.
– Дом, милый дом!
– Не вижу, что здесь вообще можно назвать домом, – ворчит моя мать, оглядывая квартал взглядом с пассажирского сиденья.
– Мама, – рычу я сквозь зубы.
– Очаровательное местечко! Просто конфетка, – фальшиво произносит она.
Джемма вставляет ключ в замочную скважину, но ничего не происходит.
– Они, наверное, снова поменяли замок. Чертовы медвежатники. – А потом Джемма громко и пронзительно свистит. Тут же с последнего этажа, точно брошенный рукой Господней, падает новый ключ.
В этот раз замок поддается, и дверь со скрипом открывается, скрежетнув по полу.
– Дверь просаживается все сильнее. Держите ее крепче, иначе она закроется у вас перед носом.
Открывшийся холл
